Ведьмин корень
Шрифт:
– Дядя Котас купил биотуалет и не разрешает на него взглянуть! – обиженно закричал бегавший вокруг них кругами Гонзарик.
Виктория с Леткой остановились и посмотрели на Гонзарика, а он, с надеждой, на них.
– Только вот боюсь, Летка, не попрёт ли он нас, праздных гуляк? – задумчиво спросила Виктория, погладив мальчика по белокурой вихрастой голове.
– Да к нему в первое время весь дом ходил, как на экскурсию. Не переживайте, он ни на кого не обращает внимания, шуршит себе бумагами.
– Какой выдержанный человек… Для меня на кухне главное, чтоб не отвлекали и чтоб никто под ногами не путался. А то, когда блины пеку или крем «коза-коза» взбиваю, могу психануть.
– Я знаю, – кивнула Летка.
– Бедная ты моя… Я, наверное, бываю невыносимой, а ты обо мне заботишься, как о родной… Прости меня, дуру…
– Да вы что, мада… У вас душа добрее, чем у многих.
– А как я на тебя кричу! А после себя проклинаю…
– Ничего, иногда полезно. Если мной не руководить, что получится-то? Только и буду чесать языком с утра до вечера и ничего не успею.
– Это ты-то? Самая расторопная девчонка на свете?
– Не думайте о плохом, поберегите силы. Такой день настал!
…Даймон в своей комнатке занимался физическими упражнениями по собственной системе, когда туда, задыхаясь и с выражением муки на лице, вошла Виктория, а за ней рослая помощница поварихи, тоже выглядевшая довольно уставшей. Женщины молча встали возле единственной свободной стены и стали наблюдать за пыхтевшим на полу Даймоном. Увязавшийся за ними перевозбуждённый Гонзарик то убегал, то снова появлялся. Даймон давно наложил запрет на его нескончаемую болтовню, так что в подвале Гонзарик не смел рта раскрыть и по этой причине чувствовал себя отвратительно.
Не прошло и минуты, как к ним присоединилась распорядительница по кухне Лорна. Вазза, подменившая Викторию, просила, чтобы ей хотя бы на часок выделили помощницу, поэтому Лорна спустилась в подвал за Леткой. Там ей открылось завораживающее зрелище. Здоровенный, босой, в спортивных штанах и с обнажённым мускулистым торсом господин Даймон демонстрировал чудеса атлетизма: отжимался от пола на одной руке, в темпе приседал и, гибкий, как змея, совершал немыслимые растяжки и завихрения. У Лорны перехватило дыхание, она позабыла обо всём на свете, встала рядом с Леткой, безвольно опустив руки, и погрузилась в сладостное созерцание.
– Дамы, ничего, что я тут…? Не мешаю? – не прекращая занятий, спросил Даймон. Он незаметно приглядывался к довольно внушительному животу Виктории – та дышала шумно, равномерно и с болезненными гримасами, как роженица при схватках.
– Нет, – проронила Виктория.
Летка заботливо промокнула ей салфеткой вспотевшее лицо, а Лорна с глупой улыбкой помотала головой.
Гонзарик обнаружил, что соседняя коморка, где стоял биотуалет, случайно не заперта на ключ, обрадовался, долго хлопал крышкой устройства и, услышав, что запрет на разговоры снят, вприпрыжку прибежал к Даймону.
– Дядя Котас, а можно попробовать ваш туалет?!
– Наверху у себя попробуй, – ответил Даймон, который в это время стоял на голове и делал «ножницы». – Или сходи в сад и удобри грушу.
Гонзарик с раскрытым ртом обдумал услышанное и снова убежал.
– Господин Даймон, мы нагулялись и решили к вам заглянуть, – заплетающимся языком сказала Летка. – Не удивляйтесь нашему приходу…
– Да что вы, даже и не думал. У меня всегда открыто, дверей не запираю. Можете в любое время тут… стоять. Даже ночью. Посмотрите, как я сплю.
– Ночью я, наверное, не смогу, – тяжело дыша, сказала Виктория, расценившая это предложение как жест сочувствия.
– Есть что-то, что я должен знать? – Даймон закончил упражнения для пресса, в которых использовалась прикрученная к стене металлическая скоба, и уселся на велотренажёр.
Летка наморщила лоб.
– У мады Виктории скоро будет ребёнок…
– Значит, всё-таки ребёнок, – пробормотал Даймон, отдуваясь. – Здесь?
– Да. А почему нет?
– Ищу пятый угол, – вставила Виктория, плохо соображавшая, о чём они говорят.
– Хотели бы позаниматься, мада? Для разнообразия? – предложила Летка. – Встаньте спиной к стене, руки вверх. Возьмитесь за скобу и поднимайте то одну ногу, то другую – потихоньку, чтоб не перетрудиться. Простое упражнение.
– Могу, – согласилась Виктория.
Даймон мученически застонал:
– Э-эээ… Может, лучше не надо, в вашем положении? Я как-то не готов к скоропалительным результатам…
– Да почему? – возразила Летка. – Подвигается, взбодрится… Ей сейчас требуется мышечная радость.
В комнату стремительным шагом ворвалась ловисса Длит с хрустальным графинчиком в одной руке и напёрстком в другой.
– Вот вы где! Виктория, ну, как?!
– Господин Даймон в потрясающей форме, – прошептала едва державшаяся на ногах повариха.
– Я-то здесь при чём? – насторожился Даймон.
Виктория улыбнулась ему страшной клоунской улыбкой.
– Друзья для меня… сегодня постарались… Как вам… мой наряд?
Длит осторожно наполнила напёрсток тёмно-зелёной жидкостью из графинчика.
– Барри утверждает, у этого зелья замечательный успокоительный эффект.
– Давайте, мада, – поддержала Летка, – а то ходим без продыху с пяти утра. Осторожненько, не разлейте…
Виктория одним глотком осушила поднесённый напёрсток, и её так сильно потянуло в сон, что Летка едва успела довести её до узкой кровати, на спинке которой висел пушистый плед.
– Вы же не против, господин Даймон, чтобы Виктория поспала у вас часок-другой? – ради приличия спросила Длит; определённо, в случае возражения, Викторию было бы трудно разбудить и поднять на ноги.