Ведьмы из Эсткарпа
Шрифт:
— Но разве за это станут укорять раненого? И разве нет в Карее врачей, пользующих увечных? Ну, например, если человек получил в бою удар по голове и зрение теперь отказывает ему?
— А потому к мудрым лекарям в Каре его провожает товарищ, — хихикнул Корис. — Недурно, Саймон. А кто же из нас ранен?
— Похоже, я. Это поможет избежать всяких неловкостей, которые могут подметить опытные глаза и уши герцога.
Корис утвердительно кивнул.
— Коней продадим здесь, они выдают в нас пришельцев с гор, а в Карстене такие под подозрением. За плату можно добраться по реке. Разумный план.
Капитан-то и продал коней. Присоединившись на барже к Саймону, он все еще пересчитывал клиновидные кусочки металла, служившие здесь деньгами. Похлопав по кисету, Корис довольно ухмыльнулся.
— В моих жилах течет кровь купца, и я только что доказал это. В полтора раза больше того, что я рассчитывал получить, хватит, чтобы подмазать лапы в Карее, если, конечно, потребуется. А вот и провизия. — Он плюхнул принесенный мешок на палубу возле топора Волта, с которым теперь не расставался.
Следующие два дня ленивая река несла их по течению. К вечеру последнего дня невдалеке показались гордые стены и башни Карса, и Саймон невольно схватился за голову. Боль словно ударом обрушилась на его глаза. А потом она исчезла, оставив в памяти маленькую яркую картинку: плохо мощеная улочка, стена и дверь в глубине ее. Такова была цель, что ждала их в Карее.
— Значит, здесь, Саймон? — рука капитана легла ему на плечо.
— Так, — Саймон сомкнул веки, закат бил в глаза. — Где-то в городе есть улочка, стена, в ней дверь, там нас и ждут.
— Узкая улочка, стена и дверь…
Корис понял.
— Не густо, — отметил он, не отрывая глаз от города, словно усилием воли мог перескочить с баржи на медленно приближавшуюся пристань.
Впрочем, вскоре они уже поднимались от пристани по откосу к арке в городской стене. Учитывая выбранную роль, Саймон старался не торопиться, вообще двигаться так, как свойственно человеку, не доверяющему собственному зрению. Но нервы его были напряжены, он твердо знал, что, оказавшись в городе, сумеет найти нужную улочку. Ниточка, притянувшая его из-за границ герцогства, стала теперь прочным указующим путь канатом.
Переговоры, что вел у ворот Корис, описание увечья Саймона, вполне, впрочем, правдоподобное, ну, и, конечно, несколько монет, скользнувших в руку сержанта, открыли им путь внутрь. Когда они отошли подальше и завернули за угол, капитан вознегодовал.
— Да окажись этот тип в Эсткарпе, я бы содрал герб с его щита и выставил его самого на дорогу прежде, чем он успел бы назвать мне свое имя! Я слыхал, что герцог размяк, добравшись до власти, но чтобы настолько… Я не верил.
— Говорят, у каждого человека своя цена, — заметил Саймон.
— Верно. Но умный командир знает цену каждому под его рукой и использует каждого соответственно возможностям. Это наемники, их нетрудно перекупить. Может быть, в битве они еще и придерживаются правил чести и будут биться твердо за того, кто платит. Что с тобой? — резко спросил он, так как Саймон вдруг остановился и полуобернулся.
— Не туда идем. Надо на восток. Корис поглядел вперед.
— Боковая улица через четыре двери от нас. А ты уверен?
— Вполне.
На случай, если сержант возле двери окажется сообразительней, чем им показалось, они шли не торопясь — Корис за поводыря. Поперечная улица разветвлялась. Прислонившись к какой-то двери, Саймон пережидал, пока Корис проверял, не увязался ли кто за ними. Хоть внешность у Кориса была, понятно, приметной, маскироваться ему было не впервой, и скоро он быстрым шагом вернулся.
— Если к нам и приставили ищейку, значит, она хитрее лучшей ищейки Эсткарпа, а в это трудно поверить. А теперь пора зарываться в землю, пока нас не заметили и не запомнили. Все еще на восток?
В голове Саймона пульсировала тупая боль, по ее изменениям он мог узнавать «холодно» или «горячо». Особенно тяжкий удар повернул его в кривую улочку. На нее выходили в основном глухие стены, в немногих занавешенных окнах не было света.
Они прибавили шагу, Саймон оглядывал все окна, опасаясь заметить в одном из них людское лицо. И тут он увидел… дверь из видения. Он остановился возле нее, слегка задыхаясь, не от движения, нет, от бушевавших в груди чувств. Подняв кулак, он стукнул по прочному порталу.
Не дождавшись ответа, он ощутил странное разочарование. А потом толкнул дверь и почувствовал, что она заперта на засов.
— А ты уверен? — подзадорил его Корис.
— Да! — Никакой задвижки на двери не было, распахнуть ее было нельзя, но там за ней была та, что звала его сюда издалека.
Отступив на шаг—другой, Корис измерил глазом высоту стенки.
— Попозже, когда стемнеет, можно будет перелезть, только как бы не заметили.
Отбросив осторожность, Саймон грохнул кулаком в дверь, загремевшую как барабан. Корис ухватил его за руку.
— Ты хочешь перебудить всю армию герцога. Давай-ка засядем в таверне, когда настанет ночь — вернемся.
— В этом нет нужды.
Топор Кориса поднялся над плечом, рука Саймона была уже на самостреле. Дверь приоткрылась, и тихий невыразительный голос донесся через щель. Между кирпичной стеной и деревянной дверью показалась фигура молодого человека. Он был много ниже Саймона, даже Корис был выше его и как-то уж слишком тонок. Верхнюю часть лица юноши прикрывало забрало боевого шлема. На кольчуге не было кокарды господина.
Переведя взгляд с Саймона на капитана и словно удостоверившись, он отступил в сторону, приглашая их войти. Они вошли в сад, где на аккуратных клумбах торчали сухие побитые морозом цветы, миновали пустой фонтан, его каменная чаша осыпалась, и только утка с обломанным клювом тщетно дожидалась воды.
Другая дверь привела их в дом, и лучик света из нее был знамением привета. Молодой человек задержался, закрывая дверь в сад, и заторопился пройти вперед. Но дверь уже отворилась.
Саймон видел ее в лохмотьях, спасающейся от своры собак. Видел и в скромном одеянии своего ордена. Ехал рядом с ней, облаченной в кольчугу гвардейца. А теперь она была в алом расшитом золотом платье, на пальцах поблескивали кольца, короткие волосы покрывала сетка, усеянная самоцветами.
— Саймон! — Она не стала простирать к нему руки, здороваться иными словами, просто позвала по имени, но ему было тепло и приятно. — И Корис, — мягким смешком она словно пригласила их разделить эту шутку и склонилась в реверансе придворной дамы: — Неужели вы, господа, прибыли с вопросами к Мудрой города Карса.
Корис церемонно пристукнул головкой топора об пол и сбросил с широкого плеча седельные сумы.
— Мы явились по вашему приказу, точнее по приказу, который предназначался Саймону, и ждем теперь ваших указаний, госпожа. Но как хорошо, что с вами не случилось ничего плохого.