Вектор атаки
Шрифт:
– Что здесь? – осведомился Оберт, стараясь казаться безразличным.
– Не все ли равно? – хохотнул Ктелларн.
«Словно сцена обольщения из ветхозаветного водевиля, – подумал Оберт. – А мы – актеришки провинциального театра в маленьком, затерянном среди звездных россыпей мирке. Но, любезный враг мой, сейчас у тебя нет ни единого шанса на победу. За возможность обладать этим кристалликом я буду безжалостен, как старина Руссо, я растопчу тебя и унижу…»
Титания в бешенстве
При виде Климовой всем, не исключая
– Леночка, ты совершенно напрасно… – быстро заговорил Кратов. И осекся, вдруг услышав внутренним ухом, насколько омерзительно звучит его жалкий лепет.
– Чем вы тут заняты, господа? – спросила звенящим от ненависти голосом Климова.
Голиаф звучно прочистил горло.
– Э… м-м… если угодно… мы обсуждаем план по безопасному извлечению Северина Мо… – он поморщился и тут же поправился: – Вашего сына оттуда, куда он имел неосторожность угодить.
– Собственно, мы даже знаем, где он сейчас… – предпринял вторую попытку Кратов и снова замолчал.
Климова не удостоила его взгляда.
– Кстати, как вы нас нашли? – строго осведомился Вревский. Если в этот момент он и походил на эльфа, то на изрядно потрепанного жизнью. – И как вообще сюда попали?!
Носов страдальчески поморщился. Подобные вопросы были в равной степени неуместны и несообразны, и уж лучше им было бы оставаться риторическими. Впрочем, Климова и не собиралась на них откликаться.
– Пока вы обсуждаете свои планы, – сказала она, – не возражаете ли, если я начну действовать?
– Это плохая идея! – воскликнул Голиаф. – Просто ужасная идея! Думаю, что…
– А мне плевать на то, о чем вы думаете, – сказала Климова. – У меня есть сын. Вы приняли на себя ответственность за его безопасность. Вы не справились. Тупо и бездарно не справились. Мне было обещано, что нас оставят в покое навсегда. Вы меня обманули… Теперь моя очередь решать мои проблемы.
– Лена, выслушай меня, – проговорил Кратов.
– Я уже однажды сделала такую глупость.
– И все же дай мне еще один шанс…
Климова упорно не смотрела в его сторону.
– Хорошо, говори, – наконец позволила она.
– Это не было операцией Департамента оборонных проектов.
– Да?! Что же это было?
– Ты можешь думать что угодно, но… твой мальчик повзрослел. Не забывай, что он эхайн, а эхайны взрослеют раньше.
– Не произноси при мне этих слов!
– Хорошо, постараюсь… Сева почувствовал себя достаточно взрослым, чтобы самому принимать решения. Да, он еще подросток, дитя – для тебя, для меня… для всех. Но не для себя самого. И он – опять-таки неожиданно для всех! – начал совершать поступки. Никто не ожидал, что он на такое способен. Он же никогда не совершал поступков! Поэтому он всех застал врасплох.
– Еще недавно он и не помышлял об этом. Что же его так изменило? Или кто?
– Он получил слишком много информации, – тихо сказал Носов.
–
– От меня, – сказал Кратов. – От Забродского. От Ольги. И от тебя, кстати, тоже. Ты знаешь, что бывает, когда достигнута критическая масса.
– Где он сейчас?
– По нашим сведениям, на Анаптинувике, – сказал Голиаф. – Это один из миров Черной Руки…
Климова наконец бросила короткий взгляд на Кратова. Тому понадобилось некоторое усилие, дабы убедить себя, что это не залп из фогратора и уворачиваться необязательно.
– Эхайнор, – сказала она почти спокойно. – А ведь я даже не удивлена. Эхайнор… Но, если мне не изменяет память, туда нет доступа гражданам Федерации. Кто научил, кто помог моему сыну? Я бы очень хотела знать, очень…
– Это… – начал было Голиаф, но Кратов опередил его:
– У нас есть предположения на сей счет, мы собираемся их проверить. И наказать виновных.
– Уж постарайся, пожалуйста, – сказала Титания. – Как ты и обещал. Не мне же этим заниматься… Или все же мне?
– Госпожа Климова, – торжественным голосом произнес Вревский. Он уже собрался с духом, вернул себе утраченное в первые минуты лицо и снова выглядел впечатляюще. – От имени Департамента оборонных проектов мы приносим вам искренние извинения за все допущенные ошибки. Мы намерены в самое ближайшее время их исправить и вернуть вашего сына домой. Живым и невредимым.
Носов, стиснув зубы, отвернулся. Он тоже неплохо умел притворяться, но всему были свои пределы. «Что мы творим? – подумал он. – Кого мы пытаемся обмануть? Зачем?! Мы сами загоняем себя в тупик, откуда никогда уже не выйдем хорошими людьми».
– Один месяц, – сказал Кратов. – Дай нам только один месяц. За меньший срок мы просто не управимся. А больший – неприемлем ни для кого в пределах Федерации.
– Хорошо, – сказала Климова. – Один короткий месяц – тридцать дней. Кстати, время пошло. – Она покачала у него перед носом указательным пальцем, словно маятником метронома. – Тик-так, тик-так… Но если у вас не получится, не окажитесь ненароком на моем пути.
Климова повернулась и быстро зашагала прочь. Задержалась лишь на мгновение – чтобы смахнуть наземь случайно устоявшую на своем постаменте вазу. Голиаф невольно втянул голову в плечи.
– Откуда вы взяли этот чертов месяц? – спросил он. – Почему же не год? Мы не уложимся.
– Конечно, – согласился Носов. – Спецоперация требует слишком серьезной подготовки. Даже если мы попросим поддержки у Галактического Братства.
– А мы безусловно попросим, – сказал Кратов. – Так или иначе… И в наших общих интересах все же управиться за один месяц.
– Пожалуй, – вздохнул Вревский. – С одной стороны эхайны, с другой – Климова. Воевать на два фронта всегда было нелегко. В таких ситуациях я всегда чувствую себя дилетантом.
– Так мы и есть дилетанты, – мрачно заметил Кратов. – Что, не знали?
– И мне это уже порядком надоело, – промолвил Носов.
– Что тебе надоело? – спросил Кратов.
Носов обреченно усмехнулся. «Быть гнусным лжецом», – подумал он. А вслух ответил:
– Быть дилетантом.
Кратов задумчиво посмотрел на него сверху вниз.