Ведьма на зелёной фишке
Шрифт:
Никто в деревне не знал, из чего сделано это варенье, особенно сейчас, после Перестройки. Может быть, конечно, и, слава Богу, что не знали. Но ведь вот в чем парадокс. Видавшие разные варенья деревенские языки – из черники, голубики, малины, крыжовников, сливы, яблок, вишен и разных же сочетаний с черноплодкой, лимоном, алычой, облепихой, брусникой или клюквой – просто пожизненно были убеждены, будто бы нет вкуснее варенья из подушечки. Ни одно из вышеназванных варений никогда не перебьёт вкус этого странного, из неведомо чего сделанного мутного сиропа, который
И этих подушечек на пятьсот рублей, которые Глаша бы получила от Терентия или Валентины – дай Бог им здоровья – она могла взять аж пять кило.…Но, больше уже никогда не возьмёт.
Валентина пришла в себя от шока и попыталась оценить обстановку. Месть пришла, решила она. Мысль бежала, судорожно перехватывая дыхание:
– Придут менты, пусть думают, что я – это она. То есть, она – это я. Пусть убийца тоже думает, что в темноте убил меня.
Собравшись с духом, она начала быстро снимать с Глаши верхнюю одежду и надевала на неё свою. Ей надо было быстро возвращаться и спасать Настю с Ксюшей. Как назло, куда-то запропастился Терентий.
Кисти рук бедной Глаши так и не удалось найти. А вот голову… Голову она аккуратно завернула в одежду погибшей и решила похоронить. Лопаты стояли рядом. Взяв самую острую, Валентина направилась к обрыву.
Ком земли сорвался и полетел вниз. Валентина проследила за его падением и упёрлась взглядом в дно ущелья. Спиной на камнях, лицом к серому землистому небу с открытыми глазами лежал Терентий. Он смотрел в небо и ему, похоже, уже давно не было больно. Но очень больно стало Валентине. И она все-таки полезла вниз. А вдруг, он жив? А вдруг где-то глубоко внутри ещё теплится жизнь и бьётся его большое сердце?
Нога уверенно ступала по привычным для неё каменистым выступам – сколько раз они поднимались и опускались с Терентием по этому склону, играя в шпионов, диверсантов, разведчиков, ОМОН или СОБР. Они готовили и отрабатывали на себе эту трассу для будущих спортивных туристов.
И чудо, как это уже много раз было в их жизни, произошло. Уже на полпути ей показалось, что она слышит человеческий стон.
– Ты даже не представляешь, дорогая, как я тебе рад. Неужели надо было свалиться с горы и поломать хребет, чтобы ты, наконец, забеспокоилась обо мне… – нет, таким мужикам, как Терентий, которые за свою жизнь прошли огонь воду, так запросто, насмерть, в первой попавшейся яме, шею не сломаешь.
– Молчи, дурак, – сказала Валентина, – сейчас тебя осмотрю.
– А неплохо смотришься снизу, между прочим, – пытался шутить Терентий.
– Зато, ты, честно говоря, не очень. Сам прыгнул или помог кто? – Валентина уже была рядом.
– Помогли, – поморщился от боли Терентий, – Хорошо, что около нашего с тобой спуска. Я там, в прошлый раз верёвку оставил. Было за что уцепиться при падении. Но все равно сорвался потом.
– Что-нибудь сломано? – Валентина осторожно ощупывала мужа.
– Да мне кажется,
Однако при осмотре выяснилось, что переломов нет и кости у Терентия целы. Любимчик Судьбы получил только сильные ушибы.
– По ущелью будем выбираться. Телефон твой в порядке? – говорила Валентина, пытаясь взвалить Терентия на себя. – К дороге выползем, я потом машину подгоню. Ключи от машины дома?
– В кармане, – с большой отдышкой отвечал Терентий. Он как мог – пытался помочь жене нести себя к дороге. – А телефон того…, разбился. Я хотел позвонить хоть кому-то, но не смог. А где ты была так долго?
– Уснула. Ночь бессонная была, если помнишь…
Терентий не мог сказать точно, сколько времени он тут пролежал. Несколько раз он приходил в сознание и потом опять его терял. От холода спасли тёплый комбинезон с курткой, в которые он заблаговременно переоделся ещё ночью. Собственно, они же и смягчили удар при падении.
– А как ты додумалась сюда заглянуть?
– Глашу кто-то убил. Голову и руки отрезал. Я голову спрятала. А тело в мою одежду переодела. Пусть убийца думает, что это я.
– Зачем?
– Не знаю пока. Но мне кажется, если они уверены, что с нами покончено, может, им уже не будет смысла трогать Настю.
– Может и так, – согласился Терентий, – а если они за ней придут, то не будут ожидать нас, и нам легче будет справиться…
Пока ползли по ущелью, придумали план действий. Через час пути, тропа вывела супругов к дороге. Валентина оставила Терентия в лесу и пошла за джипом. Потом окольными путями, сделав огромный крюк по нашему району и минуя посёлок, привезла Терентия в Обречиху. Там родители Насти сумели зарядить телефон Валентины. И Терентий, наконец, связался со своим человеком в Светлом Пути.
Надо ли говорить, что через два часа двадцать пять бойцов из службы безопасности Терентия в полной экипировке находились в Обречихе. К вопросу подключились областные силовые структуры.
Лучшие мозги разрабатывали план силовой операции. Вопрос был в малом: никто не знал, а кого же, собственно, надо обезвреживать? Пока аналитики думали, Валентина попросилась к Насте. Она не находила себе места. Да ей, в принципе, не было смысла толкаться в Обречихе, в маленьком домике, среди двадцати с лишним мужиков.
Стихийный штаб, развернувшийся в её крошечной крепости, решил, что отпустить Настину боевую мать пожить в мой дом будет целесообразно. Наутро, после того, как мы, с Мишкой, Кешей, Иркой поехали в Кручиху, забрав с собой собаку, Валентина перебралась в гостевую спальню на втором этаже дома, где я разместила девчонок.
Валентина перевела дух и посмотрела на меня в ожидании вопросов.
36
Мне показалось, что наша нежданная гостья чего-то не договаривает. Я не была уверена, что желаю дополнительных новостей. Но логика требовала внести полную ясность в ситуацию: