Ведьма на выданье
Шрифт:
Довел… Козел неприятный.
— Ну пойми ты. — на лице у него так и нарисовалось продолжение фразы: «глупая женщина». — Нельзя мне было открываться до поры до времени. Мне и сейчас-то не следовало бы, но эти хмыри, похоже, намеревались спустить на тебя всех собак.
— Тебе-то до того какое дело? — буркнула я.
— Выходит что есть. — вздохнул он. — Слушай, мы нигде в другом месте поговорить не можем? А то на нас уже пялиться начали.
Любопытных взглядов и правда хватало. Анх… Да Бог с ним — для окружающих он так и остался «Анхель» — человек в наших местах новый, неизвестный, потому привлекающий взгляды. К тому же он холост (наверное), а потому вдвойне привлекает взгляды тех, кому хочется замуж. Или тех, кому туда надо
— Пойдем, твое высокомагичество, у меня в лавке покалякаем. — по прежнему хмуро ответила я.
Хмуро-не хмуро, а любопытство меня начало снедать все сильнее и сильнее. Где Кирхенбург, а где Геркулесовы столпы? Чего это магу с тайных, затерянных в океане островов, делать в нашей Богом забытой и мухами засиженной баронии? Не шпионить же, честное слово. Что у нас тут можно узнать такого тайного? Украсть стратегический секрет Аллюстрии — количество выращенных в поместье фон Блонда буряков? Я понимаю, был бы он братом-познающим, у нас, в конце-концов, в трех суточных переходах граница с языческими Пороссией и Литвой, но маг…
До лавки мы добрались быстро. Еще б не быстро — весь Кирхенбург из конца в конец за полчаса пройти можно. Это вам не Вечный Город (там я, правда, не была — но рассказывали). Колокольчик над дверью звякнул, напоминая о покойном герре Виртеле, и мы оказались в торговом зале, где, чудо из чудес, конец света близок, шваброй надраивал полы Гансик. Очуметь! Неужто решил, что я из него прислугу делать собралась? Или считает, что он тут на правах приживалки и пытается хлеб отработать? Шайзе! Разберемся… без посторонних магов.
— Здравствуй Клархен, здравствуйте герр Бергенау. — вежливо поприветствовал нас мелкий. — У дружинников сапоги были в грязюке, я вот тут и решил…
— Привет, Ганс. — улыбнулся Бер Хенну. — А я уж решил, что фрёкен Айнфах тебя эксплуатирует не по-детски.
— В лоб дам. — пообещала я магу. — Больно.
— Эксплутирыт. — ухмыльнулся шкода. — Дала толстенную книгу про травы и корешки, да велела читать. Я за день три раза чуть не уснул. Осилил три страницы. Кла-а-архен, а можно я просто по дому буду прибираться, по хозяйству там? Я много умею, меня отец учил.
— Можно. — согласилась я. — Но книгу никто не отменял. Марш учиться, молодой человек. Тут кто-то третьего дня говорил, что хочет ведьмой стать — так это самые азы. После чтения, которому я тебя еще год назад научила.
— Ну вот, — мелкий насупился, изображая как его тут все унижают и не ценят, поставил в угол ведро, швабру, и пошел во внутренние комнаты, где, собственно, я живу, — учил бы сейчас буковки, горя не знал, а так штудируй это лекарство от бессонницы…
Дверь за мальчиком закрылась, и я повернулась к Адонаису, уперев руки в бока.
— Выкладывай. Чего тебе надо в наших краях, и лично от меня? Отвечать можно с конца, на первый вопрос — не обязательно.
И, кстати, ты мне еще за «мегеру злую» должен — не забыть бы напомнить.
— Я уж сначала, если можно. — хмыкнул маг. — Как ты думаешь, Великий Приор Померании, папский нунций и барон фон Блонд оказались в одно и то же время в одном и том же месте совершенно случайно?
Оп-па! Неплохой заход. А правда, что они все в Кирхенбурге делают?
— Ко всему прочему, командиром баронской дружины является хотя и молодой, но прославившийся в войне с персами Гудериан, по прозванию Быстроходный Гейнц. Один из лучших командиров кавалерии во всей Европе и видный теоретик тотальной конной войны. Благодаря изобретенной им тактике рыцарских клиньев в Святой Земле была одержана не одна славная победа. Откуда фон Блонду взять денег, чтоб нанять себе такого капитана?
