Великая Отечественная катастрофа-3
Шрифт:
Москве инкриминировалась «интенсивная разлагающая работа в областях, оккупированных Германией… а также в Норвегии, Голландии и Бельгии» и шпионаж. При этом репатриация немцев на территорию Рейха из оккупированных областей Польши и Прибалтики использовалась для того, чтобы принуждать репатриантов к шпионажу. У немцев было достаточно доказательств того, что в Москве на Германию смотрят как на «завтрашнего сильного врага». Цитируется документ, найденный в советском полпредстве при занятии немцами Белграда: «СССР будет реагировать лишь в надлежайший момент. Державы Оси еще дальше разбросали свои военные силы, и поэтому СССР внезапно
Интересная деталь. Согласно ноте, при заключении пакта 1939 года советское правительство заявило, что оно «за исключением находившихся в состоянии разложения областей бывшего польского государства, не имеет намерения ни оккупировать государства, находящиеся в сфере его интересов, ни большевизировать, ни присоединять их». Поэтому захват балтийских стран и война с Финляндией были расценены Германией как нарушения договоренностей.
При заключении первого договора в августе 1939 года Литва оставалась за Германией, но потом была уступлена ею СССР «скрепя сердце и ради сохранения мира». Но после 15 июня 1940 года вся Литва, включая кусочек, остававшийся в сфере влияния Германии, была без предупреждения захвачена СССР.
Советские притязания на Бессарабию и Сев. Буковину в 1940 году тоже оказались неожиданностью для немцев, причем на размышление они получили всего 24 часа. Как сказано в ноте: «Несмотря на то, что советское правительство при московских переговорах заявило, что оно со своей стороны никогда не проявит инициативу для разрешения бессарабского вопроса, германское правительство 24 июня получило от советского правительства сообщение, что отрешилось силой решить бессарабский вопрос. Одновременно сообщалось, что советские требования простираются также и на Буковину, т. е. на область, которая принадлежала прежней Австрийской Короне, никогда не принадлежала России, и о которой в Москве в свое время вообще даже не говорилось».
Германия «ради сохранения мира и дружбы» посоветовала Румынии уступить эти территории СССР. «Эти области были также немедленно присоединены к Советскому Союзу, подверглись большевизации и были тем самым фактически разорены». И далее: «Оккупацией и большевизацией всей сферы интересов, предоставленной германским правительством в Москве Советскому Союзу, советское правительство ясно и недвусмысленно действовало в противоречии с московскими соглашениями».
После инцидента с захватом Бессарабии и Сев. Буковины у Германии не было больше сомнений, что СССР проводит враждебную ей политику. Явное подтверждение этому авторы ноты видят в найденном в Белграде докладе югославского военного атташе в Москве от 17 декабря 1940 года, в котором говорилось: «По заявлениям из советских кругов, вооружение воздушного флота, танков и артиллерии на основании опыта настоящей войны находится в полном ходу и будет в основном закончено до августа 1941 года. Это, по всей вероятности, крайний срок, до которого нельзя ожидать крупных перемен в советской внешней политике».
Для устранения недоразумений в августе 1940 года в Берлин прибывает Молотов и предъявляет новые территориальные требования, перечисленные в ноте:
«1. Советский Союз желает дать Болгарии гарантии и сверх того заключить с этим государством пакт о взаимопомощи по образцу пактов, заключенных в балтийских краях, т. е. также с образованием военных опорных пунктов…
2. Советский Союз требует заключения соглашения с Турцией с целью создания баз для сухопутных и морских военных сил СССР у Босфора и Дарданелл на основе долгосрочного пакта. В случае, если бы Турция не заявила о своем согласии на это, Германия и Италия должны присоединиться к советским дипломатическим мерам для осуществления этого требования…
3. Советский Союз снова заявляет, что чувствует себя под угрозой со стороны Финляндии и поэтому требует полного предоставления ему Финляндии со стороны Германии, что на деле означало бы оккупацию этого государства и гибель финского народа».
По всем этим пунктам, «являвшимся предпосылкой советского правительства для присоединения к Пакту трех держав», Молотову было отказано.
Далее в ноте перечисляются другие примеры враждебного отношения СССР к Германии в политической и военной сфере — поддержка путча в Югославии, настраивание Турции и Румынии против Германии и, наконец, сосредоточение против Германии на западных границах «не менее 160 дивизий» (! — Д.Х.).
Заканчивается Нота так:
«Вопреки всем взятым на себя обязательствам и в грубом противоречии своим торжественным заявлениям советское правительство заняло позицию против Германии.
Оно не только продолжало свои направленные против Германии и Европы попытки разложения, но еще усилило их с началом войны; оно во все усиливавшейся степени с враждебностью направляло свою политику против Германии и сосредоточило все свои военные силы у германской границы с готовностью быстрого нападения.
Тем самым советское правительство изменило своим договорам и соглашениям с Германией и нарушило их… Поэтому Фюрер теперь дал приказ германской армии выступить против этой угрозы со всеми имеющимися в ее распоряжении средствами. Германский народ сознает, что в предстоящей борьбе он выступает не только на защиту родины, но что он также призван спасти весь культурный мир от смертельной опасности большевизма и проложить путь к истинному социальному возрождению Европы».
Разумеется, фюрер врет по поводу собственных целей. Риторика Гитлера насчет спасения культурного мира от большевизма была такой же подставой, как и соответствующие декларации Сталина о спасении мира от фашистской угрозы. От себя ни тот, ни другой мир спасать не собирались.
Но цели и политика Сталина обрисованы в этом документе достаточно верно. Весной 1941 года Германии следовало весьма серьезно опасаться за свою безопасность. И уж никак не стоило полагаться на обещания Сталина соблюдать договоренности с Гитлером. При всем желании Гитлера рано или поздно расправиться с Советским Союзом время для расширения «немецкого жизненного пространства» на Восток, если допустить, что именно этим он намерен был заниматься, было выбрано крайне неудачно. Европа захвачена, но не замирена и не освоена. Англия заблокирована на острове, но перспективы победы над ней весьма проблематичны. Зато на горизонте светится очень реальная перспектива войны с Америкой. А на востоке нависает Сталин, откровенно плюющий на любые соглашения и сосредоточивший на границе 5-миллионную армию в последней стадии готовности к нападению. В этих условиях начало войны на два фронта было отчаянной, и как показал опыт, безнадежной попыткой Гитлера переломить ситуацию.