Великие люди, изменившие мир
Шрифт:
С ранних лет сестры Эрхарт пользовались необычной для того времени свободой в выборе интересов, друзей и развлечений. Но Амелия с детства ненавидела всякие «девчоночьи штучки». Зато она отлично ездила верхом, плавала, играла в теннис и стреляла из подаренной отцом винтовки 22 калибра. Читать она научилась в четыре года и с тех пор поглощала множество разнообразной литературы, но особенно притягивали ее книги о великих открытиях и приключениях. В результате, несмотря на принадлежность к «слабому полу», у ребятни с соседних улиц Амелия слыла признанным лидером и заводилой. Ее отметки в школе почти всегда были отличными, особенно по естественным наукам, истории и географии. Некоторые биографы пишут, что у Амелии рано проявились мальчишеские интересы, но это не совсем так: иногда она любила и нарядиться, и нацепить бабушкину шляпку, и поиграть в недотрогу-модницу. Что действительно рано проявилось, так это презрение ко всему скучному, будничному и обязательному. Жизненную рутину из занятий в закрытой привилегированной школе, приготовления уроков, щебетанья с гостями и прогулок на выходных она и вправду терпеть не могла.
В Айове, куда в 1908 году девочки наконец переехали к родителям, Амелии поначалу понравилось гораздо больше – здесь было проще и веселее. Однажды отец взял старшую дочку с собой на городской праздник. Там девочка, которой суждено было заболеть самолетами, впервые увидела аэроплан: «Нечто металлическое, обмотанное проволокой, совершенно неинтересное».
Со временем финансовое положение семьи ухудшилось – Эдвин Эрхарт начал сильно пить, что постепенно погубило его карьеру адвоката. В поисках новой работы семья несколько раз переезжала – сначала в Де Мойн (Айова), затем в Сент Пол (Миннесота). Но в 1915 году мама была вынуждена шить платья подрастающим дочерям из старых оконных занавесок… В итоге Эми, забрав дочерей, переехала к родственникам в Чикаго. Эдвин частенько приезжал навестить дочерей и разгуливал по городу навеселе, так что знакомые показывали на него пальцем. Все эти обстоятельства научили Амелию держаться независимо и уметь давать отпор в любой ситуации: однажды она даже избила девчонку, посмевшую пренебрежительно высказаться о ее отце.
Мисс Эрхарт выросла высокой, худой и гибкой, как лиана, с длинной темно-русой косой ниже пояса и задорными глазами. Кем она будет? Неизвестно. Известно только, что замуж она не хочет. И не выйдет никогда: Амелия уже дала себе клятву никогда не зависеть от мужчины. Примера отца ей было достаточно.
После школы ее сестра Мюриэль уехала учиться в Канаду. На Рождество 1917 года, приехав в Торонто, чтобы навестить сестренку, Амелия увидела на улице тяжелораненых солдат, прибывших с фронтов Первой мировой войны: мужчины без рук, без ног, слепые, обожженные. Впечатление было столь сильным, что вместо возвращения в школу она записалась на ускоренные курсы медсестер и пошла работать в военный госпиталь. К концу войны накопленный в госпитале опыт склонял ее к мысли посвятить свою жизнь медицине.
Некоторое время Эрхарт изучала в Колумбийском университете физику, химию и медицину, а также французскую классическую литературу – Амелия знала четыре иностранных языка. Воссоединившаяся после войны семья переехала в Лос-Анджелес, и на Рождество 1920 года Амелия попала на выставку летательных аппаратов в Лонг-Бич, штат Калифорния. И вот тут, пока она смотрела на пируэты неуклюжих маленьких аэропланов, что-то екнуло в ее сердце. На следующий день мисс Эрхарт пришла на крошечный аэродром на Уилшир-бульваре. За 10 долларов здесь можно было совершить десятиминутную прогулку на маленьком аэроплане с открытой кабиной, пилотируемом летчиком Фрэнком Хоуксом. Полный восторг! Тогда Амелия твердо решила – она будет летать сама! И заявила об этом Хоуксу, едва лишь они приземлились. Пилот засмеялся девушке в лицо. Та обозлилась и нагрубила ему. Однако Хоукс продолжал безнаказанно смеяться: в те годы американцы еще не культивировали политкорректность и сексизм не был в списке официальных преступлений. Ведь только в этом году американские женщины добились права голосовать. Но не летать же! Однако Хоукс ошибался. Упрямая мисс Эрхарт навела справки о летных школах для женщин, в то время как отец и знакомые дружно поднимали ее на смех, уверяя, что таковых нет и быть не может. Самолеты в 1920-х были еще в новинку, американцы начали активно развивать самолетостроение только в годы Первой мировой войны, когда в этом появилась военная и стратегическая необходимость.
