Великая Война
Шрифт:
Я же бежал в соседний дом, ведь мои барьеры почти полностью разрядились. Этот манёвр едва не закончился смертью, ведь враги всячески старались прикрыть танк.
– Жатва продолжается, десятки тысяч погибают, – произнесла следящая за всем полем боя Кристина. – И в этот раз немцы действуют куда увереннее, их организация и координация усилилась, ведь костяком стало уже не свежее мясо, как это было раньше.
– Да, а ещё у них танки есть, а у нас почему-то нет.
Я дозарядил протез патронами, после чего выдвинулся на поиски Смоленко. Судя по вспышкам пламени, он сражался где-то во внутреннем дворе. Только вот заклинания становились
– ТОЛЬКО ВПЕРЁД!!! ЗА ОТЕЧЕСТВО!!!
С северного направления наши уже прорвались и отряд выбежал на улицу, после чего десятки тел повалились на землю из-за одного пулемёта. Гремел бой, а кровь всё лилась и лилась, каким стало соотношение безвозвратных потерь? Об этом не хотелось думать, но оно и до этого не особо радовало глаз, а после появления танков на поле боя… Технологичный уровень нашего врага оказался явно выше.
– ЖИВЫМ НЕ ВОЗЬМЁТЕ, УРОДЫ!!! – заорал во всю глотку Смоленко, после чего второй этаж одного из домов взорвался и всё объял огонь.
На полной скорости на первый этаж вбежал я, сбив с ног немца, который от столкновения отлетел к стенке и не подавал признаков жизни. На втором этаже нашёл капитана, лежащего на спине, в окружении обугленных трупов.
– Сто метров южнее десант занял ратушу, выдвигайся к ним, – произнёс Смоленко, тело которого начало сгорать заживо. – Что ты делаешь?
Кристиной я разрывал сочленения расплавленного экзоскелета, порой приходилось снимать броню с кожей, лишь бы высвободить капитана из раскалённой ловушки.
– Я уже никуда не пойду, – продолжал говорить Смоленко.
Но у меня же оставался свой экзоскелет, так что донести до безопасного места его смогу.
– Цепляй его и увози! – наружи немцы уже пригнали технику и эвакуировали подбитый танк.
Затем снова раздался знакомый гул и звуки гусеничной техники. По улице ехали новые танки, брошенные из резерва для отбития первых эшелонов обороны. Немцы не собирались держать город любой ценой, однако каждый метр своей земли они продадут за огромную силу, истощат врага и после этого дадут генеральное сражение у Кёнигсберга. Стратегом для понимания этих намерений быть не нужно.
– Брось меня и беги к союзникам, – продолжал говорить Смоленко, который даже шага сделать не мог, а всё его тело было покрыто ожогами: если бы он не был одарённым, то точно бы сдох. – Тебе и так нужно будет прорываться сквозь линии врагов, так ещё и подкрепления прямо сейчас двигаются на позиции. Тебя отрежут.
– Он дело говорит, Саш, – вынужденно согласилась Кристина. – Сюда грузовики едут и бронеавтомобили. Они готовят контрнаступление на первую линию обороны.
Шаги звучали всё громче, первые отряды уже начинают защищать дома и добивать остатки десантников. Смоленко же начал терять сознание, снова мямлил что-то вроде «брось меня, я уже труп», будто бы это хоть как-то мне сейчас поможет. Своей аурой на меня давит и Кристина, как бы говоря: «Саш, тебе ещё преемника искать, у тебя слишком важная цель!».
И принимать решение нужно прямо сейчас. Рациональное бегство или наивная игра в героя?
Глава 11
– Скажи мне, Кристина… – я опустил раненого Смоленко на пол первого этажа. – Ну разве я могу его оставить?
– Конечно можешь. Тем более он захлёбывающий в ненависти безумец, ищущий лишь смерти. Ты его даже толком не знаешь, так почему бы не оставить его?
– Не могу. Просто представляю, что на его мести мог быть я и… мне бы хотелось, чтобы мне помогли. Я бы не хотел умирать. Не хотел бы быть брошенным в одиночестве. И что-то мне подсказывает, что он на моём месте поступил бы также.
– Но лежит-то он, а не ты.
– Наверно я какой-то дурак.
– Нет, просто… – Кристина не нашла что сказать и замолчала.
И штурмовые отделения врагов уже успели подбежать ко входу в дом, со внутреннего двора, не выходя на простреливаемую улицу. Первый солдат быстро глянул внутрь, заметил меня и тут же начал готовить гранату к броску. Вот уже чека оторвалась, и вытянутая ладонь замерла в окне, после чего из моего протеза с хлопком вылетела пуля.
Взрыв, осколки разлетелись во все стороны, разрывая плоть и отрывая конечности. Трое из отделения погибли на месте, ещё двое оказались тяжело ранены. Я же подхватил Смоленко и начал тащить его во внутренний двор. Мне было невероятно радостно, что Алёна добавила в протез два ствола, под стандартные обоймы для винтовок. Девять выстрелов ещё оставались, вернее уже шесть, ведь пришлось добить трёх немцев, сохранивших после взрыва боеспособность.
– Сука, – ругнулся я, когда энергию стали жрать тыловые барьеры, о которые с искрами разбивались пули.
Сбросив Смоленко в сторону, я тут же спрятался за стену, которая простреливалась насквозь, но хоть часть импульса пули на себя брала, снимая часть нагрузки с барьеров. Из кобуры я выхватил револьвер Нагана, подарок к новому званию, начал спокойно отстреливаться. Крутился барабан, из дула вылетала смерть, падали тела и всё больше энергии уходило из моего тела и экзоскелета.
Припугнув своих противников ответными выстрелами, я снова схватил Смоленко и потащил его дальше, на второй этаж. Нужно как-то преодолеть целую улицу, прорваться к нашим, но идей пока что нет. Даже в соседние дома не пробьёшься, ведь во внутренний двор меня обратно уже не пустят. Капкан схлопывался.
– Эй, не теряй сознание!
– Да не теряю я… – Смоленко уже начинал отрубаться. – Интертно-рубиевый раствор…
– Ай, дерьмо, точно же…
Свой набор я ещё не потратил, так что достал из-за пазухи бикс: металлическую коробку, в которой хранили шприц и две ампулы, стандартный офицерский набор. Открыл, выудил шприц, быстро разбил ампулу и вколол лекарство прямо в шею Смоленко, в сонную артерию. Можно конечно и в мышцы, можно даже этот раствор пить, втирать, но в данный момент нужна максимальная усвояемость. К тому же мой капитан мужик сильный, потянет нагрузку. До сих пор же не сдох.
– Полегче стало? – Я захлопнул крышу и спрятал бикс.
– Да, стало… – ответил Смоленко и его голова опустилась.
– Он потерял сознание, – подытожила Кристина. – Организм отправляет все ресурсы на борьбу со смертью.
– Да вижу я.
– Не злись. Просто уточнила.
И снова в дом полетели гранаты, одна за другой, солдаты во внутреннем дворе подобрались в упор и не собирались экономить взрывчатку. А мне ведь и спрятаться нельзя, иначе осколки порешат Смоленко, который ещё и отрубился в самый важный момент. Энергетический ранец начал нагреваться. Раздался щелчок и ещё один кристалл расщепился, после чего шестерёнки завертелись словно бешенные, разгоняя турбину и выдавая ещё больше раскалённого пара. Процесс поглощения энергии из мироздания и последующая транспортировка к телу носителя выделяли очень много тепла.