Великий Дракон Т-34
Шрифт:
– Говоришь, откуда у нас лошади? – Ковалев обращался к старосте. Тот стоял ни жив, ни мертв и молчал, лихорадочно соображая, как ответить. – Поди прочь, староста Шестопер. Когда взойдет солнце, пришлешь женщин – убраться и приготовить еду. Сам явишься в полдень. Тогда и поговорим.
Староста, радуясь неожиданной отсрочке неприятного разговора, буквально растворился в синеватом слепом полумраке пустой улицы.
– Что с ним? – Ковалев подошел к безжизненно висящему поперек лошади телу. – Давай отнесем в дом, там расскажешь.
Капитан осторожно обхватил тело за плечи и потащил. Неринг взялся за ноги, и всадника внесли в дом. Тело в плаще положили на широкую кровать, так волновавшую воображение Ковалева. Суворин привязал лошадей
– Марис, пока во дворе стоит наш дракон, можно не беспокоиться, местные к дому и близко не подойдут! – Иван от души веселился, возбужденный своей удачной вылазкой.
– Все готово, – Марис уселся за стол, где уже сидели Неринг и Ковалев. – Приступим к раннему завтраку, товарищ капитан?
– Да, поздним ужином это уже назвать нельзя. А, господин майор?
– Тайная вечеря. Приятного аппетита, господа танкисты!
Ели поспешно, в молчании. Когда экипаж накрыла первая волна сытости, начали разговор.
– Иван, ты как здесь лошадей отыскал? – Марис вытянул длинные ноги, откинувшись на спинку стула.
Иван, хитро поглядывая на товарищей, начал рассказ:
– Мне, значится, командир приказал в разведку идти, коней добывать. Тут, говорит, в начале деревни они спрятаны. Это те самые, которых он с майором Нерингом видел. Степаныч, когда мы с фарой летели по деревне, заметил, что следы копыт свернули налево, в первый проулок. Вот он и послал меня туда, чтобы староста, значит, сильно не завирался. Я махнул напрямик, до первого проулка. Поржал там, повсхрапывал, как в детстве на выпасе, а они, конечно, в ответ стали голос подавать. Вот и нашел их за пять минут, привязанных в пустом дворе. Там и этот человек лежал у коновязи. Похоже, его оглушили да на пожар побежали. Ну, я его через седло перекинул, и на базу.
Иван был доволен, как бывал доволен всякий раз, когда его кипучая натура получала возможность действовать по обстановке.
– Кстати, может, его уже пора в чувство привести? Пусть поест да расскажет, за что местные мирные самоверы его оглушили да в пустом подворье припрятали, – Ковалев поднялся на ноги, жестом усадил вскочивших товарищей и отправился в соседнюю комнату.
Неринг наполнил деревянные кружки легким напитком, похожим на слабое сладкое вино. В соседней комнате раздался слабый крик, звуки короткой борьбы, после чего Ковалев втащил за руку субтильное существо в плаще с накинутым капюшоном. Александр буквально швырнул человечка на свободный стул возле стола, размахивая свободной рукой:
– Укусил! Вот дурак, едва очнулся, и сразу кусаться!
Неринг зашел пленнику за спину и сдернул с него капюшон.
– Не дурак, а дурочка, – Неринг откровенно любовался очаровательной женской головкой, возникшей из-под капюшона. – Здравствуйте, фройлен. Меня зовут Виктор. Господин, укушенный вами, – Александр. Он – доверенное лицо Великого Дракона. Вот ваш спаситель, его зовут Иван. А это – друг вашего спасителя, Марис. Все мы – слуги Великого Дракона. Сам Дракон отдыхает во дворе, чтобы не поджечь жилище своим дыханием.
Девушка хлопала глазами. Ее правильные, тонкие черты лица искажал страх пойманного в ловушку зверька. Было видно, что она ничего не в состоянии осознать, и ее дрожащая фигурка выражала готовность бороться за свою жизнь до последнего вздоха.
Марис поставил перед девушкой кружку с вином и пододвинул к ней блюдо с кусочками хорошо прожаренного мяса. Иван миролюбиво подмигнул ей и продолжил трапезу, подавая ей пример. Ковалев с Нерингом сели напротив и тоже принялись есть и пить.
