Великие женщины Древней Руси
Шрифт:
Мы ничего не знаем о долгой жизни Ольги в замужестве, пока был жив князь Игорь. Он взял себе ее в жены в 903 году. Даже если Ольге было в ту пору 13 лет, то, возможно, она родилась в 890 году (некоторые историки называют 894 год). И, следовательно, когда погиб князь, в 945 году, ей могло быть 55 лет (или 51 год). Сын Святослав был малолетним, значит, она родила его, когда ей было уже за 50 или около 50. О других детях княгини Ольги ничего не известно. Может быть, они были и умерли, а может быть, она родила только уже в зрелом возрасте. Летопись об этом молчит.
Покорив Древлянскую землю, княгиня Ольга вместе со Святославом на следующий год отправилась в Новгород.
Спустя тысячу лет мы знаем только одно значение слова «погост» — кладбище. Однако история и слова, и самого понятия очень интересна. В старину гостем звали купца. Погост — центр торговли, сбора дани, налогов с населения согласно количеству людей и богатству края. Погосты стали административными и культурными ячейками в государственной организации Древней Руси. Далекие погосты часто были и небольшими «крепостицами», центрами княжеской власти, охраняемыми воинами. Позже, когда княгиня Ольга одной из первых правителей Русской земли стала христианкой, приняла крещение, по погостам начали строить церкви. При каждом храме, естественно, было кладбище. Его также стали называть погостом. В этом значении слово и дошло до нас.
А что же Древлянская земля и борьба Ольги с нею? Предания говорят, что Ольга велела казнить князя древлянского Мала, за которого так неудачно сватали ее древляне, но детей Мала — дочь Малушу и сына Добрыню — взяла к себе и воспитала их в своем тереме. Малуша была ключницей княгини Ольги, Святослав полюбил Малушу, и этим вызвал гнев матери. Сын Малуши и Святослава Владимир станет впоследствии великим князем киевским и крестителем Руси. Брат Малуши Добрыня будет верным воеводой Владимира. Дети древлянского князя Мала никак не отомстят своим покорителям за смерть отца и близких родичей.
Может быть, каждая историческая эпоха больше всего отличается своими представлениями о зле и способах борьбы с ним. Княгиня Ольга жила в напряженный и драматический момент и русской, и европейской истории. Многие народы, племена и страны только формировали свою государственность, прощались с язычеством. Это был медленный, мучительный и во многом болезненный процесс. Но как же тяжело подчас даже самые прогрессивные процессы истории отражаются на судьбах людей! Это мы видели на примере покорения Древлянской земли — подчинения ее единодержавию киевской княгини. Мучителен был и переход Древней Руси от язычества к христианству, а начала его великая княгиня Ольга.
Ей было в высшей степени присуще чувство государственности, ответственности за судьбу народа и земель, которыми она управляла. Ольга развернула каменное строительство в Киеве. Первые каменные строения в городе — городской дворец и загородный терем Ольги — только в 1971–1972 годах были отысканы и раскопаны советскими археологами.
Заботилась княгиня и об авторитете Киевского княжества у других государств. Вероятно, с этим была связана
Флот русской княгини византийский император Константин VII Багрянородный, который царствовал в те годы в Константинополе, долго держал в портовой гавани Суду, но потом Ольге был оказан царственный прием.
После совместного договора Византии с Русью, заключенного еще князем Игорем в 944 году, отношения двух держав развивались мирно, без военных действий, обе стороны были заинтересованы друг в друге. Византийский император хотел, чтобы русские воины служили в его армии.
Княгиня Ольга вместе со своей свитой — а в нее входило около 108 человек (6 родственниц, 18 приближенных дам, 20 послов русских князей, 44 купца, 3 переводчика, священник, много слуг) — была принята императором в роскошном зале дворца — палате Магнавре. Перед троном там стояло бронзовое позолоченное дерево, на нем порхали золотые птицы, двигавшиеся будто живые, — работа византийских мастеров. По обе стороны трона находились фигуры медных львов — они рычали и били хвостами. По этикету иноземные послы простирались перед императором на полу, и тогда трон поднимался к потолку.
Константин VII Багрянородный был просвещенным монархом, автором многочисленных исторических и политических сочинений, в том числе книги «О церемониях византийского двора», где с большими подробностями были описаны все виды приемов и церемоний для различных посольств.
Много места уделено там изображению приема княгини Ольги. Константин Багрянородный отметил, что княгиня Ольга имела титул «игемона и архонтиссы руссов». Первый ее торжественный прием во дворце произошел 9 сентября 954 года, и император описал его: «Архонтисса вошла с ее близкими, архонтиссами-родственницами, и наиболее видными из служанок. Она шествовала впереди всех прочих женщин, они же по порядку, одна за другой, следовали за ней. За ней вошли послы и купцы архонтов Росии и остановились позади».
Для Ольги — правительницы могущественного государства — были сделаны исключения в ритуале: она не падала ниц к императорским стопам. Княгиня подошла к трону и, стоя, беседовала с императором.
В тот же день для княгини Ольги был устроен парадный обед в зале Юстиниана, где будто самой судьбой были сведены за одним столом княгиня Ольга и Малуша, бабушка и мать будущего князя Владимира, — с русской стороны, с византийской стороны — бабушка и мать будущей жены Владимира царевны Анны — императрица Елена, супруга Константина Багрянородного, и ее невестка Феофана. Через несколько десятилетий в Десятинном храме Святой Богородицы в Киеве станут рядом гробницы княгини Ольги, ее внука Владимира и его жены-гречанки Анны. Пока же ни Владимир, ни Анна еще не появились на свет, но за этим столом их судьба будто кем-то была уже им уготована.
Женщины пировали в одном зале, мужчины — в другом, Золотом зале, но за десертом княгиня Ольга сидела за одним столом не только с императрицей, но и с Константином Багрянородным и получила от него в подарок огромное золотое блюдо, украшенное драгоценными камнями и тонкой резьбой. По возвращении на Русь Ольга пожертвовала это блюдо в ризницу киевской церкви, где его еще видели путешественники спустя 300 лет. Потом оно было, видимо, утрачено в бесчисленных пожарах татаро-монгольского нашествия.