Великие химики. В 2-х томах. Т. 1.
Шрифт:
Антуан действительно многое узнал в это лето. Какое разнообразие минералов заключено в земных недрах! Как много веществ хранило свои тайны, тайны еще не открытых элементов!
Лавуазье с необычайным усердием отбирал каждый камушек, который казался ему чем-то отличным от других. По вечерам они, сидя у костра, рассматривали и сортировали собранные днем минералы.
— Эти черные сверкающие кристаллики — тоже железная руда, — рассказывал ему Геттар. — У них очень интересное свойство — они способны, как магнит, притягивать небольшие куски железа.
— Занятно, — сказал Лавуазье. — Дайте, я попробую.
— Возьми. Это свойство дало и название минералу — «магнетит» [185] .
Лавуазье подносил черный сверкающий минерал к кусочкам проволоки и пытался их поднять, но при малейшем движении руки они отрывались и падали.
Чем больше Антуан знакомился с миром минералов, тем больше у него возникало вопросов. Минералогия не менее интересна, чем юридическое право, которому
185
Магнетит (магнитный железняк) — природная закись-окись железа Fe3O4 — служит сырьем для получения железа.
186
Гийом Франсуа Руэль (1703–1770) — крупный французский химик-экспериментатор XVIII в., блестящий лектор, профессор, медик и фармацевт, создатель школы экспериментальной химии, учениками и последователями которой были Лавуазье, Ж. Л. Пруст, Н. Леблан (1755—1806). Руэль изучал соли и выяснил, что они являются продуктом взаимодействия кислоты с основанием (1744 г.), установил различив между «нейтральной», «кислой» и «основной» солями (1754 г.), открыл мочевину, приготовил чистый хлористый этил перегонкой спирта с хлористым оловом (1759 г.). О Руэле см. Фигуровский Н. А., ук. соч., с. 284; Джуа М., ук. соч., с. 127–128; Дорфман Я. Г., ук. соч., с. 14–16; Partington J, R., ук соч., т. 3. с. 73–76; Волков В. А. и др., Химики: Биографический справочник. — Киев: Наукова думка, 1984, с. 440.
Весной 1763 года Лавуазье, успешно закончив юридический факультет, получил степень бакалавра. Но его по-прежнему влекли геология и химия. Лишь несколько часов он проводил в конторе отца или в залах судебных заседаний. Насколько приятнее было закрыться в своей комнате и изучать собранные им минералы. Часто к нему заходил Геттар, и они вдвоем подолгу обсуждали различные проблемы, связанные с геологией и химией.
Но были и такие вопросы, о которых говорил весь город. В центре внимания был в то время вопрос об освещении столицы Франции. Ночью улицы погружались во мрак и ходить по городу было небезопасно. Академия наук приняла решение объявить конкурс на составление доклада по теме: освещение больших городов. Лавуазье решил попробовать свои силы и принять участие в этом конкурсе. С присущей ему энергией и усердием он приступил к изучению проблемы. Доклад, представленный им, не получил объявленной премии, однако привлек внимание ученых. Лавуазье предельно ясно развил и изложил проблему, показав глубокое знание теории и интуицию в применении ее для практических целей. Было принято единодушное решение опубликовать доклад в журнале академии, а автору присудить золотую медаль.
По случаю вручения медали состоялась торжественная церемония. Празднично было и на душе молодого Лавуазье.
— Хотелось бы верить, — сказал в своем выступлении президент академии, — что 1766 год станет годом больших успехов молодого Антуана Лавуазье. Надеюсь, в недалеком будущем он будет избран в наши ряды. Так пожелаем вам плодотворной работы, молодой друг!
Бурные аплодисменты заглушили последние слова оратора.
Лавуазье сердечно поблагодарил высокое собрание и радостный отправился домой. Легко взбежав по лестнице, он вошел в свою комнату. Вечер прошел в размышлениях, а на следующий день. Лавуазье принял твердое решение: оставить карьеру адвоката и посвятить себя исследовательской работе. Он так глубоко и с таким интересом изучал проблемы химии, что работа в этой области, понял он, стала смыслом всей его жизни.
Нечто загадочное скрывалось в простом, казалось бы, гипсе. Бледно-желтые прозрачные мягкие кристаллы давно привлекали внимание молодого исследователя. Особый интерес вызывало у него поведение гипса в воде. Гипс легко измельчался в порошок, но, оставленный на некоторое время в воде, делал ее жесткой настолько, что мыло в ней не пенилось. Стеклянная трубка с полым шариком на конце, содержащим несколько песчинок, погруженная в воду, не тонула: шарик с песчинками опускался на дно сосуда, но тонкий конец трубки оставался над поверхностью воды. Когда исследователь погрузил ту же трубку в гипсовую воду, он обнаружил, что теперь ее тонкий конец поднялся над поверхностью воды несколько выше, чем в чистой воде. Эту трубку Лавуазье назвал гидрометром (сейчас мы называем прибор ареометром). С его помощью можно было очень быстро определять плотности жидкостей. Он часто обсуждал это свойство прибора со своим другом Геттаром, но пока им не удавалось еще выяснить природу взаимодействия
— Совершенно ясно, — говорил Лавуазье, — что гипс переходит в воду. Это показывает мой гидрометр.
