Ведьма Чёрного озера. Тайна русалки
Шрифт:
– Почему Черное озеро? – полюбопытствовала совершенно очарованная Альбина – И что там, вдали, синеется?
– Чёрно-озеро – поправил её парень, весьма ревниво относившийся к названию родного населённого пункта – Озеро за деревьями – любезно пояснил Женька, стягивая с головы бандану и обтирая ею вспотевший лоб – Оно большое, круглое и вода в нем, темная- темная, почти черная… Говорят, что в такой воде нельзя купаться, но мы, ничего, купаемся и все такое. Живы пока. А синеется там, вдали, старое кладбище. Оно у нас, как на Западе, огорожено оградкой,
– Классно здесь! – Альбина вдохнула пряный воздух, наполненный жарким летним зноем, зеленой листвой и медовыми ароматами полей – Мне понравится…
Как выяснилось позже, девушка жестоко ошиблась.
И теперь, валяясь без сна в чужом доме, под противное зудение комаров, Альбина страстно мечтала вернуться в город, в родную квартиру, в привычный уютный быт, к телевизору и климат-контролю.
Она тосковала по запахам городских улиц, наполненных выхлопным дымом и ароматом шаурмы, мечтала о пыльном скверике под собственным балконом и о болтливых старушках, важно заседавших на подъездных лавочках.
Дом, милый дом! Как ты далеко!
Сразу же выяснилось, что внучка Марь Ивановны, категорически не понравилось местной молодежи, особенно женской ее части.
Когда Женька и Альбина, ведя в поводу железного «Коня», поскрипывающего от старости и, накопившейся за годы безжалостной эксплуатации, усталости, появились на главной улице хутора, девушка сразу же поняла, что неприятности близко и ощетинилась, точно дикобраз при виде опасности.
У колодца, в тени огромного вяза, лузгала семечки, компания хуторских девчат.
Вяз, дерево-ветеран, помнящее, наверное, еще, Первую мировую войну, мрачно таращился на приезжую блондинку единственным глазом-дуплом.
Под ним, какой-то сердобольный человек-хуторянин, соорудил удобную скамеечку. Сразу видно, что человек этот – добрая душа и с пониманием…
Скажите, что может быть лучше, жарким летним днем, сидеть в тени дерева на такой вот удобной скамейке, лузгать семечки в хорошей компании и болтать о том и сем?
Пить захочется – и идти далеко не надо, вот тебе колодец, с натуральной, ключевой водицей, чистой, словно слеза и холодной, аж, зубы ломит…К тому же, никакой хлорки и иных вредных примесей, все только природное, а, ля – Черно-озеро.
Девчата подобрались разного возраста, но, все, как одна – кровь с молоком, щечки, словно наливное яблочко, а пышными формами походили на неких голых дам, виденных Альбиной в одном из музеев Города. Как зовут художника, создавшего те самые шедевры, Альбина вспомнить затруднялась, но, вот, пышные формы средневековых красавиц, ее впечатлили.
Верховодила у хуторянок черноволосая и темноглазая дивчина в джинсовой мини-юбке и розовой маечке, облегающей пышную грудь красавицы, словно вторая кожа.
На розовой пышной груди насмешливо скалил зубы зеленый Шрек, лысый и уродливый.
И никаких тебе сарафанчиков, да, алых лент в косе.
Не пастораль..
Альбине стало скучно – предстояла битва за территорию.
В подобных играх, Альбине уже доводилось принимать участие… Ничего интересного и забавного…битва в грязи…
Так, две альфа-самки, скаля зубы и рыча от возбуждения, делят буквально все – территорию, влияние, детенышей, самцов и жрачку.
Себя Альбина, несомненно, причисляла к Альфам.
Темноволосая и грудастая дивчина, приготовилась к сражению. Это было заметно по широко раздувающимся ноздрям, азарту в карих глазах и лихорадочному румянцу на щеках.
– Жень! – на мгновение перестав лузгать семечки, закричала девица, беззастенчиво ощупывая Альбину завистливым взглядом наглых глаз – Где ты откопал эту бледную немочь? На кладбище? Коли так – поди, зарой обратно, неча народ пугать… А, тоща-то, тоща… Ее ж, кормить нужно, прежде чем к какому делу приспособить… Смотрите-ка – обратилась она к остальным, глазевшим на Альбину столь же недружелюбно – ноги, как у цыпленка, а уж кожа, рожа… Девушка, тебе лифчик подарить? – ехидно расхохоталась чернобровка – Минус первого размера…У меня там, в сарае валяется… В детском саду, помнится, мне еще маловат был.
Девицы, составлявшие свиту черноволосой дивчины, явной заводилы, противно захихикали, но Альбина, гордо задрав нос к самым облакам, проплыла мимо, точно фотомодель на подиуме, хотя кончики ушей у нее пылали, будто припеченные…
– Эй! – видя, что ее игнорируют, девица обозлилась – ЖеПе! Увози свою блондинку обратно! И в хуторской клуб не приводи, а, то я ей все волосья повыдергаю! Понаехали тута, парней наших развращать голыми жопами.
Альбина хмыкнула – у самой кареглазки, юбка больше походила на пояс, а, туда же – камнями в других бросаться взялась.
Девицы продолжали выкрикивать что-то несуразное и обидное, из-за аккуратных, беленых заборов выглядывали чумазые рожицы ребятишек, мелькали пестрые платки более зрелых женщин и серьезные лица мужиков, но Альбина, ни на что и не на кого, не обращала внимания, шагая, точно заведенная – грудь, пусть и не такая пышная, как у чернобровой, вперед, нога – от бедра, спина – прямая, как мама учила…
– Почему ЖеПе? – поинтересовалась Альбина, после того, как они свернули на тихую, тенистую улочку. Противные крики стихли, и Женька приободрился, налегая на Коня, дребезжащего по мощеной булыжником дороге, пуще прежнего.
– А-а-а-а! – парень заметно смутился, не желая особо комментировать ехидные реплики грудастой дивчины – Дурацкая, в общем-то, история…
– Все дурацкие истории, обычно поучительны и забавны! – усмехнулась Альбина – Жень, расскажи. Обещаю, что смеяться не стану!
– Да, нечего тут рассказывать! – вспылил парень. Кончики ушей у него покраснели и забавно пылали – Еще со школы, кличка эта, глупая… Меня Женькой зовут, фамилия моя – Попов… Вот и получается – ЖеПе, простенько, но обидно…Глупо и неблагозвучно.