Ведьма из прошлого
Шрифт:
В ту же секунду Анна оказалась прямо напротив него. Он не успел отшатнуться, как ведьма ткнула ег пальцем в грудь. Оглушающая боль ледяной волной окатила Гилберта. Пульсирующая точка на груди сейчас горела словно внутри. Гораздо глубже, чем он мог себе представить.
— А я разве сказала, что должен? — прищурилась Анна, вновь переходя на шипящий шепот, — Не верь мне, Гилберт. И всему, что увидишь — не верь. Ты на то и инквизитор, чтобы не верить, а чувствовать.
Огненное
Перед ним стояла сама тьма, но при всем этом прямо сейчас Анна не была злом. Это не поддавалось здравому смыслу, но там, где пылал след от прикосновения Анны, жила лишь уверенность.
Вы просто должны мне верить
Ночь настала как-то слишком быстро для всех нас, а вместе с ней навалилась и усталость. Ирина сложив руки на груди сидела, сомкнув глаза. Ее размеренное дыхание создавало впечатление, что я смотрю на спящего человека, но это было не так. После отвара спать хотелось ужасно, до раздражения, но уснуть было нереально. Реальность мешалась с полусном, но мозг не отключался.
Решение выпить отвар далось импульсивно. Я сам не до конца понял, почему вдруг потянулся к кастрюле. Сознание билось в панике, но я откуда-то знал, что сейчас нужно именно так. Ощущение, словно я в полной темноте иду на ощупь в дремучем лесу, не прислушиваясь и не приглядываясь ко всему вокруг. Я просто знаю куда идти, но стоит только начать задумываться, как путеводная нить рвется, а найти ее снова практически невозможно.
“Не верь тому, что видишь”.
Может быть она именно об этом? Но тогда почему “не верь мне”?
И все же сейчас я был уверен, что расшифровал верно. Ведьма каким-то образом связана со мной и вполне возможно как-то сама тянула к разгадке. Значит я делал все правильно.
Если духу древней ведьмы я верю больше, чем своим собственным мозгам.
“Не верь мне”.
Опять же, про “видишь”, когда я только зашел в ванную, ведьма не дала на нее посмотреть, в буквальном смысле связав эти понятия. На меня не смотри, тому, что видишь — не верь, следовательно не верь мне.
Но ведь если я принимаю это за правду, то нарушаю условие веры.
И вот здесь все рушится.
Или нет?
Посудомойка гудела, своим шумом делая тишину еще более безжизненной. Так бывает, когда лежишь ночью, и вода начинает капать из крана. И вроде бы наоборот, хоть какой-то звук, но только с его появлением понимаешь, как пусто вокруг.
Анна поморщилась и потерла ладонями лицо, от чего на ее щеках проступил румянец. Ей тоже хотелось спать. Глаза покраснели, а взгляд Анны то и дело терял фокус. От малейшего движения они блестели под слипшимися ресницами.
— Ты можешь вспомнить дословно, что она тебе сказала в первый раз? — спросил я, закинув пустую кастрюлю в посудомойку.
— Нет, — вздохнула Анна, нервно перебирая пальцами по своим коленям, — если честно, я уже почти ничего не помню. Я как бы знаю, что это было, но все слова будто-то кто-то стирает, — она нахмурилась, а я с силой сжал зубы, чтобы не повысить голос.
— Почему ты раньше не сказала? — отчеканил я не разжимая зубов, — Ведьма просила ей не верить. Так может она говорила о тебе?
— Потому что раньше мне это и не приходило в голову, — полностью копируя мою интонацию, прошипела Анна, — ты все моменты памяти в голове перебираешь каждый день, чтобы убедиться, что не забыл, Марк? Ну ка, расскажи мне, до-слов-но, о чем мы говорили с барменом, м?
— Когда мы говорили с барменом, я не горел, — ответил я, подавляя порывы вспыхивающей злости, — уж это я точно запомнил бы.
— О, конечно! — воскликнула Анна, — Если бы тебе никто память не чистил.
— У меня среди знакомых только ты на такое и способна! — рявкнул я.
— Заткнитесь оба уже! — подскочила на ноги Ирина, рефлекторно поправляя волосы, словно кто-то мог сейчас оценивать ее внешний вид, — Успокойтесь. Спать мы, конечно, не можем, но попытаться отдохнуть нужно. Нам хотя бы полежать, только свет обязательно весь потушить надо, так мозги отдыхают лучше.
Анна отвернулась к окну, а я посмотрел на экран телефона. Время приближалось к часу ночи, а вспомнить, когда я последний раз более менее спал было сложно. Я с огромным удовольствием сейчас провалился в сон.
Но мы точно это сделали правильно. Ведьма толкала нас к тому, чтобы мы боялись и избегали встреч с ней. Только почему, если она сама тут же пришла ко мне? Что-то изменилось после того раза, когда мы погрузились в прошлое. Перед глазами так и стояло ее перекошенное лицо. Возможно какой-то ответ там, в том дне?
Была же какая-то мелочь. И эта мелочь должна связывать то, что сказала ведьма и то погружение.
“Найди их всех”.
Усталость навалилась на плечи, но вместе с ней что-то точно щелкнуло. Ведьма упорно нас толкала именно к этому — к той встрече в прошлом. Значит она состоялась на самом деле, а не просто в моей голове, я был уверен. Потому что тогда я действовал как слепой — просто бежал, по наитию. И именно это привело меня туда, а следом за мной — Анну.
Ведьма показала, кого нужно искать, но показала и что-то еще. И это что-то очень важное, раз ведьма даже напрямую на это не намекает. Только урывками и расплывчатыми фразами.
А что если “не верь мне” — это не прямое руководство к действию? Ведь она сама толкает к событиям, к памяти. Что если “не верь мне” — это что-то, что произошло сразу после погружения?
Но там была лишь Анна и ее заплаканное лицо, что снова привело меня в изначально заданную точку — нельзя верить Анне.
Только вот теперь что-то внутри говорило, что я смотрю, но вижу совсем не то. Не про Анну речь.