Век Толкина

Гаков Владимир

Все, историческая экспозиция завершена. Далее пойдет собственно сюжет, и все полторы тысячи страниц читатель, затаив дыхание, будет следить за захватывающими приключениями, сопереживать героям в тяжких испытаниях, свалившихся не только на плечи отважной и трогательной в своем беззащитном героизме компании, но всех без исключения обитателей Средьземелья.

А испытания не заставят себя ждать. Преследования зловещих Черных Всадников, лазутчиков Сарона, козни предателя Сарумана, кровопролитные битвы, осады крепостей, пленения, побеги... Путешественники посетят жилище гостеприимного лесного чародея Тома Бомбадила, примут участие в военном совете,

имевшем место во дворце короля эльфов Эльронда, - а в скольких они побывают тавернах и постоялых дворах, где подают добрый эль и где принято коротать ночи напролет, расспрашивая странников о чужеземных диковинах!

Но не избежать им и других приключений, куда менее приятных. Придется пробираться по мрачным заколдованным местам, опускаться в зловонные подземелья и скрываться в заброшенных копях в самом сердце владений Сарона... пока наконец Фродо в одиночку не достигнет спрятанной в горах башни, где вот уже несколько столетий пылает неугасимый огонь, в коем одном только и можно уничтожить злополучное Кольцо.

Тяжко придется храбрецам - силы Зла неисчислимы, и уже многих вчерашних союзников совратил - все той же жаждой Власти, будь она неладна!
– коварный и безжалостный властелин Мордора. Другие полегли в битвах... Тяжесть положения усугубляет еще и то обстоятельство, что ни Фродо, ни его спутники Сэмуайз и Пиппин совсем не похожи на былинных героев-воинов.

Впрочем, это обстоятельство героев Толкина не останавливает. Несмотря на эпические битвы и частый звон мечей, в книгах трилогии неизменно, раз за разом побеждает... отнюдь не оружие! Оно тоже, увы, необходимо и воителям за правду, а такие персонажи, как принц Ара-горн, исправляющий "историческую ошибку" своего близорукого предка, вынуждены творить добро мечом (без этого произведение Толкина оставалось бы просто сказочкой, бесконечно далекой от треволнений нашего века). Однако не Арагон во главе своего воинства совершает главный подвиг, предопределив общую победу сил добра.

Это делает Фродо Бэггинс - мирный, хотя и отважный "маленький Хоббит" (все время так и тянет сказать: "маленький человек"), взваливший на свои плечи неподъемную ответственность за все творимое в окружающем мире.

Фродо-герой - это тема отдельного разговора. Как мне представляется, еще не состоявшегося на страницах литературно-критической толкинианы.

История сделала из маленького Хоббита героя - разумеется, при этом она проявила и заложенные в нем нравственные качества. Но в отличие от героев большинства сказок и мифов Фродо не явился в мир изначальным героем-мессией, ожидаемым народами со смирением и восхищением и воспринимавшим свою звезду как нечто должное...

Разница между традиционным сказочным героем (пусть и выступающим поначалу в роли Иванушки-дурачка) и Фродо Бэггинсом огромна. Дело не в личной скромности Фродо; он не тянет на роль "записного" героя хотя бы потому, что постоянно раздвоен, постоянно мучается от свалившейся на него ответственности. Все время ему приходится трезво оценивать себя: справлюсь ли? И порой испытывает приступы слабости, даже впадает в отчаяние, и бывает нерешителен, и делает ошибки. Словом, это человек, а никакой не герой.

Но есть еще одно качество, весьма редкое у традиционных сказочных героев...

Вот, к примеру, более чем странная история взаимоотношений двух Бэггинсов - Фродо и его дяди Бильбо - с мерзким Голлюмом (он, кстати, на придуманном автором "древе видов" приходится далеким родственником Хоббитам).

Голлюм

постоянно охотится сначала за старшим Бэггинсом, а потом чинит всякие козни и Фродо. Самое удивительное, что Хоббиты с не меньшим постоянством прощают злодея, который и по самым гуманным законам несомненно заслуживал бы смерти! Но именно это странное всепрощение - милосердие, сказали бы мы сейчас - оказывается "прагматичнее" любых обоснований типа "на войне не до сантиментов", "кто не с нами, тот против нас" и тому подобных. Не кто иной, как Голлюм, сам того не желая, уничтожает зловещее Кольцо - а ведь он не раз мог пасть жертвой справедливого гнева всех тех, кого обманул, предал, пытался уничтожить...

Случайность? Только, разумеется, не в волшебной сказке. Ибо и в мире, где правит магия, соблюдаются свои особые законы, среди коих первый - жесткая моральная заданность, необходимость всех "случайностей".

Это в жизни Добро может случайно потерпеть неудачу, а Зло - ускользнуть от расплаты. Если автор сказки не в состоянии разобраться со всеми подобными "случайностями", право, не стоило ее и придумывать...

Итак, злодей должен был уничтожить еще большее Зло, и... Голлюма пощадили. Не с далекой целью "подставить", а по соображениям совсем иным. Даже и не по соображению, поскольку тут не разум выбирает, а чувство - чувство милосердия. Члены братства Колец не мстят без крайней необходимости, ими движут в большей мере сострадание мирных людей, гуманистов, нежели беспощадная ярость солдат. И это обеспечивает им победу.

Такие вот необычные герои...

Само же превращение сказочного персонажа в героя романа происходит для читателя незаметно.

Вспомним, как начинается повествование - неторопливо и обстоятельно, как самая обычная традиционная сказка, быть может, лишь чересчур перегруженная деталями. Но стоило Фродо и его спутникам отправиться в поход, как произошло смещение точек отсчета. И мы видим - с удивлением ловим себя на мысли!
– что возглавляет поход уже не фольклорный Фродушка-дурачок, вышедший на бой с очередным драконом, а хорошо знакомый нам "маленький человек" реалистической прозы, вдруг ощутивший себя средоточием каких-то поистине вселенских столкновений, случайно выделенным силовым центром, в который, как в воронку, ввинчиваются события и людские судьбы.

Это осознание собственного места в мире, перехода от позиции "хаты с краю" (все Хоббиты - скорее "обыватели", а никакие не борцы за идею!) к внутренней ответственности за все растет постепенно. Продвигаясь по тексту трилогии страница за страницей, глава за главой, - читатель вместе с Фродо как бы взбирается в гору: горизонт все дальше, перспектива - все шире... Чтобы там, на вершине охватить взглядом все, о чем бесстрастно сказано в многочисленных приложениях к книге: Мир и Историю, творящуюся в нем.

Историей буквально пропитаны романы трилогии. Она - то самое "преданье старины глубокой", о коем обычно принято говорить с оттенком безразличия (а то и вовсе с иронией), - определяет судьбу героев. Прошлое тянет их вперед, и в этой фразе гораздо больше смысла, нежели эффектной игры слов.

Все члены Братства Колец рано или поздно придут к пониманию того, что прошлое не сбросишь с рук и ног, как оковы; все ошибки и неверные действия, совершенные в нем, еще выстрелят в настоящем. И как-нибудь да отзовутся в неопределенном пока будущем. Поэтому маленькими Хоббитами движет, кроме всего, тревога - как бы "не подставить" собственное будущее.