Ведьмина дорога
Шрифт:
— Ведьма Магда, ты говоришь? — нахмурился молодой колдун, который присутствовал на суде от ведьминской общины.
Это было даже забавно: в Бурой башне учатся всё больше девушки, но общину на встречах представляют всё больше мужчины. Магда когда-то говорила, что ведьмам это просто… неинтересно. Они крепче, чем мужчины, сродняются со своей землёй и потом просто не интересуются общиной — лишь бы к ним не лезли.
— Она не ходила на последнюю встречу, — припомнил его товарищ — худощавый
Вейма протестующе рванулась, но Вир её удержал, развернул к себе лицом, прижал, утыкая лицом в плечо.
Молодой колдун опасливо подошёл к вампирам, они обменялись несколькими тихими словами. С такого расстояния Вейма могла бы расслышать, но всё заглушал размеренный стук сердца любимого мужчины.
— Принеси её сюда, — велела худая вампирша. — И когда она ответит на суде за свои дела и подтвердит, что её происками ты попался белой волшебнице, ты будешь прощён и возвращён наставнику.
Раздавив темновую каплю, чтобы поэффектней обставить своё исчезновение, Лонгин вовсе не отправился домой и даже не думал присоединяться к общему веселью. Он опрометью бросился вокруг вершины холма, мимо веселящихся прозревших, которые пили хорошее вино огромными кружками и вот-вот собирались перейти к удовольствиям плоти, которая, как известно, только посредник для единения духа. Мимо оборотней, катающихся по падали, словно обычные деревенские шавки. Мимо кучки вампиров, вместе выпивающих до дна пойманную где-то перепуганную девчонку. Мимо колдунов, спорящих о том, можно ли превратить человека в дерево и если можно, то надо ли поливать корни кровью, а если надо, то какой. Мимо, мимо, мимо…
— Паук! — закричал он, найдя, наконец, невзрачного крестьянина в залатанной одежде. — Ты-то мне и нужен.
— А! — окинул его взглядом батрак и приложился к булькающей фляге. — Я тебя знаю, ты у нас жену свою искал. Нашёл, небось?
— Нашёл, неважно. Слушай. Сейчас судят отступников. С западной стороны. Иди туда.
— Мне-то зачем? — не понял убийца. — Я ж не отступник.
— Проклятие! У меня нет времени! Слушай. Иди туда. Тебя спросят про ведьму Магду.
— А, Маглейн! — слегка оживился батрак. — Знаю её. Тебе-то что? Ты ж вроде на другой женат. Вспомнил я жену твою. Ох, и навредила она мне, ох, и навредила…
Лонгин понял, что убийца пьян.
— Послушай, — нетерпеливо потребовал он. — Тебя спросят про Магду. Говори что хочешь, но тяни время. Слышишь?
— Слышу, — лениво отозвался батрак. — А мне-то с того что будет?
Лонгин снова выругался, порылся за пазухой и кинул батраку кошель, тяжело звякнувший в руках.
— Потом ещё получишь, — посулил он. — Только сделай как я сказал, слышишь?!
Батрак взвесил кошель.
— Тебе-то что за дело?
— Жена предсказала, — помедлив, признался волшебник.
Батрак похабно заухмылялся.
— Тебе смешно, а мне хоть домой не возвращайся, — разозлился волшебник. — Словом, тяни время как можешь дольше, слышишь?
— Да уж как не слышать-то, а, не глухой, чай, — хмыкнул батрак и побрёл в сторону судилища.
Лонгин же помчался дальше — туда, где у подножья холма он оставил своего бешеного коня. Ему надо было спешить.
Магда на встречу не собиралась. Не такой уж она была дурой, и говорить за неё было некому. Она сидела у себя дома. Люди Флегонта не стали его жечь — они установили здесь засаду, надеясь, что ведьма вернётся сюда за своим добром. То, что здесь тайком побывала вампирша, они не поняли.
Прибраться в доме требовало труда, но как раз к ночи накануне солнцестояния всё было закончено. Спать ведьма не ложилась. Она окружила свой дом самыми сильными заклинаниями, которые только знала, окурила волшебными травами, зашептала углы, окна, крышу… Магда знала: в эту ночь, единственную ночь в году — она в опасности. Магда знала — община не простит ей потери силы. Община не простит ей ничего. У проклятых это не принято — прощать.
Ночь ещё не перевалила за середину, когда в ставню постучали. Магда покачала головой и зашептала новое заклинание. Кто бы ни хотел её видеть, этой ночью она не выглянет ни в окно, ни за дверь.
— Магда, — проникновенно позвал знакомый голос.
— Поди прочь, — процедила сквозь зубы ведьма, узнав вампира. — Я расплатилась с тобой сполна. Поди прочь.
— Открой мне, — снова позвал Липп. — Приблизим Освобождение, сестра.
Ведьма не собиралась двигаться с места. Не собиралась подходить к двери. Так от чего же она шагнула к ней и откинула щеколду?
— Приблизим Освобождение, брат, — неуверенно согласилась она.
Вампир шагнул через порог и огляделся.
— Уютно тут у тебя, — хмыкнул он, оглядывая кухню изучающим взглядом и щурясь на зажжённые свечи. Огня в очаге этой ночью ведьма не разводила. — Не то что в Гандуле… ты знала, что там встречи проводятся? Вир, оказывается, хитрец… хитрил, мудрил, но всё-таки Вейму выкупил. Там сейчас шумно…
Липп присел на скамью, потянулся и лениво зевнул.
— Хорошо тут у тебя, — подытожил он.
— А ты прямиком со встречи? — уточнила Магда.
— Ну да. Нас там с Веймой судили… тебя тоже, к слову.
— Судили?! — насторожилась Магда.
— Ну да. Нас к смерти приговорили, про тебя думают пока…
Он перехватил испуганный взгляд Магды и снисходительно объяснил:
— Говорю тебе, Вейму муж выкупил. А за меня вот заступиться было некому…
— Что же ты тут тогда делаешь? — усмехнулась Магда. — Как отоврался?
— Да так… — неопределённо бросил вампир и поднялся на ноги.
Магда перехватила его взгляд и собралась было попятиться, но передумала. Был Липп на удивление расслаблен, спокоен и как-то даже едва ли не счастлив.