Великие завоевания варваров. Падение Рима и рождение Европы

Хизер Питер

Ясно, что рассказ Сократа вступает в противоречие с сообщением Аммиана. Два историка по-разному видят, как и когда раскололся союз тервингов. И это в конечном итоге основная проблема в аргументах, предложенных Халсаллом. Заглавие труда Сократа выбрано верно, в большинстве своем он пишет о развитии христианской церкви. Только периодически и вскользь автор затрагивает иные события, но почти никогда не сообщает важных подробностей, так что общие знания Сократа о готах IV века менее глубоки, чем у Аммиана.

Более того, Сократ создавал свой труд в Константинополе в середине V века, следовательно, он не был современником событий, которые описывал. Когда речь идет о политике и военных вопросах, с методологической точки зрения исправлять подробный и точный рассказ Аммиана (к тому же написанный в изучаемый период), ссылаясь на более поздний и к тому же обрывочный текст Сократа, – не самый лучший подход; разве что у нас была бы весомая причина сделать это. Но ее нет. Более того, при более вдумчивом прочтении изложение Сократа можно счесть неверной версией сообщения Аммиана об отношениях готов и римлян (некоторые из событий даже изложены не в том порядке), но обратное верным быть не может никак, поскольку в труде Аммиана куда больше дополнительных сведений и материалов, отсутствующих у Сократа. Стоит также отметить, что война Валента против Атанариха закончилась ничем, что скорее повысило бы престиж готского предводителя, поскольку он был приглашен на переговоры с императором, которые прошли в лодках посреди реки, и был встречен с большим уважением. Этот конфликт был не таким сильным дестабилизирующим фактором, как полная победа императора Константина над тервингами в начале 30-х годов IV века, когда никаких гуннов еще не было и в помине [173] . Следовательно, высказанные сомнения в достоверности и надежности сведений Аммиана весьма неубедительны, и мы можем смело строить дальнейшие выводы, основываясь на предпосылке, что большие, смешанные группы готов действительно двинулись в путь летом 376 года, спасаясь от агрессии гуннов.

173

Меня полностью удовлетворяет сравнительный анализ «Аммиан против Сократа Схоластика», который я привел в одной из своих работ (Heather (1986). Стремление Халсалла избежать череды событий, которые бы поставили агрессивную миграцию в центр происходившего, заставляет его отрицать более современные и детальные сведения Аммиана и использовать более поздние и менее полные свидетельства Сократа Схоластика. Однако Халсалл не приводит в доказательство своей позиции серьезных аргументов, которые бы основывались на исторических свидетельствах, и, на мой взгляд, такая линия указывает на то, что для него предубеждение было важнее несоответствующей методологии.

Но как нам связать описанные Аммианом миграционные феномены с закономерностями, свойственными массовому переселению людей в современном мире? С одной стороны, масштаб и характер миграционных потоков 376 года вполне согласуются с более современными, поскольку, как единогласно утверждают Аммиан и другие наши источники, основная причина, побудившая вестготов двинуться к Дунаю, была политической и негативной. Гунны подрывали стабильность всего северного Понтийского региона, и готы стремились перебраться в более безопасную местность. Как пишет Аммиан, «они [готы] решили, что наиболее подходящим для них убежищем будет Фракия; в пользу этого говорили два соображения: во-первых, эта страна имеет богатейшие пастбища и, во-вторых, она отделена мощным течением Истра от пространств, которые уже были потрясены чужеземными воинами» [174] . Судя по формулировке Аммиана, у готов было два основных мотива: все плюсы обитания на территории империи и желание избежать угрозы к северу от Дуная.

174

Аммиан Марцеллин. Деяния. 31.3.8.

Учитывая вторую причину, миграция их была, разумеется, спровоцирована политическими обстоятельствами – другими словами, страхом, – что, как правило, и заставляет большие, смешанные группы людей пускаться в путь: 250 тысяч человек за один месяц в 1994 году в Руанде, больше миллиона за другой. Учитывая сильную политическую мотивацию, масштаб миграции готов в 376 году – это не проблема. Однако их образ действий расходится с современными аналогами в высокой степени организованности, продемонстрированной по меньшей мере тремя крупными скоплениями готов. Это вовсе не отрицает того факта (скорее напротив), что к северу от Дуная хватало беспорядков и хаоса, однако в конечном счете перед римлянами предстали три вполне организованных объединения – обе части расколовшегося племени тервингов и грейтунги. Вот что отличает их от современных примеров. Будем ли мы говорить о Центральной Европе в конце Второй мировой войны или о Руанде и Косове, толпы политических беженцев везде представляли собой одно и то же – многочисленные неорганизованные потоки людей, спасающих свою жизнь. Если мигранты оказывались в лагерях, нередко вскоре появлялись лидеры и определенный уровень организации, но современный мир не знает примеров упорядоченной эвакуации, описанной Аммианом. Стоит ли ему верить?