"Ведро незабудок" и другие рассказы
Шрифт:
И вот он исчез из коттеджного поселка. Исчезновение его заметили. Почему-то решили, что он поехал в Москву жаловаться. Начальство, чтобы его упредить, отослало в министерство такую «телегу», что она могла бы раздавить кого угодно. Из этой кляузы следовало, что во всем свете не было более опасного врага советской власти. Случись это раньше, не при Брежневе, а при его предшественнике Хрущеве, Льву Алексеевичу не миновать бы посадки. Но из министерства никакого грома не прогремело, а пришла стандартная отписка, рекомендовавшая начальству поступать с преступником по своему — местному усмотрению. Вскоре узнали, что Лев Алексеевич подался в церковные сторожа. Все дружно решили, что он просто сошел с ума, и постарались поскорее
У нее появились Евангелие, учебники по катехизации, молитвословы, церковные календари. Она дарила их своим соседкам. И, что самое удивительное, никто на нее не донес. Жены оказались намного порядочнее и мужественнее своих мужей. А потом и горбачевская вольница наступила. О Церкви заговорили с интересом и уважением. И те, кто несколько лет шарахались от Льва Алексеевича, старались залучить его в гости, как только он приезжал домой. Он не помнил обиды и рассказывал «как инженер инженерам» о том, как премудро Господь устроил мир. Говорил он просто, доходчиво и «со властию»: энергично, тоном, не допускавшим возражений. Да и возражений особых не было. То, что его сослуживцы восприняли как сумасшествие, теперь виделось мужественным жертвенным поступком, свидетельствующим о его правоте.
Но в карьере священника у отца Льва проблемы были серьезные. Его постоянно переводили с прихода на приход. Только он начнет ремонт церкви — его тут же за двести верст, в глухой угол. Начнет на новом месте наводить порядок, собирать приход — опять перевод. Это было делом уполномоченного. Священники были бесправны. Особенно, если органы произвели их в неблагонадежные. Они по всякому поводу, да и без повода, могли лишить священника так называемой регистрации — справки о разрешении совершать священнодействия. А без такой справки иерею делать нечего.
С приходом к власти Горбачева жизнь Церкви стала полегче. Но и не всякий архиерей, не говоря о рядовом священстве, верил в то, что дарованные послабления искренние и что их не отменят в любое время.
Отца Льва к этому времени перевели в большое село и позволили ему строить церковь. Это был первый в области вновь созидаемый храм. До этого только ломали. Сам батюшка никак не мог поверить в то, что ему позволят довершить дело. Он торопился и совершал немыслимые подвиги. Приехав домой, он собрал бывших сослуживцев.
— Ну что, иуды, будем каяться? — начал он шутливо, но грозно. — У вас появился шанс загладить вину предательства. Жертвуйте деньги на строительство храма.
И пожертвовали. После первого сбора кто-то предложил каждый месяц отдавать «десятину» — десятую часть зарплаты. Жене отца Льва удалось подвигнуть женскую половину поселка на мораторий на новые наряды и траты на развлечения, пока отец Лев не закончит стройку.
Конечно, далеко не все были в восторге от этой затеи. Некоторые отказались давать деньги. И с десятиной не очень-то получилось. Но жизнь в небольшом закрытом поселке зачастую обязывает делать то, чего не хочешь. Тут даже отъявленным скупердяям трудно было маскировать жадность под «принципиальный атеизм». Особенно, когда жены постоянно твердят: «А что люди скажут?!»
Церковь отцу Льву удалось построить невероятно быстро. Через два года оставались штукатурные работы и небольшие доделки в электропроводке. Батюшка собирался закончить один из трех престолов и на Пасху служить в новом храме. А до Пасхи оставалось три недели. Пригласил на первую службу жертвователей. Несмотря на дальнее расстояние, многие
Но тут случилась незадача. Прежде чем приступить к отделочным работам, нужно было представить комиссии выполненные работы. Все были довольны, но районный специалист по электрике — дама, очевидно иной веры, наотрез отказалась подписывать акт приемки. Формально она была права. Электропроводка в нескольких местах была не закончена. Доделка заняла бы день-другой. Но она с такой ненавистью смотрела на отца Льва и на церковные стены, что было ясно: ее принципиальность объясняется далеко не производственными резонами. Напрасно отец Лев объяснял ей, что он ее коллега с тридцатилетним стажем работы. Он сам готов за ночь все доделать. Ведь если она не подпишет акт приемки, то следующую комиссию можно будет собрать очень не скоро. А через три недели Пасха, на которую он уже пригласил сотню гостей. Будет сорвана пасхальная служба.
— Ну и прекрасно! — засмеялась ему в лицо электроначальница.
Отец Лев почувствовал, как кровь ударила ему в голову. Он задрожал и еле сдержался — так ему захотелось плюнуть в этот смеющийся рот. Не над ним смеялась эта дамочка, а над Господом. Он не мог этого вынести и гневно пообещал «сатанистке и хрис- тоненавистнице» страшную кару.
Дамочка перестала смеяться, долго с ненавистью смотрела на отца Льва:
— Не знаю, кто меня покарает, а вот ты, поп, получишь.
На следующее утро возле стройки остановилась черная «волга». Из нее вышел двухметровый товарищ в дорогом костюме.
— Где тут ваш поп? — обратился он к рабочим, вышедшим из вагончика-бытовки.
— Да вон, на крыльце.
Отца Льва можно было узнать только по бороде. Он был в заляпанном бетоном халате и пилотке, сделанной из газеты. Гость быстро подошел к отцу Льву и схватил его обеими руками «за грудки». Он сжал халат у самого горла и закричал на всю стройплощадку:
— Ты как с моей женой разговаривал, толоконный лоб?
Отец Лев прокашлялся и тихо проговорил: «Отпустите. Со священником так себя не ведут».
— Ишь ты. Какие нежности. Забыл, как вас пачками к стенке ставили и в нужниках топили!? Забыл? Так я тебе сейчас напомню.
— Рабочие смотрят. Не унижайте себя, — еще тише проговорил отец Лев.
— Я щас тебя унижу. И не только перед рабочими, —- прошипел незваный гость.
Он был выше отца Льва на целую голову. Еще секунда, и здоровенный кулак сломал бы священнику нос. Отец Лев не помнил, как уклонился от удара и вырвался из крепкой хватки. Через какое-то мгновение обидчик оказался в пяти метрах от него в ванне с остатками раствора. Рабочие одобрительно кивали головами и показывали батюшке большой палец. Никто не поспешил помочь гостю выбраться из ванны. Отец Лев постоял немного, глядя на то, как дорогие туфли выписывают в воздухе над ванной замысловатые кульбиты, усмехнулся и, взяв незадачливого мстителя за шиворот, сильным рывком вырвал его из грязевого плена. Нужно было видеть, как его без особого успеха отмывали из шланга. Чтобы не испачкать машину, гостя облачили в какую-то рваную спецовку. Дорогой костюм он все же приказал шоферу завернуть в полиэтилен и положить в багажник.
Извергая Ниагару брани и угроз, он укатил, а через день за отцом Львом прислали машину из епархии.
На епархиальном собрании тон задавал уполномоченный. Владыка был печален. Таким его еще не видели. Он грустно объявил о причине внеочередного собрания и попросил отца Льва рассказать о том, что произошло. «Мститель за жену» оказался большим начальником. Отец Лев поднялся и кратко рассказал о том, как вела себя жена этого товарища, о том, что он обещал ей кару Господню за богохульство. Ну и подробно историю того, как ее муж приехал наказать его.