Великая отечественная война: Как это было
Шрифт:
С 24 сентября 1941 г. в Киеве началась серия взрывов тех мин, которые не обнаружили саперы вермахта. Взлетел на воздух «Детский мир», где размещалась комендатура немцев, отель «Континенталь», ставший общежитием для офицеров, кафе-кондитерская и другие здания в центре. Серьезные потери понесла 454-я охранная дивизия. Крещатик пылал 14 дней на протяжении 2 км, население спасалось на кручах Днепра, в парках, предместьях, часть погибла. В целом за эти дни более 50 тыс. киевлян оказались бездомными.
Чтобы бороться с пожарами, немцы срочно доставили из Варшавы пожарные шланги, по которым подавали днепровскую воду к Крещагику. Однако спецгруппы НКВД непрестанно рубили шланги, так что пришлось
Несколько позже — 3 ноября 1941 года — с помощью радиомины команда капитана Лутина взорвала жемчужину Киево-Печерской Лавры — Успенский собор... Используя ситуацию, гестапо обвинило в терроре евре-ев-коммунистов, уничтожив в Бабьем яру в течение 29—30 сентября около 35 тыс. жителей еврейской национальности. В дальнейшем это место стало постоянным пунктом, где происходили расстрелы.
В Николаеве взорвался заминированный на стапелях недостроенный крейсер водоизмещением 8 тыс. т, две подводные лодки и другие корабли. Взрывы с применением радиоуправляемых мин были произведены в Харькове.
17 августа была взорвана 175-метровая плотина Днепрогэс, по которой в это время проходили военные транспорты, 30-метровой высоты лавина воды рванулась в пойму Днепра, заливая нижнюю часть г. Запорожья, где погибли многие тысячи тонн продовольствия на складах; в плавнях захлебнулись советские военнослужащие, гурты скота. А ведь немецкие войска подошли сюда только в начале октября! При отступлении команды подрывников взрывали, как это наблюдалось везде, хлебозаводы, причем в Запорожье на одном из них погибла почти вся рабочая смена.
Ранней осенью 1941 г. сине-желтые флаги в Киеве развевались рядом с красными со свастикой, полицаи на рукавах советских шинелей носили повязки цветов УНР 1917 г. Над входом в различные учреждения названия писались сначала на украинском, а ниже — по-немецки. Открылся ряд учебных заведений, курсы по изучению немецкого языка, ряд технических и сельскохозяйственных курсов, но их учащимися могли стать лишь те, кто не имел среди родственников сотрудников НКВД или членов большевистской партии. В здании на Бульварно-Кудрявской улице, где размещалась ранее редакция газеты «Коммунист», стал работать коллектив газеты «Ук-раУнське слово» во главе с членом ОУН(м) И. Рогачем. Развернул деятельность Союз украинских писателей и его орган журнал «Литаври» во главе с очаровательной Е. Телигой. Бургомистром Киева до 1 ноября был известный историк А. Оглоблин, его заместителем стал бывший воспитатель детей Н. С. Хрущева честолюбивый профессор В. Багазий, выполнявший обязанности председателя городской управы до своего ареста в начале февраля 1942 г. При нем в органы самоуправления хлынула целая армия чиновников — более 20 тысяч человек, из которых 35 % составляли бывшие советские служащие, 25 % — представители высшей интеллигенции.
Ситуация изменилась под влиянием нацистского руководства, для которого рост национальных организаций в Украине стал опасен из-за ответной патриотической реакции русского населения. Заигрывания с деятелями ОУН, приказы вермахта о взятии заложников только из состава русских, а не украинцев (подобное распоряжение по группе армии «Юг» появилось еще 16 августа 1941 г.), означали лишь вариации немецкой «национальной» политики. Не только окружение Гитлера, но и руководство вермахта полагало, что элементы сепаратизма в Украине лишь укрепят великодержавные позиции Сталина.
В основном по этой причине в феврале 1942 г. были расстреляны многие сторонники обеих фракций ОУН, над храмом святой Софии исчез желто-голубой флаг, растаяли очереди на запись в украинскую национальную армию на Софийской площади. Полиция теперь носила белые повязки
...Организации отпора врагу не способствовали многие сводки Совинформбюро. В конце июля 1941 г. одна из них сообщала: «Крупные соединения советской авиации в течение дня вели успешную борьбу с танками противника... В результате боев механизированные соединения противника несут большие потери... Немецкий летчик, взятый в плен, заявил: "С русскими воевать не хотим, деремся по принуждению. Война надоела; за что деремся, не знаем... Перед боем нам дают водку"». Из-за подобной дезинформации жители Мариуполя 10 октября спокойно шли на работу, ибо советская пропаганда заверяла, что фронт находится далеко от города. И вдруг на улице появились германские танки!
Данные гитлеровской штаб-квартиры о потерях вермахта до 15 декабря 1941 г. — 767 415 убитыми, ранеными, пропавшими без вести Совинформбюро 16 декабря решительно опровергло. В его сообщении говорилось: «Эти цифры не могут не вызвать смеха», потому что потери-де немцев за 5 месяцев войны составили 6 млн человек, а наши — 520 тыс., включая пленных. И это говорилось тогда, когда в плену находилось уже не менее 2,9 млн советских военнослужащих!
Отступать было некуда: ведь еще 29 июня Совинформбюро с нескрываемой гордостью сообщило: за 7—8 дней враг потерял не менее 2500 танков, около 1500 самолетов, более 30 тыс. пленными. Богатая фантазия политических руководи телей бюро до 1 сентября уничтожила 8500 германских самолетов. Между тем гитлеровское командование, обеспокоенное не на шутку, с тревогой констатировало действительные потери ВВС: 725 боевых машин и 6900 человек летного и технического персонала.
Не случайно в годы войны возникла шутка: Наполеон I говорит Сталину, что если бы он имел газету «Правда», то никогда не узнал бы о своем поражении под Ватерлоо.
В дело дезинформации советских людей значительный вклад внесла военно-политическая цензура во главе с ее бессменным руководителем Н. Г. Садчиковым — цензором тоталитарного режима по призванию. Под стать ему оказался начальник отдела военной цензуры полковник Черстовой. За его подписью 5 марта 1943 г. вышел секретный приказ, в котором запрещалось не только в печати, но и в обычной беседе упоминать о «системе Костикова» (так назывались тогда реактивные установки). К тому времени о них стало известно едва ли не всему миру, а их залпы демонстрировались в хроникально-документальном фильме «Сталинград». Получилось совсем по М. Е. Салтыкову-Щедрину: «секреты-то у нас, обсмеешься».
С 1 июля 1941-го по 1 ноября 1944 г. 3400 цензоров проверили и выпустили в свет отечественной и зарубежной литературы в количестве 1 881 482 названий, в том числе 460 973 газет и журналов. Несмотря на такой колоссальный труд «проколов» избежать не удалось. Из-за одного из них возник международный скандал: в мае 1942 г. в «Известиях» фотокорреспондент Д. Н. Бальтер-манц поместил снимок подбитых немецких танков, на поверку оказавшихся английскими — типа «Матильда», которые СССР получал по ленд-лизу. Подрывали действенность пропаганды и бесчисленные фальсификации немецких зверств, хотя для появления желания мести хватило бы и действительных. Лишь усиливали сопротивление противника и такие лозунги: «Убей немца. Это просит старая мать. Это молит твое дитя».