Вечный союз

Форстен Уильям P.

— Они рикошетят от воды! — воскликнул Буллфинч. Эндрю увидел, как одно ядро отскочило от поверхности моря, словно пущенный мальчишкой «блинчик», подняло фонтан брызг рядом с правым бортом «Антиетама», снова срикошетило и, наконец, погрузилось в море позади первого ряда галер.

Второе ядро пролетело прямо над «Суздалем» и попало в нос галеры, следовавшей за броненосцем. В воздух взметнулись тысячи щепок. Корабль остановился, будто наткнувшись на подводную скалу, его развернуло, и он начал медленно погружаться на дно.

— Боже

милостивый, — прошептал Эндрю.

Люди перелезали через леер и спрыгивали в воду; до Эндрю доносились протяжные крики раненых.

— Они выходят! — крикнул Буллфинч.

Эндрю оторвал взгляд от гибнущей галеры и посмотрел вперед. Над высоким мысом показались клубы дыма.

— Спускайтесь! — проревел ему в ухо Буллфинч.

— Еще минуту, — тихо ответил Эндрю, желая разглядеть все в бинокль.

Мыс Святого Григория весь скрылся в дыму, из которого несколько секунд спустя показалась черная труба, принадлежавшая «Оганкиту». И вот Эндрю уже мог видеть громадный флагман Тобиаса целиком, затем из-за мыса появился другой корабль, за ним еще два.

— Вражеские галеры разворачиваются и идут за «Оганкитом». — Голос Буллфинча дрожал от возбуждения. — Сигнальщик, подними флаг «самый полный вперед»! — Склонившись над переговорной трубой, выходящей наружу, он прокричал приказ и повернулся к Эндрю: — Я принимаю команду над этим судном, сэр. Лезьте в рубку, черт побери!

Дружно рявкнули все пять пушек бортовой батареи «Оганкита». Эндрю спустился в рулевую рубку. Снаряды упали в воду, не долетев или перелетев броненосцы.

— Я спускаюсь!

Не дожидаясь О'Мэлли, Эндрю сел на краю люка и спрыгнул на батарейную палубу. Пригнув голову, он сделал два шага в сторону, и вслед за ним вниз по трапу скатился сигнальщик, который тут же кинулся на свое место, откуда он мог поднимать и опускать свои флажки сквозь узкую дырку в потолке. Буллфинч бросил сверху взгляд на Эндрю, отдал ему честь и захлопнул крышку люка, оставшись в крошечной рубке.

В этот момент Фергюсон пустил двигатели на самую полную мощность, и палуба затряслась под ногами Эндрю.

— Напоминает езду в гробу по бездорожью, — прокричал в ухо Эндрю неожиданно возникший рядом доктор.

— Хорошее сравнение, но не совсем уместное при сложившихся обстоятельствах, — крикнул в ответ Эндрю. — А что ты вообще здесь делаешь? Твое место внизу.

Эндрю, я должен тебе кое в чем признаться. Я не умею плавать. Лучше погибнуть здесь, чем застрять внизу, если эта посудина пойдет на дно.

— Я не пробовал плавать после того, как потерял руку, — сообщил ему Эндрю. — Мы составим отличную пару пловцов.

Эндрю прильнул к узкой смотровой щели рядом с пушкой и посмотрел вперед.

«Суздаль» разрезал носом волны, мириады брызг разлетались во все стороны. «Оганкит» замедлил ход и развернулся к ним боком, а остальные броненосцы и галеры атаковали серпом, намереваясь зайти с левого фланга русско-римского флота. Эндрю быстро прикинул, стоит ли менять их

планы, и решил, что нет. Через пару минут все равно начнется бой, и если бы он отдал сейчас новые приказы, это могло бы только привести в замешательство его неопытных моряков. — Мы будем стрелять со ста ярдов, — приказал Эндрю, и его пульс забился чаще.

— Господи Иисусе, — воскликнул О'Мэлли, прислушиваясь к звукам, доносившимся через открытый орудийный порт правого борта. — Вы это слышите?

Эндрю подошел к порту.

«Сумасшедшие», — подумал он, но на его лице появилась счастливая улыбка. Над волнами звучал зовущий в атаку сигнал горна, вскоре к нему присоединились звуки других горнов, а затем в дело вступили полковые барабанщики, отбивающие нескончаемую дробь. Эндрю почувствовал, что по его спине пробежал знакомый холодок.

Довольно ухмыльнувшись, О'Мэлли закрыл порт, и они оказались в темноте. Свет на батарейную палубу проникал только сквозь узкие смотровые щели.

Над его ухом раздался свист, и он вынул заглушку из переговорной трубы.

— Двести ярдов, — прокричал Буллфинч. — Стреляйте со ста. Я попробую протаранить этого ублюдка. Если не получится, мы пройдем у него за кормой, развернемся и попробуем атаковать его правый борт.

— Приготовиться открыть орудийный порт, — взревел О'Мэлли.

— «Оганкит» открывает свои порты! — крикнул Эндрю, стоявший у смотровой щели.

— Открыть порт и выкатить орудие!

Двое канониров потянули за тросы и подняли бронированный ставень, закрывавший отверстие.

Орудийный расчет подкатил к порту карронаду.

О'Мэлли склонился над пушкой, рассчитывая направление выстрела:

— Левее, левее!

Канониры, исходя потом, налегли на канаты и подвинули карронаду на несколько дюймов влево.

— В нас выстрелили!

Казалось, какой-то великан ударил по кораблю молотком. Мгновение назад Эндрю стоял рядом с портом, облокотившись на груду шпал, и вот он уже лежит на полу, а его голова раскалывается на части. В воздухе повисло облако пыли.

Эндрю огляделся. Некоторые канониры, как и он, лежали на палубе; другие уже поднимались. Встав на колени, он увидел О'Мэлли, который, казалось, прилип к орудию. Вдруг артиллерист вскочил и схватил пальник:

— Поберегись!

Карронада выстрелила, и батарейная палуба наполнилась дымом. Эндрю увидел, как их ядро высекло сноп искр из борта «Оганкита», который увеличил скорость, стремясь избежать тарана.

— Куда мы попали? — громко спросил Эмил. Эндрю не ответил, все его усилия были направлены на то, чтобы прочно встать на ноги.

— Перезаряжайте, засранцы! — проревел О'Мэлли после того, как канониры опустили ставень. Эндрю вернулся к своей смотровой щели. «Оганкит» был теперь слева от них, а из-за его кормы показался новый броненосец, плывущий прямо на них. «Суздаль» продолжал идти прежним курсом, не атакуя флагман Тобиаса и не разворачиваясь для нового тарана.