Ведарь Перевертень. Книга 2
Шрифт:
Грудь тети резко поднялась в глубоком вдохе, глаза распахнулись, левая рука взметнулась в быстром ударе. Я едва успел перехватить сухонькую ладонь, даже израненная и обессиленная тетя была грозным противником.
– Тетя, это я, Саша, всё нормально, успокойся! – протараторил я, изготовившись блокировать новый удар.
– Саша, – тихо выдохнула тетя и схватила меня за рукав. – Кто-то прорвал защиту… Они накинулись неожиданно… Старые перевертни… Беги к Иванычу… Он знает… Береги себя… Последняя кровь…Он не умер…
– Тетя, кто не умер? Кого нужно опасаться? – глаза тети начали закатываться.
– Беги к Иванычу… Опасайся…
– Молодой человек! Вы тетиной смерти хотите? – громкий голос появившейся врачихи заглушил последние тетины слова. – А ну выйдите немедленно, завтра наговоритесь!
– Тетя, тетя, очнись! – я чуть потряс расслабленное плечо, тетина рука обессилено разжалась и соскользнула с рукава.
– Да чтоб тебя! Вышвырнуть, что ли? – рявкнул молодой санитар и полез в машину.
– Всё-всё-всё, выхожу! – я положил руку тете на грудь и протиснулся мимо покрасневшего от злости санитара.
– Ну что, поехали, что ли? – донеслось с переднего сидения, пожилой санитар наблюдал сцену ярости с начала и до конца.
Молодой человек помог врачихе забраться в машину, не переставая прожигать меня злобным взглядом.
– Может, до Медвежьего подкинете? – поинтересовался я, не особо надеясь на положительный ответ.
– Мы не такси, сам доберешься! – огрызнулся парень и звучно хлопнул дверцей.
Яркие фонари дернулись с места, и белая машина с красными полосками по бортам увезла в занимающийся рассвет моего родного человека. Внутри образовалась пустота от осознания того, что я виновник её страданий.
В голове носились обрывки мыслей, Юля, оборотни, тетя Маша, Иваныч.
Почему так? Кто вытащил меня из огня? Что за добрый человек вызвал «Скорую»?
Машина повернула за угол, последний раз мелькнули маячки на крыше. Где-то вдалеке прозвучал протяжный волчий вой, тут же заскулил под соседским крыльцом Тузик. Соседка за забором набожно перекрестилась и попятилась к дому.
Юля!
Я рванул в дом. Медная игла сама упала в карман.
Десять минут до полянки. Я летел сломя голову, не разбирая дороги, но напрасно. Пусто. Ни следа от пикника, ни клочка одежды. Я подскочил к оврагу, в котором должны были лежать перевертни. Тоже пусто. Лишь почерневшие капли крови на сломанной траве – доказательство нашей драки.
Я остановился на поляне и чуть не завыл на желтеющую зарю. От вопросов разрывалась голова, кровь кипела в жилах, от адреналина бухало в ушах. Я не мог стоять на месте и решил бежать за «Скорой». Хоть немного провожу беспомощную тетку.
В двадцати километрах от села я увидел мерцающие огни, примерился к скорости уезжающей машины и последовал за ней, держась на приличном расстоянии.
Где-то далеко, за полосой зеленого леса, за неглубокой речкой, за злосчастной поляной, протянулся вытягивающий душу вой.
Глава 5
Я бежал, километр за километром – навстречу рассвету. За машиной, за тетей…
Белая машина с красной полосой не пропадала из виду. Я сам превратился в машину: в нос, как в вентилятор радиатора заходил влажный воздух; ртом, как через выхлопную трубу, выдыхался горячий парок; в венах и артериях бензином хлестала кровь; ноги поршнями толкали тело вперед. Мерный топот и гудение мотора впереди, пересвист ранних птах и шелест ветра в придорожных кустах – вот и всё звуковое сопровождение.
Бежал по выщербленной полосе асфальта. Воя не слышно, скорее всего, оборотни потеряли наш след.
Через щели и заплатки в асфальте пробивались молодые стебельки травы – природа сопротивлялась вторжению человека. Слабее с каждым годом, но сопротивлялась. Собирала силы в кулак и наносила удары, то тайфуны, то цунами, то будила спящие веками вулканы. Мстила людям за пренебрежительное обращение.
Машина благополучно катила вперед, помимо бензиновых выхлопов доносился иногда дымок сигаретного дыма. Не ускорялась и не снижала скорости – значит, с тетей все нормально.
Пока бежал, попытался проанализировать ситуацию: оборотни узнали обо мне, но как? Может, проследили за Евгением? Проследили за моими пробежками и устроили засаду, а Юлю использовали как приманку? Если им нужен я – зачем тетю-то покалечили? Или она вступилась за меня? А почему я в горящем здании очутился?
Мда, хреновый из меня аналитик. Одни вопросы, но в ответах не продвинулся ни на сантиметр. Бежал и думал, думал и бежал.
Возле деревни «Медвежье» горящие подошвы окунулись в прохладную лужицу, и я проводил машину взглядом. Сердце в груди билось чуть быстрее обычного – великолепно сказываются тетины тренировки. Белая машина превратилась в точку на горизонте и нырнула за очередной холм, зеленые кусты скрыли от меня синеватый дымок выхлопа. Пусть едет, отправлюсь за ней чуть позже.
Я направился к Иванычу.
Деревенька жила своей жизнью, кто-то копался на огороде, кто-то ковырялся в тракторе, две старушки настороженно посмотрели на парня в испачканной одежде. Попытался отряхнуться по дороге, но грязь успела намертво въесться в волокна. Местные собаки взирали на меня с опаской, и провожали взглядами.
Дома задумчиво глядели вдаль стеклами окон, резные наличники обрамляли зашторенные глаза вычурными ресницами. Показался знакомый оскал дракона на коньке.
За забором соседнего с Иванычем дома на солнышко щурилась симпатичная девушка в цветастом сарафанчике. Может её сватали за Федора? Тогда ему повезло с выбором, девчоночка что надо: большая грудь, длинные ноги, рослая как баскетболистка. Такая красавица и хозяйство удержит, и деток родит здоровых да крепких.
Я коротко кивнул ей. Девушка посерьезнела лицом, глаза впились в мою фигуру. Верхняя губа дернулась вправо и вверх, белоснежный клык увеличился в два раза, натянул нежную кожу на подбородке. Я вздрогнул от неожиданности и отвел глаза, переключившись на калитку. Боковым зрением увидел, как клык пропал, но девушка продолжала смотреть на меня в упор. Также было и со Жмырем…
Чертыхаясь про себя, кое-как развязал веревочку на заборе. Дощатая калитка расчесала редкую траву у ограды. Под пристальным взглядом девушки я придал веревке первоначальный вид и скрылся за углом дома. Дубовая дверь на поверку оказалась запертой, я постучал и услышал за домом странное хеканье с последующими шлепками, словно там наказывали провинившегося школьника. И следом послышалось знакомое ворчание Вячеслава. Пройдя между домом и сараями, я вышел на небольшой огород.