Великие авантюры и приключения в мире искусств. 100 историй, поразивших мир
Шрифт:
Леди Бейт решила больше не искушать судьбу. Конечно, над местной легендой про «живописное проклятие» можно и посмеяться. Но ведь картины в их доме действительно никак не уживались: за четверть века из «злосчастного поместья» исчезало почти полсотни ценнейших полотен. Так что и остававшуюся в Рассборо часть коллекции Бейта надо было поскорее передать Национальной галерее. Леди Клементина занялась оформлением бумаг и, надо сказать, едва успела, ибо 17 августа 2005 года отошла в мир иной, лишь немного не дожив до своего 90-летия.
Сегодня поместье Рассборо-Хаус занесено в Книгу рекордов
Находка великой симфонии
В 2005 году легендарная фирма «Мелодия» выпустила десять редчайших дисков лучших концертов выдающегося советского дирижера Евгения Мравинского. Там находилась и уникальнейшая запись 21-й симфонии композитора Овсянико-Куликовского, восстановленная с единственного сохранившегося в записи концерта 1954 года.
Впрочем, в 50-х годах ХХ века имя Овсянико-Куликовского гремело по стране. В СССР его исполняли часто. Однако уцелела всего одна запись.
Находка рукописных нот этой симфонии — истинное приключение или. авантюра. Началось все в 1948 году в благословенной Одессе. Областному радио требовался музыкальный художественный руководитель, а из Москвы как раз приехал Михаил Эммануилович Гольдштейн, известный скрипач, брат знаменитого скрипача Бориса Гольдштейна. К тому времени у Михаила случилась трагедия — заболела рука. И он был вынужден забыть о скрипичной карьере и переключиться на что-то иное. Вот Одесское областное радио и предложило ему стать руководителем музыкальных программ.
Время, однако, было сложным. Только-только кончилась Великая Отечественная война. Одесса зализывала раны оккупации. К тому же в столице уже набирала обороты «борьба с безродными космополитами» и «преклонением перед гнилым Западом». «Космополиты» (то есть те, кто не признавал самость советской культуры, а по-прежнему считал ее частью культуры мира-космополии) быстро заслужили и другие прозвания, например «враг народа», «западанец», «буржуазный прихвостень», и толпами шли в тюрьму и на лесоповал — для исправления своих искусствоведческих взглядов. Авось, валя деревья, поймут, что советская культура, коренным образом отличная от западно-разлагающейся, является величайшим достижением мира.
Словом, борьба с космополитами шла резво, за похвалу Шекспиру и Мольеру литературоведы вместе с театроведами оказывались в одиночных камерах. Конечно, Одесса далеко от Москвы, но ведь и там начальство кое-что понимает. И в один нехороший день радийного товарища Гольдштейна вызвали в местные органы: «Вы не можете руководить радио в одном из главных городов Украины. Вы ведь
Пришлось бедняге Гольдштейну оставить и радийную работу. Он стал просто преподавать обучение на скрипке. Но ведь как-то нужно было не попасть под лихую кампанию выявления «безродных космополитов»?.. Поразмыслив, Гольдштейн занялся изучением украинской музыки. Хотя что ему-то было изучать?! Он же родился в Одессе, учился здесь и прожил большую часть жизни. Да он впитал напевы этой музыки пусть не с молоком еврейской мамы, но с украинским воздухом, который вдохнул в первом вздохе! И вот теперь он — «прихвостень безродных космополитов»…
Музыкант начал ходить по библиотекам и архивам, отыскивая старинные ноты. И ему сказочно повезло! В Государственном городском архиве Одессы он отыскал ноты украинского помещика Николая Дмитриевича ОвсяникоКуликовского (1768–1846). Этот образованный человек когда-то создал великолепнейший оркестр крепостных музыкантов. А когда в Одессе в 1810 году открылось новое здание Оперного театра, благородно подарил весь этот оркестр Опере. И вот теперь, глядя на найденные ноты, Гольдштейн понимал, что Овсянико-Куликовский был еще и сочинителем. И каким! Найденную симфонию вполне можно причислить к лучшим образцам музыкального искусства его времени. Самобытный украинский композитор, даже не учившийся «по Европам», оказался не менее талантлив, чем тамошние гении. Да это же сенсация!
Своими выводами о находке Гольдштейн поделился с художественным руководителем Одесской филармонии М.А. Казневским. Оказалось — вовремя. Казневского как раз переводили на повышение в Киев на высокую должность начальника Управления музыкальными заведениями в Комитете по делам искусств УССР. Такое назначение следовало чем-то «подтвердить». А тут — смотрите-ка — найденный шедевр, партитура неизвестной украинской симфонии, ясно доказывающая приоритет украинской музыки над музыкальными творениями буржуазного мира уже на рубеже XVIII–XIX веков. Казневский тут же поручил «искателю музыкальных сокровищ» подготовить партитуру к исполнению, расписать голоса и начать репетиции с оркестром.
Сказано — сделано. Симфонию сыграли в Киеве, потом в Москве и Ленинграде. Успех был оглушительным. Вот тогда-то в 1954 году Ленинградский симфонический оркестр под управлением самого Мравинского и записал симфонию «украинского гения». Вслед за статьями появились и первые диссертации о творчестве Овсянико-Куликовского. Статью о нем поместила даже Большая советская энциклопедия.
После исполнения Мравинского решено было написать книгу о жизни и творчестве «забытого, но вновь открытого гения». За дело взялся один из самых партийно-преданных музыковедов Киева В.Д. Довженко. Но для книги нужна масса фактов и деталей. Довженко перекопал все архивы Одессы и Киева, но ничего не нашел. Пришлось и ему идти на поклон к первооткрывателю партитуры.