Ведьма и Вожак
Шрифт:
Я взвизгнула и, неуклюже подобрав юбки, ринулась к двери. Заступившему дорогу Рафаэлю прилетело в солнечное сплетение от взволнованно мельтешащих конечностей. Удар получился не сильным, но точно по диафрагме, он согнулся и начал хватать ртом воздух.
Увы, я была такая взволнованная, что даже обежать кругом его не могла. Поэтому ойкала, нечаянно попадая то ладошками по лицу, то коленкой сильно ниже, при этом продолжая выталкивать его всем телом в коридор.
— Шваль безродная, отойди от меня, — захрипел кузен, от которого я в испуге
— Я родная, меня кровь Бизо признала!
— Да хоть сто раз признает, ты никто, незаконнорожденная психичка, у меня документы есть. Убери кота-а-а-а-а!
Ему, наконец успешно пересекшему демаркационную линию выхода в коридор, ударил в ноги завывающий шерстяной комок. Расстегнутый пояс сыграл дурную шутку с Рафаэлем: несостоявшийся насильник запутался в спущенных брюках. Оба грохнулись на пол, чуть не утащив меня за собой. Рафаэль, уже и так весь в синяках, пытался встать и охал, а Дух активно полосовал когтями все, до чего мог дотянуться, визжа, как оружие звукового поражения.
Пришлось быстро приводить себя в порядок, оправляя блузу и прическу, и делая чопорное холодное лицо. Слишком много шума, а семейка явно спетая. Значит, прямо сейчас, бьюсь об заклад достоинством Рафаэля, появятся зрители, чтобы засвидетельствовать мою компрометацию.
— Ах, — сказала я со смыслом, — опять котика мучаете?
Дух резко перестал размахивать когтями и вдруг размяк телом, мгновенно превратившись в жертву.
— Что здесь происходит? — раздался холодный голос тетушки Клары.
— Д-д-да, что тут происходит? — вяло и недоуменно вторила подошедшая вместе с тетями Миллента Козо.
— Что могу сказать… Вашей семье явно нравится наш кот! — заметила тетя Гвен, изучая порванные брюки уже второго братца. — Что за упорное живодерство. Прямо гоняетесь за бедным животным.
— Какое безобразие, — сообщила тетя Клара, доставая лорнет. — Говорят, некоторые молодые люди любят подраться со слабыми. Но преследовать и побеждать кота! Да еще валяться на бедняжке!
Дух театрально захрипел снизу и дернул лапой.
Шокированный и побитый Рафаэль встал, зло отпихнув кота. Тот жертвенно валялся на спине и незаметно пытался выплюнуть клочок брючины из пасти.
— Бедный котик! — Я была в гневе. — Требую, чтобы уважаемые Козо прекратили интересоваться моим питомцем. И более не подходили ни ко мне, ни к моему коту. Коту от этого плохо! Видите, его тошнит.
— Может быть, Рафаэлю нравится не кот, а Фиона? — Мила нервно покрутила платочек.
— Вы считаете, МЕНЯ от валяний по коридорам тошнить не будет? — высокомерно поинтересовалась я.
— Приношу извинения, — вдруг торопливо сказал молодой человек, — я быстро шел и споткнулся о котика. Это ужасно неудобно, мисс Фиона, но я надеюсь, вы измените мнение об мне. И не будете жестоки, делая скоропалительные выводы. Мое сердце будет разбито, пощадите!
Он говорил проникновенным голосом, с придыханием, прижимая руку к груди.
Ненавижу
— Я больше не собираюсь обсуждать произошедшее с вами, мистер Козо, — сообщила я, отворачиваясь и присаживаясь рядом с котом.
— Милочка, отведи брата к Грэгу, он окажет помощь с царапинами. А вы храбрый молодой человек, с такими-то развлечениями, — заметила тетя Гвен. — Идите уж, нам надо посмотреть, что с домашним любимцем.
И, дождавшись, пока Козо спустятся по лестнице, продолжила:
— А теперь, Фира, быстро рассказывай, что произошло на самом деле.
— Как она сказала? С любимцем? — спросил кот, приподнимаясь.
Глава 32
Иногда необходимы тихие семейные разговоры
Закрывшись в комнате, мы обменялись впечатлениями.
— Миллента нас буквально тащила к твоей комнате. Говорит: «Давайте поскорее поднимемся к спальням, Фиона так странно уединилась с братом, как бы чего не вышло». Она нас за дурочек принимала? — поделилась тетя Клара, рассказывая, как Мила вела их к моей двери. Тети довольно быстро сообразили, куда их увлекают и для чего.
— Я сопротивлялась, — заявила Гвен, — но потом как представила, вы там одни: ты и он. Рафаэль мог попытаться применить силу. Нам стало просто страшно.
Обе эмоционально поахали.
— Да, — поддакнула Клара, — парня пришлось спасать. Подлец, конечно, но живой человек. А ты еще не умеешь аккуратненько, без скандалов. Чуть что — драка и полиция, а не по-твоему — на арене укладываешь. Но! В этот раз — какая же молодец, какая умница, как изящно и тонко решила ситуацию.
Тетушки зацокали и заулыбались. Да, я становлюсь все более дипломатичной, не сражаюсь в лоб. И в разговоре все более деликатна.
Что бы я сделала, напади на меня «братец» в первые дни приезда? Схватила бы стул и разделала его под орех, да еще пинками в гостиную погнала, полицию бы потребовали. И Козо меня вмиг бы сумасшедшей ославили.
Спасибо, после истории в парке Торваль дело замял, не стал своих волков позорить, а меня — ославлять. Зато Рафаэль и его папа не постеснялись бы, обвинили в больном разуме и психической неуравновешенности.
Я в красках рассказала про визит Рафаэля, особенно подчеркнув заслуги Духа в наказании преступника.
Прошелестев юбками, Гвендолин прошла по комнате, кинула виноватый взгляд:
— Над Бизо как проклятие висит, Барт рассказывал тебе, что в семейной истории уже было похожее? После времени Смуты нас, Фирочка, считай, не осталось, выжили тогда двое: старик да подросток. А в этот раз чуть род не потеряли окончательно. Пять лет назад остались мы втроем. Козо — единственная родня. — Она помолчала, собираясь с мыслями. — Барт им даже деньги посылал ежемесячно. А когда ты появилась в нашей жизни — перестал. Сказал: «Теперь есть кого радовать».