Да уж, на такого капитана денег в нашей занюханной баронии взять негде, это точно.
— Особенно учитывая то, что Гудериан маршал ордена иоаннитов. — окончательно припечатал Адонаис.
Очуметь! Наверное лицо у меня, пока маг рассказывал, было редкостно глупое.
— И откуда, герр Бер Хенну?
— Ниоткуда. — он с улыбкой развел руками. — Братья-рыцари командировали.
— А тебя братья-маги?
— А меня братья-маги. — кивнул он. — В вашем захолустье зарождается новый виток истории, который должен обратиться к вящей славе Божьей. Как ты знаешь, совместные усилия крестоносцев и войск фараона Алексея Комнина увенчались успехом, Иерусалим был взят, и герцог Балдуин стал правителем Королевства Святого Гроба. Рыцарские ордена и воины-паломники, равно как и дружина короля, стали надежной опорой для католической веры в Пуннийском Заморье. Полгода назад пало Антиохийское шахство, солдаты фараона покоряют Аравию… В общем, там у нас все хорошо.
— У кого это, «у нас»? — подозрительно поинтересовалась я.
— У добрых католиков. — улыбнулся Адонаис. — Всерьез даже начали говорить об унии между Карфагенской католической и Александрийской православной церквями. Однако, зороастрийцы тоже не дремлют. На восток от Аллюстрии, Панонии и сравнительно окатоличеной Польши лежат земли язычников-славян, куда шахиншах Персии засылает посольство за посольством, стремясь склонить тамошних князей к своей вере. Болгары уже приняли Авесту как свое Святое Писание, так что этот процесс надо останавливать, причем срочно. В противном случае Европа, в течение какой-то сотни лет, получит большую проблему в лице поднявшихся на борьбу за веру славян, а это противник серьезный.
— А вам, магам, что тут за интерес? — удивилась я. — Вас же на ваши острова изгнали за то, что вы язычники и баалопоклонники.
— Глупость какая. — фыркнул Бар Хенну. — Все было совсем не так.
Шахиншах Гелон, впоследствии прозванный Святым, в задумчивости прохаживался по своему кабинету, периодически бросая взгляд то на клепсидру, то на занимающую полстены подробную карту державы, раскинувшейся от Лузитании и Геркулесовых Столпов до Халдеи, и от Эфиопии до Валлонии и Валов Югурты, защищающих границу от набегов диких германцев. Защищавших, надо отметить, так себе, да и в самой державе дела шли, мягко говоря, не очень.
Столетия не прошло, как шахиншах Бомилькар Мудроватый прекратил гонения на христиан, а эта иудейская секта уже выросла в целую религию со своим пантеоном богов (один в трех лицах, бред-то какой…), полубогов, коих они именуют ангелами, архангелами и серафимами, и героев. Герои сии, это Гелону тоже казалось странным, прославились не подвигами и победами над разными чудищами (за исключением одного, армянина Георгия в одиночку умудрившевося укантропопить дракона), сколько мучительной смертью и последующими после нее «чудесами». Кого-то этот… дай Баал памяти, как христиане их называют?.. «святой» излечил от чесотки или, положим, вшей. Ну, это понятно — мыться надо. Много рассказов ходит об отращенных конечностях, исцелениях страшных заболеваний и, даже, о воскрешениях из мертвых. Ну ладно, если в то, что сын иудейского бога воскресил какого-то там Лазаря поверить можно — сложно, конечно, но теоретически допустимо, — то в чудеса творимые этими их святыми и пророками уверовать гораздо тяжелее. Особенно ему, шахиншаху и Первосвященнику, который отлично знал, как устраиваются всяческие «чудеса». Все эти побасенки христиан напоминали ему старый анекдот о пожилом аристократе, пришедшем к лекарю и начавшему жаловаться на половое бессилие, в то время как сосед его, гораздо более убеленный сединами, всем рассказывает, что ни одной девицы не пропускает. Лекарь, помнится, сказал: «Да вы тоже… рассказывайте».