Великий царь
Шрифт:
Покрутившись в этом мире достаточно, Тарас уже был наслышан, что канаты изготавливают из волокон папируса и льна. Как выглядит папирус, Тарас более-менее понимал или думал, что понимал. Лен тоже представлял. Но почему Оратид и Поликарх называли его белым, не уразумел. Впрочем, когда разговор закончился, и капитан с геронтом направились обратно к сходням, Тарас из любопытства приблизился к открытому тюку. Запустив туда руку, он нащупал какие-то плоские упругие стебли, вернее волокно, явно выдержанное под грузом. А вынув руку, поднес ее к носу, почуяв до боли знакомый запах. Этот запах было ни с чем не спутать. С ним его впервые познакомил в прошлой жизни сержант Мамедов, предложив как-то
– Так вот значит, что такое белый лен, – ухмыльнулся Тарас, отряхивая руку и направляясь вслед за геронтом, что уже спускался по сходням, – обычная конопля. Интересно, кто-нибудь тут знает, что из нее можно не только канаты плести.
Отпустив Оратида, они направились в арсенал.
– Так он привезет все, что нам нужно и никому не проболтается? – задал вопрос Тарас, хотя ответ был очевиден.
– Капитан предан мне и сделает все, как надо, – сообщил ему геронт, – кроме того, партия столь мала, что если дело откроется, никто не заподозрит, для чего все это понадобилось. А когда все это прибудет в Кифанту, я переправлю сырье к тебе в имение. И останется только сплести из него то, что ты хочешь.
– Осталось еще найти того, кто изготовит мне приличные торсионы, – кивнул Тарас, не обратив внимания, что отец понял его не вполне.
Заходя в арсенал сквозь строй охранников, Тарас уже ощущал себя заговорщиком. Он даже удивился мысли, что спасать Спарту приходилось втайне ото всех спартанцев. Но иначе было никак. Слишком быстро должны были произойти изменения, а спартанцы очень не хотели менять своих обычаев. Это касалось и отношения к войне. Слишком долго им в головы вдалбливали, что драться можно только копьем и мечом. Ведь даже брать хорошо укрепленные города спартанцев не учили. Только биться в чистом поле в строю или один на один. Вот тут им не было равных. Но Тарас уже мечтал о том, как сделать свою новую родину еще сильнее. А это без изменения законов было невыполнимо. «Ладно, бог с ними, с законами, – решил Тарас, – для начала сделать бы, что задумал. Персов остановить, а там видно будет».
В арсеналах Кифанты все выглядело, как и везде, с одной лишь разницей – здесь Тарасу сразу понравилось. А поговорив с местными мастерами, он остался доволен. После долгих поисков задуманное дело начинало наконец получаться.
Всем процессом здесь командовали два периека с накачанными плечами, Поликрат и Еврон, давно привыкшие ворочать в огне тяжелые болванки, стуча по ним молотком. Впрочем, они выполняли самую главную, «тонкую» работу придания оружию нужной формы. А для всего остального у них в услужении находилась целая армия подмастерьев и просто рабов, занимавшихся черновой работой. Пообщавшись пять минут в задымленном помещении, они вышли на воздух. Причем в здешнем арсенале мастера выходили подышать прямо на берег моря, что было приятно. Здесь, под шум волн, медленно заползавших на прибрежные камни, Тарас извлек свою пластинку с чертежом из-под кирасы и предъявил ее периекам.
Взяв табличку, Поликрат внимательно изучил ее при свете трех факелов, торчавших из стены, презрительно хмыкнул, а затем передал Еврону. Потом оба о чем-то посовещались в стороне и вернулись к «заказчику».
– Сделать можно, – не задавая лишних вопросов, проговорил кучерявый Еврон, вытирая черной от сажи рукой потное лицо, – тут много деревянных заготовок, но это мы найдем кому поручить. Есть толковые плотники, по лодкам работают.
– А металлические крепления сами выкуем, – добавил Поликрат, – держать будут крепко.
– Мне нужно, чтобы все было сделано очень крепко, – проговорил Тарас, поглядывая то на одного, то на другого мастера, – чтобы тройную нагрузку выдерживало. А деревянные балки не должны быть пересушены, а скорее наоборот. Гнулись, но не ломались.
– Тогда их надо пропитать, а потом… – начал было рассказывать технологию Еврон, но, прервав сам себя, махнул рукой, «мол, незачем заказчику знать лишнее». – Да все сделаем. К ближайшему празднику Артемиды будет готово.
Тарас даже своим ушам не поверил. И тут же захотел поручить этим сметливым ребятам все собрать и провести испытания. Но передумал. В первой конструкции могли быть огрехи, а понять это можно было только после проведения учебных стрельб. Да торсионы еще предстояло сплести, неизвестно еще, как тянуться будут. Так что лучше всего было делать все это уже на своей территории, в Пеллане или в имении геронта. «Лучше в Пеллане, – решил, поразмыслив, Тарас, – нечего к отцу привлекать лишнее внимание, и так пошел на преступление ради меня».
Тарас заказал им изготовить пока только одну метательную машину, да и то в разобранном состоянии. Конечно, мастера могли догадаться о том, что делают, но Тарас слабо в это верил. Ведь еще никто в греческом мире не производил ничего подобного. Так что они скорее могли принять это изделие за какую-то диковинную сельскохозяйственную машину, объединившую в себе телегу и лопату. Этакий комбайн за пятьсот лет до Рождества Христова.
Пока Поликрат, кликнув подмастерье с деревянной табличкой, аккуратно переносил на нее детали чертежа, Еврон деловито уточнил у геронта:
– Куда вам доставить все это, когда будет готово, господин Поликарх?
Тот взглянул на сына.
– Мы сами заберем, – ответил Тарас, вспомнив, что у отца здесь было немало должников, да и груз конопли с папирусом еще предстояло вывезти из того же порта.
– Отвезите все на склад у дальнего пирса, – подтвердил ход его мыслей геронт.
– А что делать с партией мечей для четырехсот гоплитов, – уточнил мастер, – она уже готова. Как и щиты. Все проверено лично мною.
– Их ты можешь доставить сразу в Спарту, Еврон, – милостиво разрешил геронт, – ты знаешь, кому надо сдать оружие.
– Конечно, – поклонился мастер, – завтра распоряжусь.
Когда дело было закончено, они вновь вернулись в «адское» помещение, где клубился дым. Проходя мимо одной из печей вслед за мастерами, Тарас едва не стал жертвой несчастного случая. Какой-то из подмастерьев плеснул в печь жидкость из небольшого сосуда, но она, вместо того чтобы потушить огонь, вдруг полыхнула, словно чистый бензин. Пламя вырвалось из печи, как из огнемета, обожгло самого парня, еще двух подмастерьев и лизнуло алый плащ Тараса, который тут же загорелся. Под вопли обожженных, Тарас закрутился на месте, стараясь затушить горевшую на нем одежду и отчаянно матерясь по-русски.
Рядом с ним тут же возник один из мастеров. Упав на колени, он вдруг заголосил.
– Это мой сын, – взмолился Еврон, решивший, что он немедленно заколет мечом виноватого, как обычно поступали скорые на расправу спартанцы, – простите его, господин. Он по неразумению перепутал воду и горючую смесь из Эпидавра, которой мы иногда поливаем металл, чтобы жаркий огонь быстрее разогрел ее. Он будет наказан. Я сам жестоко выпорю его прутьями. Так, что он не сможет встать с постели несколько дней.