Великие реалисты и не только… Лучшие художники послепетровской России
Шрифт:
Карл Павлович Брюллов (12 [23] декабря 1799, Санкт-Петербург, Российская империя – 11 [23] июня 1852, Манциана, близ Рима, Папская область). Автопортрет (1848)
Будущий художник появился на свет в Санкт-Петербурге. Со стороны матери, Марии Шрёдер, у него были немецкие корни. От отца же досталась экзотическая фамилия – Брюлло. По легенде, предки по этой линии, гугеноты, некогда бежали из Франции в северогерманский Люнебург. В 1773 году первый известный представитель рода Брюлло, Георг, перебрался в Петербург: его пригласили
Будущее мальчика оказалось предопределено: дед Иоганн и отец Павел были скульпторами. Последний к тому же преподавал в Императорской академии художеств. Став воспитанником легендарного заведения, Карл сразу показал блестящие способности. Одна из студенческих работ «Нарцисс, смотрящийся в воду» (1819) так понравилась учителю, Андрею Иванову (отцу Александра Иванова, автора «Явления Христа народу»), что он выкупил ее. Виртуозно справившись с выпускным заданием, картиной «Явление Аврааму трех ангелов у дуба Мамврийского» (1821), Карл получил большую золотую медаль и право на поездку в Италию.
Из-за бюрократических проволочек путешествие чуть не сорвалось. Юный талант оказался в Риме благодаря «Обществу поощрения художников», которое взялось оплатить путешествие. А накануне Александр I пожаловал Карлу и его брату Александру, будущему архитектору, букву «в» в конце фамилии. Так они стали Брюлловыми.
Италия ошеломила художника. Он впитывал в себя южные краски и виды, стремился запечатлеть необычные типажи… Первый успех принесла работа «Итальянское утро» (1823): пряный медово-золотистый колорит, томная девушка с лицом античной богини брызгает на себя свежей водой… По просьбе государя Николая I позже была создана парная картина – «Итальянский полдень» (1827). Эту прелестную идиллию встретили прохладнее: лицо модели сочли слишком простым, чувственные руки – коротковатыми, а саму работу – чересчур жанровой.
Уже в этих юношеских пробах есть все то, из чего впоследствии сложился индивидуальный стиль Брюллова: и классическая ясность рисунка, и контрастный колорит, и драматичные тени (почти как у Караваджо), а также интерес к индивидуальности человека. Максимально полно такие особенности воплотились в шедевре «Последний день Помпеи» (1830–1833). Например, романтический контраст: красивые, похожие на древнегреческие статуи люди и безжалостная, сметающая все на своем пути стихия. Очаровательны женские лица: современники угадывали в них черты возлюбленной художника Юлии Самойловой. В левом углу Брюллов скромно изобразил себя, молодого художника с внешностью Аполлона (что, по отзывам современников, соответствовало действительности) и ящиком с красками на голове.
Картина была восторженно встречена в Европе, но, казалось, вряд ли могла привлечь русского зрителя. Что нам трагедия многовековой давности: чужие южные лица, скорбно воздетые к небу руки, воззвания к безжалостным языческим богам… Однако работа Брюллова, ни много ни мало, совершила переворот в русской исторической живописи. Художник не стал изображать типичного героя романтических картин – всеми покинутого борца-одиночку. Вместо этого он искусно разместил на полотне людские группы. Каждую со своей историей. Вот двое сыновей, несущих старика-отца. Тот, что взрослее, опытный, побывавший в сражениях воин, младший – испуганный мальчик. В центре – разметала руки мертвая женщина, около нее хнычет младенец. Слева мужчина пытается укрыть семью от падающих с неба раскаленных камней. Рядом мать прижимает к себе двух дочерей… Ни одна из этих историй не выходит на первый план, они звучат единым ансамблем. Тридцать лет спустя Толстой в эпохальном романе «Война и мир» повторил замысел Брюллова: сделал главным действующим лицом не сверхчеловека, а народные массы. К аналогичным идеям придет и Илья Репин в живописи. Однако первым русским художником-«народником» был именно Карл Брюллов.
Неудивительно, что картина вызвала восторг и в России. Вернувшись в 1836-м на Родину (мастер
Впрочем, локальное поражение отнюдь не означало несостоятельности Брюллова как художника. По всей видимости, тогда время масштабных картин, целиком созданных на русском материале, еще не пришло. Нашим мастерам, работавшим в рамках европейского искусства, необходимо было осмыслить и перерасти западный опыт, чтобы создать нечто абсолютно самобытное. Русские и западные аристократы, изображенные Брюлловым (а он был блестящим портретистом, несомненно, одним из лучших), великолепные жанровые зарисовки, роспись купола Исаакиевского собора – все это стало основой для качественного скачка отечественной живописи, который произошел в середине XIX века. И совпал, по сути, с полноценным обретением национальной идентичности.
«Вот энергия! Вот настоящий талант!»
(Федор Васильев)
Современники называли Федора Васильева «гениальным мальчиком», сравнивали его с Моцартом и Пушкиным. Несомненный талант живописца проявился еще в юные годы. К концу обучения в Рисовальной школе Общества поощрения художеств в Петербурге молодой мастер общался на равных с давно состоявшимися мэтрами. Увы, как нередко бывает с гениями, Васильев ушел из жизни слишком рано, в возрасте 23 лет, оставив внушительное творческое наследие – более 100 картин.
Фёдор Александрович Васильев (10 [22] февраля 1850, Гатчина – 24 сентября [6 октября] 1873, Ялта). Автопортрет
Он пришел в живопись в ту пору, когда русское изобразительное искусство переживало период становления. Незадолго до этого отечественные художники с пренебрежением относились к пейзажам, изображающим местечки средней полосы, якобы скучным, лишенным «изюминки». За вдохновением ездили в Швейцарию, в Альпы. Однако Иван Шишкин доказал: русская природа обладает особым очарованием. Он учился в Европе и принадлежал к дюссельдорфской школе, которую отличала точность в прорисовке деталей. Иван Иванович перенес заграничные принципы на отечественную почву, его Швейцарией стал Валаам, где он много писал с натуры. Пейзажи Шишкина удивительно реалистичны, художник обладал обширными знаниями в области ботаники. Впрочем, скрупулезность порой мешала ему добиться целостности, воплотить свои философские идеи.
В ином ключе работал Алексей Саврасов, также ценивший природу средней полосы. Его полотна – особые по духу, тонкие, лиричные. Учившийся у Шишкина в Рисовальной школе Федор Васильев стилистически ближе Саврасову. Созданные молодым живописцем картины – не просто «пейзажи настроения», хотя для них и характерен определенный лиризм, еще в ранних работах он демонстрировал философский подход. Недаром Репин говорил: «У него удивительный дар видеть детали, запоминать детали, но не погрязать в этих деталях, а обобщать».