Постепенно девушка успокоилась. Ее карие глаза начали с любопытством поглядывать на слуг Великого Дракона. Мужчины продолжали уничтожать съестное с таким аппетитом, что она не выдержала и протянула руку к блюду с мясом, выбрала маленький кусочек и принялась жевать. Когда же она осмелела и выпила вина, ей стало совсем легко. Она развязала тесемки плаща у горла и сбросила его на спинку стула. Теперь девушка сидела непринужденно, демонстрируя изящную и чрезвычайно женственную фигурку, облаченную в мужской дорожный костюм. Окончательно придя в себя, всадница выпрямилась, положив руки на колени.
– Я – принцесса Энни, дочь короля Энкогса Айена, правителя Глиона, сестра Рэнкса Айена, епископа Глиона. Объясните мне еще раз, кто вы и по какому праву напали на меня, – голос принцессы звучал спокойно и без вызова, как будто безраздельно владела ситуацией она, а не четверо людей в необычной черной одежде.
Именно в этот предутренний час в дворцовой части Ферраса царил молчаливый, почти беззвучный переполох. Принцесса второй день отказывалась от пищи, передавая через старшую даму свой неизменный ответ:
– В дни, когда все мы молимся об успехе похода, возглавляемого нашим братом и господином епископом Глиона Рэнксом Айеном, мы, принцесса Энни Айен, отказываемся от пищи и иных мирских утех и довольствуемся скудной монашеской трапезой в священном уединении.
Когда отсутствие принцессы и ее упорное нежелание общаться с придворными и отцом превысило сутки, что было для неугомонной Энни немыслимым пределом затворничества, по приказу короля Энкогса и в его высочайшем присутствии плотником была выломана дверь в опочивальню принцессы. Там была обнаружена старшая дама со свитком, содержавшим ответы на все вероятные вопросы. Свиток был написан собственноручно принцессой. Дама рыдала, не в состоянии объяснить отсутствие госпожи. Свиток также не содержал главного ответа: куда отправилась принцесса? Энкогс Айен стоял посреди пустой опочивальни дочери и думал, хрустя суставами пальцев.
Глава 5
Принцессу быстро убедили, что ни Дракон, ни его свита, присутствовавшая в домике в полном составе, не злоумышляет против Ее Высочества, а напротив, предоставляет Ее Высочеству защиту от всех недоброжелателей. Выяснение остальных подробностей было отложено на будущее в связи с необходимостью выспаться. Энни была отдана комната с великолепной кроватью. Слуги Дракона улеглись следующим образом: Марис и Виктор отправились на чердак, благоухавший прошлогодним сеном, Иван растянулся на длинной широкой скамье между столом и простенком, Александр устроился возле порога входной двери.
Простая здоровая пища в сочетании с деревенским воздухом и нежным вином действовала сильнее любого снотворного. Очень скоро все участники невероятных событий спали крепким сном. Последним уснул Александр, злобно вертясь и вздыхая. Ему не давал покоя образ замечательной крепкой кровати, на которой спала юная принцесса. Принцесса или не принцесса, а хороша до умопомрачения. Капитан Ковалев беззаветно любил женщин и был тонким знатоком и ценителем их прелести. Изо всех сил капитан гнал от себя навязчивые видения. Особенно мучительно было воспоминание о принцессе Энни, подставившей деревянную кружку под розовую струю напитка, который она называла певучим словом «йоль». Пока Неринг наклонял и держал бочонок, Ковалев наблюдал, как под мужским свободным камзолом обрисовалась грудь такой безупречной формы и зрелой полноты, что у него перехватило дыхание. Принцесса поймала его взгляд и послала ответный, содержащий лукавую женскую признательность за внимание и одновременно твердое «нет». Александр тонко различал все грани и оттенки чувств, возникающие между ним, мужчиной, и окружающими женщинами. То, что для большинства его друзей служило лишь неясным намеком, подлежащим толкованию и долгим рассуждениям, для Ковалева было громким манифестом. Так, например, Александр точно знал, что любая женщина безошибочно чувствует взгляд мужчины на своем теле. Вот и принцесса почувствовала. Взгляд подобен прикосновению, он может возбудить страсть или оскорбить. Глаза Ковалева прикоснулись к телу принцессы восхищенным легчайшим поглаживанием, и она не обиделась.