Великий диктатор
Шрифт:
Мне все эти помпезные здания были не особо интересны. Меня интересовали специализированные магазины. Измерительных и простых инструментов, оружейные и механические. Но больше всего денег я потратил в автомобильном магазине, где смог приобрести два магнето и десяток свечей германской компании «Бош», но почему-то в упаковке от фирмы «Даймлер-Моторен-Гезелльшафт».
Через три дня после нашего прибытия деньги у меня закончились, и мы с братом просто гуляли по городу. А на обед отправились в один из трактиров возле «Южного театра», где и встретились с
– Сына! Скажи деду, что ты не против! Богом молю! Там такое! Если мы промедлим, то всё потеряем, - присев передо мною на корточки и приобняв, эмоционально зачастил родитель.
– Он не соглашается! А это гарантированная прибыль! Он не понимает!
Я кое-как выкрутился из рук отца и, спрятавшись за не менее удивлённого Ахти, громко спросил у подошедшего деда Кауко.
– Деда, что это с ним?
– и указал на отца, который поднялся на ноги и укоризненно на меня посмотрел.
– Деньги твои хочет. Мы на бирже были. А там объявление размещено, о продаже оборудования патронного завода. Матти! Не пугай сыновей!
– прикрикнул он на отца.
– Пойдёмте обедать, там всё и расскажем.
На обед у нас был уже поднадоевший мне гороховый суп и «пюттипанну» (pyttipannu) — смесь отваренных овощей, поджаренных с яйцом. Ну и чай с сухариками из «лимпы» (limpa) — сладкого хлеба. Отец удивил, взял себе тоже чай вместо пива, и старался пить его медленно и величаво, как дед Кауко, но было видно, что его что-то грызёт изнутри. Он постоянно елозил по лавке и стремился что-то сказать, но, натыкаясь на наши взгляды, сдерживал себя.
– Па, так что там такое продаётся, что ты сам на себя не похож?
– первым не выдержал Ахти.
– Норма! Там продаётся Норма!
– громко и торжественно прошептал отец и обвел нас возбуждённым взглядом.
– Норма, это которая патронный завод?
– удивился я.
– Именно! Они сейчас переезжают из Норвегии в Швецию и продают часть своего производства! Вот!
– обратился он к деду.
– Матти знает, что такое Норма! Не то что ты!
– Ну, конечно! Вы же оба — чокнутые стрелки! Патронов сжигаете больше чем зарабатываете! Ну куда нам ещё и патронный завод? Где мы его размещать будем?
– Погоди, деда! А что конкретно они продают? И за сколько? Размещать-то есть где, Стокманны мне же острова подарили.
– Да на, читай, - протянул он мне машинописный текст.
– Скажи спасибо, что я снял то объявление, - ехидно бросил он моему отцу.
– А то бы ты наобъяснял.
Из текста я узнал, что патронный завод «Norma Projektilfabrik A/S» продаёт пороховой цех, капсюльный цех и цех полного цикла выпуска двух типов патронов стандарта 7,65x53 под винтовки «Mauser Argentino», и датский 8x58 под винтовки «Krag-J?rgensen». За всё про всё просили ровно десять тысяч британских фунтов.
– Деда. Я не против такой покупки! Я очень даже за! Но вот кто работать на этом оборудовании будет?
– Тьфу, заразил старший мелкого своими патронами, - сплюнул
– Работать как раз есть кому. Пока твой отец метался по всей бирже с криками «всё пропало», я кое-что разузнал. Есть две семьи инженеров-датчан. Они не хотят переезжать в Швецию. Вот можно их и попробовать переманить к нам. Ты другое мне скажи, внук! Зачем нам патроны под аргентинские винтовки и под старый патрон унии? Шведская армия же перешла на шестимиллиметровый патрон.
– Датский патрон подходит под их ружьё-пулемёт, которых передали нашим военным не менее двух десятков. Кроме всего прочего, переходя на новый патрон армии Швеции и Норвегии много винтовок старого калибра пустят в гражданский оборот.
– О как завернул!
– восхитился дед.
– Ну, ладно, принимается. А с аргентинским что тогда делать? Или просто не покупать эту линию?
– Надо покупать, деда. Ты не смотри что там написано, - постучал я ногтем по объявлению.
– Настоящий калибр у этого патрона 7,94 миллиметра. Больше половины всех охотничьих винтовок «Винчестер», «Ремингтон», «Маузер» и «Маннлихер» используют именно этот патрон, - дотошно разъяснил я деду.
По крайней мере, попробую создать свой пулемёт под этот патрон, у аргентинца Фиттипальди это ведь получилось, чем я хуже?
– А чего тогда они эту линию на продажу выставили, если она такая хорошая?
– задумчиво почесал свою редкую шевелюру дед Кауко.
– Может им деньги на переезд нужны или рассчитывают больше получить от продажи патронов шведского стандарта. В общем, можете смело тратить мои деньги на это. Я полностью одобряю… Ай! Папа! Ты чего! Не вздумай меня подкинуть, тут потолок низкий!
– заголосил я, когда радостный родитель сгрёб меня в охапку и точно намеревался запустить в космос.
…..
Весна 1902 года выдалась дождливой, холодной и противной. Все очень надеялись, что после дня Святой Вальпурги наступят теплые и солнечные дни, чтобы приступить к севу. У меня же были другие проблемы, никак не связанные с погодой.
– Перкеле! Скеида! Да чего тебе ещё надо? Давай, Мауно! Толкай! Сильнее! Ааа! Да! Есть!
– я даже запрыгал от радости когда крыльчатка в своем кожухе оделась на коленчатый вал в картере.
– Фух. Перерыв.
– Я тогда перекурю, - отреагировал на мои слова Мауно Уотила, мой помощник и командир Улеаборгского пионерского отряда.
– Я быстро.
– Да не спеши. Мне тоже успокоиться надо. Вон как руки дрожат, - и я, приподняв руки, растопырил грязные пальцы, которые после приложенных усилий к непослушным деталям заметно подрагивали.
Проводил взглядом своего помощника, выскочившего на задний двор бывшего каретного сарая, который я превратил в свою мастерскую. Во дворике места много не было, но бочку для песка и металлическую урну я пристроил, оборудовав место для курения. Всех курящих туда гоню, отца, братьев и даже деда. Пускай там дымят, а меня, здесь, не травят.