Шрифт:
О вреде срочных отчетов
Мелани потянулась в кресле, хрустнула шеей и потянулась за бодрящим отваром. Она иногда ненавидела нового начальника, который отдал распоряжение писать отчёты за двое суток после завершения работы. Наверное, в департаменте общественной безопасности, откуда его перевели, это имело смысл. Но в департаменте внутренней безопасности, который отвечал за разведку и шпионаж, это было лишним на притязательный вкус Мелани.
Плечо согласно стрельнуло болью. Туда попал арбалетный болт, смазанный составами для замедления регенерации, и спустя даже сутки
Часть лучше не писать. Ту самую, где она с выдумкой соблазняла герцога соседней Нимерии, потом уходя от заковыристых порчей его разозленной жены-ведьмы. И, пожалуй, новому начальству не стоило знать о прихваченных драгоценностях. То есть часть брюликов она уже отдала «во благо отчизне», отрабатывая легенду известной воровки, и той следовало осесть у полукриминальных скупщиков. Но оставшаяся часть уютно хранилась в личном сейфе Мелани, и она считала, что всем будет лучше, если все так и останется.
Ладно, не всем. Но ей — точно.
— «Когда мы пойдём?» — мысленно спросил личный дух Мелани. — «Тебе нужно привести в порядок ментал»
Мелани прикрыла глаза. Чёртов отчёт!
— «Когда допишу» — мысленно же ответила она.
— «Тебе больно. На тебе осталась порча, она точит твой разум».
Даже мысленно голос духа сочился укоризной. Мелани подавила вспышку неуместного раздражения, вызванного тем самым полным разбалансом ментала, и сосредоточилась.
Надо написать, что тот мелкий аристократ, бывший её целью, абсолютно не соответствовал портрету департамента. Не забыть упомянуть, что балбесы, бабники и азартные игроки не обладают такими цепкими, внимательными глазами, не хранят замаскированный и напичканный сюрпризами арбалет при себе. И уж тем более не попадают в подвижную цель в темноте с дальнего расстояния.
Плечо согласно заныло.
Закончив с чёртовым отчётом, Мелани поднялась, подхватила накидку и вышла из кабинета. Маленького, тесного, куда влезал только стол, кресло и шкаф, но её. Это грело самолюбие Мелани, поэтому она кинула довольный взгляд на табличку со своим именем и двинулась прочь из здания, надеясь не встретить никого.
Надежды её в последние дни то и дело не оправдывались — совершенно случайно в коридоре обнаружилась заклятая врагиня. Ведьма, протеже Магического университета, слабенькая человечка.
— Кассиль, какая встреча! — «век бы твою рожу не видела».
— Мелани. Уже вернулась? — злорадство мелькнуло в карих глазах с оранжевым искрами природной магии.
— Иду на заслуженный отдых.
— Начальник просил тебе передать, — Кассиль отдала папку с премерзейшей улыбкой. — Самоуничтожится после прочтения, имей в виду.
Кассиль улыбнулась напоследок и ушла, покачивая бёдрами, оставив свою вечную конкурентку с предчувствием больших проблем.
Мелани-таки покинула слишком уж гостеприимное здание внутренней безопасности. Вышла в ночь и мерзкую морось, плотнее запахнула накидку — красивый, винный цвет, дорогая зачарованная ткань — и нашла свою самоходную машину. Каналог, центральная площадь столицы Кавалах, сверкала фонарями, яркой подсветкой здания парламента и королевской резиденции, огни отражались на влажной брусчатке. Людей почти не оказалось, поздний вечер рабочего дня сказывался.
Мелани села, нажала на кнопку
Мелани успокоенно вдохнула полной грудью. Взвинченное состояние ума потихоньку отпускало, и личный дух удовлетворённо заурчал где-то на заднем фоне. Вероятно, в одной из прошлых жизней тот был кошкой, хоть и не признавался.
Мелани очень старалась не думать о переданном пакете с документами. У нее это неплохо выходило.
Умение «не думать» хороший специалист ее профиля осваивает быстро. Не думать о пытках, если попадешься; не думать о вероятности оказаться на плахе благодаря удобной легенде воровки; не думать о романах и любовях, чтобы не множить рычаги давления для дорогого начальства.
Мелани хорошо усвоила науку не думать, поэтому она небрежно оставила документ на заднем сиденье и поехала в храм Вечной Матери. Дух заурчал громче, уловив ее намеренья. Храм располагался за городом, и Мелани пришлось вести самоходку около сорока минут. С раной в плече это оказалось тем еще опытом, впрочем, дороги были свободны, а в дождь Мелани чувствовала себя хорошо.
По документам она проходила как темная ведьма; кем Мелани была в реальности, она не знала. Матушку ее сумасбродный папаша привел в дом третьей женой буквально на поводке, наглухо блокирующем магию. Влюбился, видите ли. От любви ведь лишают свободы, магии и долголетия, именно любовью называлось все то дерьмо, что пережила матушка в доме «мужа», которого так и не признала.
К какой расе та принадлежала, откуда была родом, никто доподлинно не знал, но точно не была человеком. Как и Мелани.
Эта история вызывала у Мелани скрежет зубов до сих пор. Матушка давно умерла, магические расы не живут долго с заблокированными силами, а глухая боль и ярость остались.
Сознания коснулось умиротворение и прохлада, и Мелани благодарно потянулась к духу в ответ.
— «Спасибо» — сказала она.
— «Слишком много горечи», — ответил дух. — «Вылечи ее».
Ночная столица блестела и блистала всеми огнями. Поздние ресторации заманивали посетителей центрального и прицентральных районов, и только на окраине города и в пригороде воцарился возжеленный Мелани сумрак. Над рекой Авон клубился туман, расползаясь по небольшим поселкам вокруг столицы.
Мелани притормозила за километр до храма, заглушила двигатель и хлопнула дверью. Сквозь стекло задних дверей проглядывал чертов пакет, и Мелани сочинила славную отмазку, если его сопрут из самоходки: она ранена, схватила порчу, сознание помутилось, не велите казнить.
«Попрошу у жриц справку про порчу», — решила Мелани, злорадно улыбнувшись и уже почти надеясь, что злополучные документы украдут. Бюрократия, конечно, зло, но иногда очень даже спасает.
С трудом подавив желание оставить двери открытыми, Мелани двинулась к храму. Окруженный вековыми деревьями, закрытый от мира высокими каменными стенами, испещренными колдовскими знаками, тот приветственно распахнул высокие двери в неестественной тишине.