Ведьмак
Шрифт:
Остальная площадь представляла собой пространство, заставленное диванами, пуфиками, модерновыми креслами и столиками. Когда я был у Кир Кирыча последний раз (месяца два назад), он как раз ругался с нерадивыми грузчиками, доставившими из мебельного магазина настоящего монстра.
Это был последний писк моды – очень низкий и просто огромный диван, явно предназначенный для любовных игр целого гарема. Чтобы удобно и со вкусом разместить всю мягкую мебель, к которой Кир Вмазыч явно был неравнодушен, он произвел реконструкцию квартиры, убрав
Визит к Алдошину для моего кошелька оказался не очень накладным. Хвала аллаху, что водка у нас стоит гораздо дешевле продуктов. Пей, хоть залейся.
Но водки мне пришлось взять много, притом литровыми бутылками. Поллитра для Кира Непросыхающего была, что слону дробинка.
Возле его двери топталась молодая гражданка с сильно выпирающим животом. «Уж не Кир ли ее обрюхатил?», – подумал я, вежливо кивнув. И получил в ответ полный горечи и презрения взгляд мужененавистницы.
Наверное, до моего прихода дамочка отдыхала. Появление заинтересованного зрителя придало ей силы, и она закричала, стуча кулачками в фирменную дубовую дверь:
– Кирилл, открой! Я знаю, ты дома. Кирюша, ну пожалуйста. Котик, открой…Открой, кому говорю!!! Ты!…
Дальше последовало несколько слов совсем не из дамского лексикона. Самыми ласковыми и толерантными из них были «рыжее конопатое чмо, кобель вшивый и гадюка мирмидонская».
Похоже, гражданка получила филологические образование, если в такой критический момент ей на ум пришли мирмидоняне, ахейское племя, возглавляемое Ахиллом во время похода на Трою.
Впрочем, не исключено, что это была всего лишь игра слов.
– Зачем же стучать? – вмешался я в ее несколько вульгарный монолог, когда он начал иссякать и сменился тихими и жалобными стенаниями. – Вон справа дверной звонок. Нажмите кнопочку и ждите.
– Этот гад… сволочь!… отключил звонок.
Гражданка посмотрела на меня внимательней и начала суетливо вытирать носовым платком размазанную по щекам тушь, смытую слезами с ресниц. Я терпеливо ждал.
Нужно сказать, что в порядок она привела себя за считанные секунды. Безутешная пассия Кир Кирыча оказалась достаточно миловидной особой, но, увы, не первой свежести. Как она ухитрилась забеременеть от этого ловеласа, уму непостижимо.
Я хорошо знал вкусы Кира Непросыхающего. Для него двадцатипятилетние девицы уже были старухами. А эта гражданка давно разменяла третий десяток, хотя и сохранилась довольно-таки неплохо.
– Вы тоже к нему? – спросила она сурово.
Быстро спрятав за спину пакет с бутылками, я промямлил:
– В общем… м-м… да…
– Зачем?
Во, блин! Разговаривает как следователь прокуратуры. И что мне ответить, чтобы не попасть впросак?
– Мы с Кир Кирычем коллеги… – начал я почему-то с заискивающей улыбкой.
Но беременная гражданка не дала мне закончить пока еще не оформившуюся мысль.
– Коллега? Поня-ятно… – протянула она многозначительно. – Такая же пьянь, как и Кирилл. Сразу видно. Что там у тебя в пакете? – вдруг спросила она, нацелив не меня остро прищуренный глаз.
Час от часу не легче. Она уже перешла на «ты», а еще немного, гляди, начнет вымещать на мне все свои горести и обиды в физической форме. То есть, расцарапает мою физиономию до крови.
Ответить я, естественно, не могу – все-таки, женщина, да еще в положении – но и ходить с пластырями на самом видном месте никакой охоты не было.
– Это… минералка! – выпалил я первое, что пришло на ум. – У меня гастрит. Всего вам доброго, пока, привет Кириллу… – Эти слова я говорил, сбегая по лестнице вниз. – И не волнуйтесь так сильно! Вам нельзя! – прокричал я, будучи уже на первом этаже.
Ну и баба! Хана Кир Кирычу. Эта потащит его под венец не добром, так под дулом пистолета. Как пить дать, потащит. Допрыгался, соколик.
Кир Вмазыч уже был женат – при советской власти. Притом на очень крутой мамзеле, которая была дочерью какой-то большой партийной шишки. Но идиллия длилась недолго: Кир Кирыч не смог обуздать свой темперамент по части кобеляжа и ему показали от ворот поворот.
С той поры он завязал любые официальные отношения в личной жизни и порхал в любовном эфире как эльф, беззаботно и весело, совершенно наплевательски относясь к последствиям своих похождений.
Как мне рассказывали, у него уже было трое или четверо внебрачных детей, но он, как мне только что удалось убедиться, решил не останавливаться на достигнутом. Вот только очередной объект для мужской самореализации попался ему больно шумный и решительный.
Окопавшись на скамейке возле соседнего подъезда, я стал терпеливо ждать, когда дамочке надоест выстукивать на двери Кир Кирыча морзянку, и она отправиться восвояси. Не будет же эта настырная гражданка торчать там до самого вечера?
Увы, я ошибался. Прошел час, другой, но из подъезда выходил кто угодно, только не беременная подруга нашего Кира Непросыхающего. Она что там, уснула на ступеньках?
Нет, нужно что-то предпринимать! Мне совсем не улыбалась перспектива изображать из себя большого любителя наслаждаться чистым воздухом. Тем более, что его чистота была весьма сомнительна – улица полнилась рычащими бензиновыми чудовищами, замаскированными красиво окрашенной жестью и никелированными украшениями под милые, радующие глаз, игрушки для взрослых.
Думал я недолго. Мне попалась на глаза машина электриков, при помощи которой они меняли лампы наружного освещения на столбах. Она была оснащена специальным подъемником с корзиной и на все сто процентов подходила для исполнения моего замысла.
– Мужик, дело есть! – сказал я, подходя к водиле, который, небрежно опершись о машину, курил и плевался почти после каждой затяжки; привычка.
– Ну, ежели так, то говори, какое, – ответил он философски, вежливо приподняв засаленную кепку, когда я с ним поздоровался.