Великая Российская трагедия. В 2-х т.

Хасбулатов Руслан Имранович

После смерти Фридриха II значительно ослабели институты империи. Пополаны стали преобладающей силой в коммунальных советах многих итальянских городов-государств: Флоренции, Пизы, Болоньи, Генуи и др. Если раньше коммунальные советы были “смешанными”, представляя и нобилей и пополанов, то в новых составах коммунальных советов нобили уже почти не встречались.

Пополаны — “средние классы” средневековья, стали господствующей силой коммунальных советов. Соответственно, изменялись и содержание работы, и сам стиль таких коммун, которые, опираясь на предыдущий опыт, традиции и статуты, тем не менее, волей или неволей, исходили из требований городских низов, изолировавших аристократических представителей коммуны.

И

вот уже рядом с подеста как общегородским магистратом появляется “капитан народа” (capitano del popolo), возглавляющий пополанское (гражданское) ополчение и выполняющий почти те же функции, что и подеста — только в отношении пополанов — граждан. Но это на деле означало, что “капитан народа” становился обладателем власти, намного превосходящей власть подесты, поскольку пополаны — рядовые и средние классы города — составляли до 75 процентов населения. Функции традиционного подесты резко сокращались. Конечно, за ним оставались преимущества многовековых обычаев и традиций, что очень важно. Но тенденция уже обозначилась — к свертыванию функций подесты, как института, переставшего выражать интересы бедных и средних слоев города-государства, города-коммуны. Как института переродившегося. Но “слом” как метод модернизации, не был в чести в средневековой Италии, ее городах-государствах. Потому оставляя институт подеста доживать свой век, коммуна пошла по пути формирования нового института исполнительной власти коммуны — “капитаната”.

Постепенно возникла пополанская “малая конституция”: с собственной пополанской армией, своим гербом, знаменем, чиновничеством, судопроизводством и даже конституцией в форме “статутов капитана”, независимо от “статутов подеста”.

Основные проблемы города стали выноситься уже на совместные заседания городских и пополанских коммунальных советов, что давало купцам и ремесленникам значительные преимущества перед родовитой знатью. В таких условиях фигура подеста стала постепенно терять свое былое политическое значение, сохранив административное. Которое, кстати, она имела первоначально и к чему коммуна стремилась, установив правило, по которому подеста приглашался на правление сроком на 1 год. В новых условиях совершался переход от института подеста к институту капитаната в системе управления коммуной. Это, однако, происходило в тех городах-коммунах, где ремесленнические и купеческие цехи были влиятельными и могли определять решения в советах городской коммуны.

Конечно, происходила напряженная борьба между аристократией, опиравшейся на помощь церкви, зажиточных слоев, “торговой аристократии”, не желавшей уступить первенство в управлении городами, и нарождающимся предвестником буржуазии — ее представители были заинтересованы в преобразовании “аристократической коммуны” в “пополанскую коммуну”. В которой, они, конечно, имели преобладающее влияние. Не обходилось и без вмешательства императора — например, император осадил Парму, и пармским пополанам в 1247 году пришлось вести вооруженную борьбу за свои решения — решения коммуны, основавшей институт капитаната.

В общем, капитанат восторжествовал, знаменуя утверждение новой коммуны, более адекватной уровню общественного развития и демократическим потребностям населения итальянских городов-государств. Одновременно это приводило к повсеместному отступлению дворянства в городах, с их многочисленными сословными привилегиями. Новые социальные страты занимали свои ниши в политической системе общества.

Надо отметить, что городской плебс в своей основе не обладал правами свободных граждан. В ХIII веке уже заметным стало резкое расслоение пополанов: выделилась богатая верхушка — к XIV веку она во Флоренции уже стала складываться в раннюю буржуазию. Это — купцы, текстильщики, владельцы суконных фабрик, ремесленники-предприниматели, владельцы кожевенных,

обувных, металлообрабатывающих предприятий и пр.

Коммунальный строй во Флоренции

В 1250 году, остстаивая независимость Флоренции от императора, пополаны и рыцари Флоренции бок о бок сражались под гвельфским стягом против феодальной знати. Вскоре пополаны сумели сбросить гиббелинское иго. Тогда была создана “малая коммуна” — то есть пополанская коммуна, введены соответствующие конституционные изменения в систему власти и управления. Народное собрание избрала коммунальный совет: 12 старейшин — анцианов. Они руководили управлением города, всеми внутренними и внешними делами Флоренции, организовывали ведение всех дел, контролировали чиновничество и т.д.

Однако, через 10 лет этот коммунальный строй был разрушен: во Флоренцию торжественно вступили немецкие (имперские) войска. Опираясь на них, опять вернулась гиббелинская знать. Граф Джордано, захвативший власть подеста, объявил об отмене конституции 1250 года — коммунального статута. Но уже через 6 лет, в 1256 г. пополаны подняли вооруженное восстание, — они выступали под своими старыми знаменами коммунального совета и изгнали Джордано и его немецких покровителей. И получили... нобилитет уже гвельфской знати с его французскими покровителями. Пополанам теперь предстояли долгие годы борьбы с гвельфским дворянством. “Этот раздор оставался скрытым, пока гиббелины внушали страх, но как только они были обузданы, разногласия обнаружили свою силу”. [123]

123

N.Maciavelli.Firenze.1854, p.79.

Лишь через 20 лет пополаны сумели установить вновь контроль над Флоренцией и вернуться к системе коммунальной республики, институты которой развивались много столетий.

Изменения на протяжении веков, происходящие в недрах коммунального аппарата, носили эволюционный характер. Изменялась сама система выборов в коммунальные советы. Здесь совершался переход к многоступенчатой жеребьевке (позаимствованной через 650 лет русским царем при введении земских советов), постоянно менялась система налогообложения, появлялись новые советы, комиссии.

При этом, поскольку старые институты не исчерпали себя, они не упразднялись, а видоизменялись и продолжали существовать наряду с вновь учреждаемыми, накладываясь на традиционные институты. Возникающие тиранические режимы не отменяли республиканские статуты (конституции), а накладывались на республиканский строй. Неустойчивое равновесие пополанских (демократических) и аристократических сил, зигзаги политичесой борьбы, определяемые их соотношением, хитроумие лидеров политических партий, восстания и мирные компромиссы — все это оставляло рубцы на теле коммунального организма итальянских и европейских городов.

Коммунальный строй во всех городах Италии был идентичен. Структура коммунальных советов, налоговая система, фискальные службы, контрольные учреждения, суд, органы охраны порядка, денежная система, правила, регулирующие промышленно-торговую деятельность и т.д. — все это совпадало иногда до мелочей. Города доминировали над селом. В то же время местные особенности получали довольно выраженное значение. Народные собрания приглашали правителей, утверждали герцогов городов-государств. Так, в Милане в 1450 году Народное собрание провозгласило синьором Милана, а затем герцогом Ломбардии Франческо Сфорца. При нем, а также при его преемниках (Галиаццо-Мариа, 1466-1476 гг. и Лодовико Моро) особенно быстро стала развиваться промышленность, торговля, ремесла, сельское хозяйство, чему способствовал режим протекционизма...