Ее первым инструктором была Анита (Нета) Снук – одна из редких женщин-летчиц. Для обучения использовался подержанный Curtiss JN-4. Нета отметила естественность новой ученицы, спокойно и уверенно чувствовавшей себя в кабине; впрочем, отметила она и некоторую ее склонность к авантюризму – несколько раз ей приходилось вмешиваться в управление, препятствуя попыткам Амелии при заходе на посадку пролететь под проводами линии электропередач, проходившей рядом с аэродромом.
Уроки стоили недешево и, чтобы оплатить обучение, Амелии нужно было работать. Она играла на банджо в мюзик-холле, работала фотографом, кинооператором, учительницей, секретаршей, телефонисткой, автомехаником и водителем грузовика – и в то же время пыталась узнать все, что могла, об авиации: от теории полета до устройства авиамотора. Летом 1921 года Эрхарт приобрела небольшой ярко-желтый биплан «Киннер Эйрстер» – ее первый собственный самолет. Свое приобретение Эрхарт назвала «Канарейка» – из-за цвета. Нета Снук не одобрила приобретения – «Эйрстер» был опытным образцом самолета, существовавшим в единственном экземпляре. К тому же он был оснащен трехцилиндровым двигателем воздушного охлаждения – одним из первых подобной конструкции в США. Один из цилиндров этого двигателя имел склонность к заклиниванию. Это был действительно опасный самолет, строгий и не прощающий ошибок в пилотировании.
У Амелии Эрхарт отсутствовал страх – вот что сразу отметила Анита в своей ученице. Снук впоследствии писала, что это скорее нежелательное качество для авиатора. Страх необходим. Но его не было и в первый раз, когда во время взлета ученица не сумела достаточно быстро набрать высоту и нос аэроплана врезался прямо в эвкалиптовые деревья в конце взлетной полосы – тогда целехонькая Амелия, сидя посреди искореженных конструкций, тут же вытащила из кармана пудреницу и начала прихорашиваться! Заметив недоумевающий взгляд Снук, Эрхарт невозмутимо пояснила: «Должны же мы прилично выглядеть, когда сюда сбегутся репортеры». Поразительное хладнокровие! Репортеры и вправду сбежались – в те годы самая незначительная авария самолета становилась газетной сенсацией.
В своем первом в жизни интервью, данном летом 1922 года газете Los Angeles Examiner, Амелия Эрхарт с азартным блеском в глазах заявила, что «побьет в воздухе все мужские рекорды». Ее учительница с сомнением качала головой: Эрхарт явно закручивала роман со славой, а не с небом и самолетами. Амелия пренебрегала теоретической стороной подготовки пилотов: она провела считанные часы в библиотеке за изучением книг по аэронавтике, самоуверенно полагая, что всему научится на практике. Рекорды кружили ей голову.
22 октября 1922 года Амелия Эрхарт установила свой первый мировой рекорд, поднявшись на высоту 14 000 футов (около 4300 м) – выше, чем это удавалось до сих пор любой женщине-пилоту. Постепенно она «нарабатывала профессиональную репутацию». Интерес публики к авиации в те годы был огромен, и на аэродромах Калифорнии часто проводились авиашоу с имитацией воздушных боев, разнообразными рискованными трюками и состязаниями в искусстве высшего пилотажа. Уже к концу года Амелия стала признанной звездой подобных воздушных родео, а ее имя стало все чаще появляться в прессе. Тогда для пилотирования личного самолета еще не требовалось обязательного наличия формальной лицензии. Тем не менее 16 мая 1923 года Амелия Эрхарт получила лицензию Международной авиационной федерации, став 16-й женщиной среди лицензированных пилотов.
Окончательный развод родителей в 1924 году и новое ухудшение финансового положения вынудили Амелию продать самолет, чтобы купить автомобиль и отвезти мать, проехав через всю страну, в Бостон. Со своей «Канарейкой» Эрхарт расставалась со слезами: ходила вокруг, гладила, шептала прощальные слова. «Канарейку» купил бывший военный пилот. Хвастаясь приобретением, он вздумал тут же покатать приятеля. На глазах Амелии «Канарейка» с двумя мужчинами на борту неуверенно и медленно поднялась в воздух и, не набрав и сотни футов, рухнула вниз, убив и пилота, и пассажира. Эрхарт истерически рыдала, прислонясь спиной к ангару. Много позже она напишет в письме мужу, что в ту секунду в глубине души угадала свою судьбу. Но это не могло ее остановить.
В Бостоне Амелия получила работу преподавателя английского языка для детей иммигрантов. Но все свободное время и деньги она использовала для летной практики, быстро приобретя известность и уважение в местных авиационных кругах. Ведь она не только хорошо летала, но и не брезговала технической работой, помогая механикам обслуживать и ремонтировать самолеты и авиадвигатели на аэродроме.
После перелета Чарльза Линдберга через Атлантический океан в 1927 году жившая в Англии американка Эми Гест выразила интерес к тому, чтобы стать первой женщиной, преодолевшей Атлантику по воздуху. По ее мысли, перелет должен был символизировать дружбу между Великобританией и США. Организовал его известный нью-йоркский издатель Джордж Палмер Путнэм.