— Это не вызывает сомнения. Ты ведь знаешь, что вода, как считают химики, превращается в землю и земля в воду. В данном случае земля — это гипс.
— Да, так действительно утверждают некоторые из наших ученых, но, мне кажется, эти мысли не совсем точны и, более того, даже не верны. Вот, к примеру, Антуан Депарсийо предлагает следующий способ исследования воды: испарить ее до сухого осадка и взвесить его, то есть узнать вес той земли, которую содержала вода.
— Метод Депарсийо сомнителен, — ответил Геттар, — ведь, согласно Жану Батисту Леруа, нельзя получить дистиллированную воду, не содержащую земли [187] .
— Да! Здесь еще много неясных проблем. Я всерьез займусь изучением свойств воды.
— И что ты думаешь предпринять?
— А вот что. Ты уже знаешь о моем гидрометре. Погружу его в дистиллированную воду и отмечу черточкой на трубке то место, до которого она погрузилась, а потом отмечу новой черточкой место, до которого она погрузится в насыщенном растворе поваренной соли. Таким образом, мне удастся этим довольно простым методом определять плотность природных вод.
187
Имеется в виду сухой остаток.
— Но ты не учитываешь точки зрения Леруа на этот счет.
Верно. Если его утверждения справедливы, я не смогу получить стандартную дистиллированную воду и этот метод не даст решения проблемы. Вот почему прежде всего надо выяснить, можно ли очистить воду путем дистилляции, и если можно, то как это сделать.
— Проблема не менее интересна чем та, что описана в твоих первых двух статьях о гипсе [188] .
188
Первую статью («Анализ гипса») 22-летний Лавуазье представил в Парижскую Академию наук в феврале 1765 г. (опубликована в 1768 г.), а вторую («О гипсе») — в марте 1766 г.
Эти статьи послужили основанием для избрания Лавуазье в 1768 году адъюнктом Парижской Академии наук [189] . Академики, убедившись в способностях Лавуазье кратко и ясно излагать свои мысли, назначили молодого ученого секретарем нескольких ученых комиссий. Доклады, которые составлял Лавуазье о работе этих комиссий, отличались исключительной ясностью и точностью.
Наряду с научной работой в академии Лавуазье продолжал экспериментировать в своей лаборатории. Он доказал, что вода после двукратной дистилляции практически очищается от всех примесей и обладает свойствами дождевой воды, а следовательно, может считаться самой чистой природной водой. Опыты, которые проводил Лавуазье, требовали многих средств, а академического жалованья было для этого недостаточно. Лавуазье вынужден был искать дополнительные источники дохода [190] . Вскоре для этого представился удобный случай.
189
Адъюнкт-докторанты входили в категорию кооптированных членов Академии, они не получали никакого вознаграждения и не имели права решающего голоса. Еще в 1766 г. Лавуазье был занесен в список кандидатов для будущих выборов и был избран сверхштатным адъюнктом по химии в мае 1768 г., 30 августа 1774 г. — экстраординарным академиком, 14 февраля 1778 г. — ординарным академиком, а в 1785 г. — директором (административным руководителем) Академии (Дорфман Я. Г., ук. соч., с. 34–35; Биографии великих химиков, ук. соч., с. 83).
190
Иного, отличного от этого традиционного мнения придерживается советский ученый (биограф Лавуазье) профессор Я. Г. Дорфман (ук. соч., с. 41).
Чтобы обеспечить государственную казну постоянными доходами, французское правительство предоставило право на сбор косвенных налогов акционерному обществу «Генеральный откуп» [191] . Для получения этого права члены «Генерального откупа» должны были внести государству огромную сумму, а потом «обирать налоги. Однако эта система таила в себе опасность злоупотреблений. Тем не менее Лавуазье решил войти в «Генеральный откуп». Теперь надо было обратиться за денежной поддержкой к отцу. Господин Лавуазье работал, как всегда, в своей конторе.
191
«Генеральный откуп» — общество по сбору налогов с населения. Получая огромные доходы, откупщики, естественно, были окружены всеобщей народной ненавистью. Участие Лавуазье в такого рода предприятии трудно понять, а тем более оправдать (Фигуровский Н. А., ук. соч., с. 331).