Ведьма Севера
Шрифт:
Ты бы, наверное, нашел, что мне возразить, но я-то уже знаю: моё будущее просто не может быть светлым и счастливым, а вот для тебя, любовь моя, мне бы не хотелось добавлять страданий. Но ты — это ты! И теперь я знаю, что с Ветром трудно бороться, а от того, что живет в твоей крови просто не скрыться. Не мне.
Мне бы хотелось все это сказать тебе, мой Воздух, но я лишь спрашиваю о другом:
— Карс, у меня осталось только одно «белое пятно» во всей этой истории тщеславия и ошибок под названием «Хроники Севера и его ведьм и магов».
Хотелось бы все же знать, что там все-таки произошло с Сольмскими? Отчего моя мать настолько возненавидела ваш род, что истребила почти всех?
Маг поворачивается ко мне и ложится на бок, подперев голову ладонью, упираясь в постель локтем. Он раздумывает недолго и начинает рассказ.
— Я был, конечно, весьма мал и многого тогда просто не понимал, но позже смог сопоставить то, что я помню со слухами и теми
Не знаю точно, как мои предки потеряли корону, могу лишь предположить, исходя из информации, что представила сама Эзира. Скорее всего, когда культ Темнейшего выдавил чародеек из Морании, те вступили в союз с Сольмией, которую явно успели понадкусывать те же темные маги. Ты ведь говорила. про маленькую территорию, что осталась доступна ведьмам. А после обретения Дара Убивающей, вероятно, Сольмских просто тихо убрали от власти, так сказать в добровольно-принудительном порядке. Предки оказались умнее моего отца, не пошли против силы, с которой им не справиться, а удовольствовались жирными землями на Западе и титулами герцогов, — Мой страж снова лег на спину, глядя в потолок, но тут же притянул меня к себе, устраивая на плече и продолжил. — Это, как ты понимаешь, была присказка. А теперь сама сказка. Герцог Эрм Сольмский отыскал где-то в архивах родового гнезда историю о нашем славном прошлом и буквально помешался на идее возвращения былой славы рода. Я помню, как тряслась от ужаса мать, но Эрм был одержим. А противостоять ему она и не пробовала — отец был почище старика Авельского и даже не пытался изображать из себя благовоспитанного, как, к примеру, тот же Авелий Лерн, о котором любой тебе мог бы рассказать, как об этаком добродушном дядюшке. И если во втором случае, как выяснилось, имела место актерская игра, то герцог Сольмский таковым и являлся на самом деле. Но, при этом умел быть убедительным, когда хотел. Он проклинал род Таарских и клялся, что если не он сам, то я, его наследник, уж точно приду к власти и обещал, что непременно найдет способ. А ведь не зря говорят, если ты что-то всей душой просишь у вселенной, то рано или поздно она предоставит тебе шанс. И только от тебя зависит, как ты им распорядишься. Так и случилось с отцом, — вздохнул Карс. — Эрм, конечно, не только возносил молитвы, но и готовился к бунту, разыскивал, да и сам склонял на свою сторону недовольных среди знати и, разумеется, искал помощи извне. Вот только сила Убивающих была неодолима и все это по большому счету оказалось бы ни чем иным, как эфемерными планами, если бы не твоя бабка Мирия. Вот уж, прости Великая, стерва была похлеще Корнии, — Карс слегка повернул голову ко мне и поцеловал в висок, — Прости, милая, за резкость высказываний о твоих предках. Я неправ.
— Да, на правду сложно обижаться, — слегка пожала я плечами. Меня и вправду не задели его слова. — Рассказывай дальше.
— Ну, а дальше просто встретились два интереса, разные, лишь на первый взгляд, — усмехнулся Сольмский. — Историю про то, как Великую Ведьму Мирию, по сути, Совет заставил отдать власть Корнии, и как только это произошло ее сразу бросил твой дед, ты уже слышала. А вот то, что этот Земляной оказался ещё той сволочью, думаю, ты не в курсе. Рандор Вейский пустился во все тяжкие, чай по возрасту был ещё вполне себе молод. И вел себя, мягко говоря, вызывающе. Притом ведь не идиот, напрямую не оскорблял дом Таарских. Что для мага каких-то сорок с хвостиком? Он ведь был моложе Мирии. А та, почувствовала себя униженной и оскорбленной. Представь: ту, что правила народами и держала в ужасе весь Шалион, в одночасье лишили всего, предал муж, да еще и дочурка недвусмысленно дала понять, что не потерпит присутствие матушки при дворе и отоспала экс-Ведьму в дальнее поместье. Вот тут-то к ещё вполне себе молодо выглядящей и сильной, но обиженной и жаждущей мщения Таарской, пришел мой папенька с предложением, от которого отказаться нельзя. Ибо месть сладка настолько, что порой непомерная цена не останавливает. Ты ведь знаешь, что у матерей и детей связь остается навсегда. Иногда она сильна, иногда не очень, но кровь не обманывает. Именно поэтому тира Криг и тир Горейн надеялись, что ты сможешь подойти к Корнии, но видать ваших крох единения не хватило. А Мирия и Корния все же были ближе друг другу, несмотря ни на что. Это я к тому, что отец успел отыскать себе в помощь пару сильных темных магов. А наши горячо любимые молонцы ведь не только некроманты, но и специалисты по проклятиям на крови. В чем ты сама смогла убедиться на примере Агнии и теперь уже Корнии. Да-да, то что Эрм спутался с темными магами — чистая правда. Вот только то, что в этом была замешана и Таарская, тебе никто не скажет!
