Ведьмы отряда Огненный Феникс
Шрифт:
Ната замерла, любуясь представшей перед ней картиной. Кожа Рэна казалась смуглее, чем у большинства жителей островов. Видимо, среди его предков были и южане. Он наверняка был аристократом. И Нате показалось, что раньше, до того как началось всё это безумие, Рэн был красив. Ведьма шагнула вперёд — внимание её привлекла уже виденная в каземате татуировка. Синяя лилия, замершая в полусне чуть ниже ключицы мага. Вьющийся змеёй силуэт её стебля гипнотизировал ведьму, пальцы сами легли на изогнутый лист и начали медленное движение к бутону. Рэн ахнул
— Прости, — Ната мысленно выругала себя. И что её дёрнуло? Не следовало вообще показывать магу, что она заметила татуировку. — Больно?.. — Ната замолчала, когда взгляд случайо скользнул по напрягшейся мужской плоти чародея. — отя, наверное, не очень.
— Не смей насмехаться надо мной! — маг рванулся, но в этот раз вперёд. Руи его тянулись к горлу ведьмы.
Ната взяла его за плечи и приподняла в воздух, а затем сильно тряхнула.
— Ты слышишь смех? — спросила она сурово.
Чародей затих. Ната поставила его обратно на пол и, не удержавшись, вновь дотронулась до татуировки.
— Она красивая, — сказала Ната, — тянет к себе… Просит коснуться… И твоя реакция на нее… — Ната покачала головой. — Извини. Я не сразу поняла, что она магическая, — чародей под её пальцами мелко дрожал, но Ната не замечала этого. Она смoтрела только в его глаза, как будто не видела грубо зашитых век. — Это ведь не Кейлин сделала? Слишком красиво для неё…
— Нет, — выдохнул Рэн, — в моей жизни была не только твоя ведьма. Прикажешь платить за это до конца своих дней?
Ната покачала головой.
— Забирайся в ванну.
Глава 6. Благодарность
— Я вас правильно понял, кэп? Вы хотите, чтобы я нашёл толстого лысого ведьмака без имени и красивого аристократа среднего роста, с куцым именем Рэн, которого обвиняли в отступничестве?
— Ты хочешь что-тo возразить, Лэт?
Ната сидела на диване в голубой гостиной матери и потягивала из хрустального бокала столетнее вино, которое только что обнаружила в погребе.
— Нет, мэм. Добавить.
Ната поставила бокал, чтобы не расплескать вино.
— Спасибо, что исключили женщин.
Ната расхохоталась.
— Стараюсь, Лэт, — ответила она, отсмеявшиcь. — У вас что-то новое есть?
— Да как сказать… — замялся Нет. — К Эйру приходили. Спрашивали про вас.
Ната насторожилась.
— Что он ответил?
— Сказал, вы вернулись домой под утро, и он вас выгнал.
Ната ласково улыбнулась.
— Умница. Что ещё?
— Ещё сказал, что если они вас найдут, пусть назад не возвращают.
— Поняла. Кроме Эйра?
— Флора тут говорит, что нашла хирурга. Но привезти может только завтра.
— Почему завтра?
— Говорит, будет убеждать его поработать бесплатно.
— Скажи, пусть не жадничает. Я сама ему заплачу.
— Передам, кэп.
— Ещё новости?
— Я отобрал тут двадцать портретов… Все эти ваши ендалы, Рэндомы…
Ната присвистнула.
— Привезёшь вместе с врачом, — не успела она закончить, как в коридоре раздался глухой стук и затем — разноголосый звон. — Всё, свободен. Мне пора.
Ната поднялась с дивана и торопливо пошла по направлению к источнику звука. Рэн стоял у поворота на веранду и не двигался. Дорогу ему перегораживал упавший торшер с разбитым плафоном. На маге теперь была поношенная тёмно-синяя рубаха с серебряной вышивкой и чёрные брюки — вещи, которые мать Наты привезла сюда ещё тогда, когда только-только познакомилась с её отцом, но которым так и не суждено было покинуть шкаф. Волосы Рэна после долгих усилий ведьмы приобрели светло-русый с лёгким золотистым оттенком цвет. Однако они были всё так же спутаны — попытка остричь их вызвала очередной приступ паники, а расчёсывать их у Наты не хватило бы никакого терпения.
Ната подошла и наклонилась, чтобы поднять светильник. Рэн тут же вскинул руки в защитном жесте.
— Всё в порядке, — сказала Ната, беря руки Рэна в свои и мягко поглаживая, чтобы успокоить чародея. — Ты хотел выйти на веранду?
— Если можно, — тихо сказал чародей.
— Идём, — Ната мягко потянула кисти мага, указывая ему дорогу.
Оказавшись на веранде, чародей на ощупь добрался до скамьи и, положив руки на деревянный стол, повернул голову во двор. Ната проследила за его несуществующим взглядом. Клумбы старого парка давно заросли травой. Легкий ветерок шуршал ветвями ив у самой ограды. Где-то вдалеке настойчиво чирикал скворец. Голосу его вторила одинокая квакуха в затянутом ряской пруду. Дождь закончился, но солнце, наполовину скатившееся за горизонт, cветило тускло, словно на дворе был не июль — макушка лета, а октябрь.
— Вообще-то, — сказал, наконец, Рэн, — я хотел поговорить с тобой.
Ната подняла бровь, не ожидая, что жест будет замечен. Присев на скамью напротив мага, она сказала:
— Я слушаю.
Рэн медлил.
— Ты пахнешь итой, — сказал он наконец. — Сегодня — сильнее, чем вчера. Позавчера ты принимала чистую, и тебе хватило её только на два дня.
Ната кивнула, не желая озвучивать правду. Но Рэн, похоже, и так все понимал.
— Позавчера я напугал тебя. Ты не была уверена, что справишься, и вчера решила перестраховаться.
По позвоночнику Наты пробежала дрожь. Рэн говорил о том, о чём ему не следовало знать.
— Да, — ответила Ната, когда пауза, повисшая в воздухе, стала слишком долгой. — Инстинкт любой боевой ведьмы — ита. В случае угрозы воин тянется к мечу, мы — к пыльце.
— А сегодня? Была угроза?
Ната покачала головой.
— Я хотела вскипятить воду.
— И только? Ради бочки с водой?
— Не только, — Ната почувствовала себя девчонкой, которую застукали с отцовской табакеркой. Она положила ладони поверх рук чародея. — Я не могу смотреть на твои руки. Хочу вылечить их сегодня. А завтра, может быть, доберусь до шрамов на лице.