Ведьмин огонь
Шрифт:
Образы были полны печали и боли, словно Фардайл хотел как можно быстрее от них избавиться, но в то же время их красота и таинственность пленяли волка.
— А где остальные? — вмешался Мерик. — Ты говорил, что видел два источника света.
Толчук кивнул.
— Где они, Фардайл?
Волк потянул носом и повернулся в сторону туннеля, откуда пришел.
— Похоже, что они уходят, — вздохнул горец. — Надо и нам двигаться. Волка твоего мы нашли, теперь давайте искать выход.
Фардайл снова пристально посмотрел на огра.
— Остальные нашли выход? — спросил Толчук.
Но в ответ он увидел только одно — гоблины . Сотни гоблинов. Это означало, что волк возвращался по туннелю, а мимо него в такой спешке и ужасе проносились гоблины, что даже не заметили хромого раненого зверя.
— Ну, и чего мы ждем? — торопил Крал. — Волк все равно ничего нам не скажет.
Толчук внимательно посмотрел на горца:
— Он скажет. И уже сказал. Там, впереди, гоблины. Они поймали остальных.
— Он тебе так и сказал ? — фыркнул Крал.
— Здесь, в наших краях, есть много такого, что вам только предстоит узнать, человек с гор.
— Возможно, но скажу другое: сейчас надо уходить отсюда. Если этот путь занят гоблинами, значит, надо искать другой. Может быть, по другую сторону пропасти.
— И мы бросим всех остальных на растерзание гоблинам!?
— Это меня не касается, — бросил Крал. — У меня тоже друзья наверху, и они тоже в опасности. Я за них отвечаю.
— Но Фардайл показал мне остальных. Они вашей расы, и охраняет их лишь мужчина с одной рукой. И мы оставим их с такой жалкой защитой!?
Крал изумлено раскрыл глаза:
— С одной рукой?! — горец перевел удивленный взгляд, в котором теперь было видно уважение и восторг, на волка. — Но этого не может быть! Тут внизу? Так что… этот твой волк сказал… показал… что эти твари с ними делают? И они… это кто?
— Однорукий охраняет человеческую девочку и старика с усами.
— Сладчайшая матерь, это они!
— Кто?
— Мои друзья! Скорее! — Крал ринулся в туннель, а за ним, развернувшись, побежал Фардайл.
Толчук тоже уже начал пролезать в расщелину, но услышал позади равнодушный голос эльфа:
— Я с вами не пойду.
— Ты дал клятву! — вдруг глухо прокричал Крал, остановившись и снова хватаясь за топор.
Мерик пожал плечами:
— Я выполнил свою клятву, поскольку клялся помогать вам до тех пор, пока огр не найдет своего приятеля, — он указал на волка: — Что ж, вот он. И это единственное , в чем я клялся, и теперь свободен от всяких обязательств. Я забираю свет и сам иду на поиски своего сокола. Вы слишком утомительные спутники.
— Ты чудовище! — взревел горец. — Нам нужен свет!
— Это меня не касается, — криво усмехнулся Мерик, повторив фразу, брошенную минуту назад самим Кралом, причем с той же интонацией и тем же презрительным тоном. — Я, так и быть, дам вам одну вещь, которая вам поможет… — Крал ждал, насупив брови. Мерик улыбнулся, беспощадно сверкнув глазами: — Я дарю вам свои наилучшие пожелания.
Крал зарычал и в бешенстве бросился к эльфу. Но Толчук успел остановить его:
— Нет! Нельзя проливать кровь! — Крал вырывался, но из объятий огра вырваться трудно. — Мерик свободное создание, не слуга и не раб. Он выполнил слово.
Эльф признательно кивнул Толчуку, но глаза его по-прежнему смотрели на горца.
— Но нам ничего не сделать без света! — отчаянно возразил Крал. — И ты, эльф, хочешь, чтобы они погибли!
— Но я прекрасно вижу в темноте, — попробовал успокоить его огр. — Я отведу вас к вашим друзьям, и у них есть свет. И как только мы до них доберемся, свет эльфа все равно нам станет не нужен.
Но Крал все рвался, не убежденный словами Толчука.
— Прощайте, я ухожу, — улыбнулся Мерик. — Удачи, огр. Тебе я желаю успеха.
Толчук кивнул, все еще продолжая удерживать горца, и тут же увидел короткий проблеск света в глубине туннеля.
— Подождите! — крикнул он. — Смотрите!
Все глаза устремились к туннелю, проблеск быстро становился сиянием, потом отчетливым светом, передвигающимся медленно, ровными взмахами вверх и вниз.
— Это мой сокол! — крикнул Мерик, когда птица подлетела ближе.
В алмазной вспышке сокол перелетел через голову Толчука и опустился на правое запястье эльфа. Птица чуть свела крылья, грудь ее вздымалась, словно от изнеможения. Через несколько секунд его яркий свет погас, оставив лишь слабое мерцание.
— Теперь он может поделиться с нами камнем, — настаивал Крал, прижавшись к уху огра. — Он же нашел свою птицу и может использовать ее свет, чтобы освещать свой трусливый путь отсюда!
Мерик услышал эти слова и, поглаживая соколиные крылья, надменно ответил:
— Нет, камня ты все равно не получишь.
Крал опять рванулся из рук огра, который теперь удерживал его не совсем искренне, ибо в изменившейся ситуации сам полагал, что эльф ведет себя не очень-то достойно. А горец говорил правду, сейчас эльф может обойтись и без камня.
— Я не дам вам камень, зато сам пойду с вами, — неожиданно усмехнулся Мерик.
— Зачем? — взорвался Крал. — Что это вдруг за странное милосердие? Зачем нам теперь твоя помощь?
— Я не предлагаю вам никакого милосердия. И помощи, — Мерик коснулся хохолка на голове сокола. — Когти птицы стали серебряными. Это знак, — эльф старался говорить по-прежнему небрежно, но радостное возбуждение так и сквозило в его голосе: — Он нашел нашего потерянного короля.
Нилен встала, прислонясь спиной к стволу старой ели, и пальцы ее быстро побежали по твердой морщинистой коре. Неподалеку всхрапывала от страха кобыла, зашедшая в лес настолько, насколько позволяла привязь. Бедная Мист все еще надеялась скрыться среди деревьев.