— О, да! Теперь понятно, отчего это стало тайной за семью печатями. Естественно, там где дело касается семью Великой Ведьмы, даже слухи пресекаются на корню, — произнесла я не без горечи.
— Ну, вот видишь, я же говорил, что мое молчание о своем прошлом имело вполне себе суровое обоснование. Я не хотел, чтобы кого-то бросили в застенки, как и сам о них не мечтал, — усмехнулся Карс. — В общем, Мирия настолько мечтала вернуться к власти, чтобы всем отомстить, что охотно пошла на сделку. Она давала свою кровь магам, те составляли проклятия, а Эрм. как член Совета имел возможность видеться с Корнией постоянно. Ну и как-то эти опыты пытался воплотить на практике. По сути, принцип тот же, что у проклятия, которым сразили твою мать нынче, только цель была другой. Вопшба не должна, да и не смогла бы, убить Таарскую, но уничтожала наглухо ее возможность стать матерью. Правда мипо? — поморщился Карс.
— Подожди, — я даже привстала, чтобы заглянуть ему в лицо, — ты хочешь сказать, что Корния каким-то образом должна была стать бесплодной? Но какой в этом смысл Мирии? С твоим отцом ещё понятно: трон рано или поздно освободится, а там уж можно счастья попытать! Но ей-то какой прок?
Карс развел руками.
— Деталей, увы, я не знаю, но смысл в том, что бабка твоя была уверена, что после некоего события, весь Север узнает, что у новой Великой Ведьмы не будет потомства, а тут есть замечательная Мирия, что ещё полна сил и вполне себе может вновь принять обратно Дар и, разумеется, найти мужа и родить новую наследницы, во славу Севера и Белой Море! Ну, а коль не получится, тут и Сольмскому карты в руки. И что-то мне подсказывает, что дорогой папочка приложил бы все силы, чтобы род Таарских обязательно увял, а Молония в этом помогла. Вот только тир Горейн и тогда свой хлеб не зря ел. Как только появились первые подозрения, начались аресты, то мой родитель ничего умнее не придумал, как попробовать ускоренно активировать проклятие. Ну и когда ничего не вышло, воспользовался подарками «друзей» и атаковал Корнию и Совет, а с ним в бой пошли и соратники. Им, как и ему, уже терять-то было нечего! Все знают, что Ведьма никого не пощадит. Она ударила в ответ, да только никто не ждал, что силы у отчаявшихся заговорщиков были собраны не малые, вот и отправился тогдашний муж Великой Ведьмы тир Герлей на суд к Великой. А уж когда детали всплыли… Вот тут от всех Сольмских осталось одно воспоминание, как и от ещё многих. Я ведь до сих пор не знаю, остался ли хоть кто-то из младших детей сородичей. Ведь была ещё родня, молодые с детьми… Это меня Валенсия спасла, так и не знаю за какие заслуги, а других?
Я подавила дурноту, что накатила от этих мыслей. Схватила за руку Карса и сжала, а он тут же прижал меня к себе.
— Только себя не вини, да и Её Светлость тоже. — Бездна, он меня ещё и успокаивает… — Эрм знал, на что идет, как и твоя бабка. Её ведь тоже не пощадили, хоть и убрали по тихому. Они виновны в большей степени, потому как потянули невинных за собой. Это Молония тогда вышла сухой из воды. Владеющий очень убедительно клялся в непричастности и с радостью выдал «оступившихся магов», правда те отчего-то с легкостью покончили с собой, не добравшись до застенок тира Горейна. Уж не знаю, с чего бы, — горько усмехнулся Карс.
— С Молонией тогда, видимо, воевать было невыгодно, это очевидно, — вздохнула я.
— А вот остальное…Нет, Карсиан, порядочный человек не может молча смотреть, когда гибнут дети. Нет этому оправдания, — я резко села и вытянув руку ладонью вверх произнесла, — Я, Селения Таарская, клянусь, что искореню эту дикую практику клеймения детей преступников в Севере, как только приму власть. Слово Силы! — Огонь с зелеными искорками взмыл на ладони, принимая мою клятву.
Карсиан смотрел на меня долго, а потом взял меня за подрагивающую от волнения ладонь и сказал тихо:
— Я и без клятв в тебе не сомневался, Селения. Тебя не надо убеждать в том, что такая практика порочна. Ты справишься. А я буду рядом, пока тебе нужен.
В глазах предательски защипало. мне так хотелось сказать этому мужчине насколько он мне дорог, но момент был испорчен…
В дверь постучали, словно кто-то специально ждал окончания нашего разговора.
— Простите, если разбудил, но время. Все уже внизу завтракают, спускайтесь быстрее. — Это был кто-то из братьев, по голосу я их порой путала. Карс ему ответил, что мы скоро будем, и мы услышали удаляющиеся шаги.
— Вот и всё… — я медленно поднялась с постели и поплелась в умывальню. Впереди снова был тяжелый день.
Глава 32. Весегонский форт
План боя становится ясным лишь после его окончания и лучшим стратегом является тот, кто, когда замолкнут пушки, сумеет разъяснить, с блеском и наличия гения, как провёл он задуманную операцию, хотя весь манёвр был сымпровизирован.
Западный рубеж, Весегонский форт.