Великий магистр
Шрифт:
Завязав пояс махрового халата, он остановился перед зеркалом, провёл пальцами по подбородку. Маленькая щетина. Ничего, пусть. Пусть почувствует прикосновение мужчины.
А номер, который она набирала? Его даже пробивать не нужно было — Альварес и так знал, чей он. Доктор Гермиона была верным шпионом Авроры. Подняв трубку, он заказал в номер кальян.
Ожидая, он выпил бокал крови. Держал в руках её одежду, рассматривал туфли — чёрные, на среднем каблуке, не новые, но очень женственной формы. Понюхал внутри. Терпкий, пряный, горьковатый
11.7. Сотрудничество
И вот — лёгкий хрипловатый стон. Альварес напрягся, как охотничья собака, не сводя взгляда с лежавшей на кровати женщины. Она пошевелилась, повернула голову. Подкравшись, он склонился над ней, чтобы поймать её первый взгляд. Её ресницы дрогнули и поднялись, открыв расфокусированный взгляд, который постепенно прояснялся.
— Вам стало плохо на улице, — сказал Альварес, предвосхищая её вопрос. — Я счёл своим долгом оказать вам помощь.
— Почему… я раздета?
Альварес едва сдержал торжествующую улыбку, видя её смятение.
— Чтобы одежда вас не стесняла, я снял её, — с невинным видом ответил он. — Не бойтесь, я не тронул вас.
Доктор Гермиона обвела взглядом номер, отметила розы, шёлковое постельное бельё и махровый халат Альвареса.
— Чувствуйте себя как дома, Гермиона, — улыбнулся он. — Ведь можно вас так называть? Просто, без званий и формальностей?
Она натянула на себя простыню. Пока она, слабая и рассеянная после инъекции спиртом, не успела сконцентрироваться и заблокироваться, Альварес улавливал её мысли. Она думала о звонке, который собиралась сделать, о детях, которые не вернулись вовремя из школы. Альварес колебался: перейти к делу сейчас или ещё немного понаслаждаться её растерянностью? И решил всё-таки начать.
— Большое спасибо за оказанную помощь, — сказала доктор Гермиона. Её голос был ещё слабоват, но уже похож на её обычный. — Не хочу больше злоупотреблять вашим… гостеприимством.
— Ну что вы, — белозубо улыбнулся Альварес. — Какое злоупотребление, о чём вы? Мне это очень приятно. Нахождение в обществе женщины, сколь обольстительной, столь же и умной, может доставлять мне лишь удовольствие.
При этих словах он окинул её откровенно оценивающим взглядом, и она, поджавшись, закуталась в простыню и волосы.
— И тем не менее, мне пора, — сказала она. — Если вы не возражаете, я пойду.
Решительность в её голосе была слабовата. Альварес присел на кровать, пока не трогая доктора Гермиону и пальцем, но раздевая взглядом.
— А если возражаю? — Завладев её рукой, он поднёс её к губам, поцеловал пальцы, запястье, погрузил губы в ладонь. — Вы потрясли меня, околдовали, Гермиона… Я не могу просто так отпустить вас. Не могу.
— Как вас понимать?
Она была напряжена. Пыталась собраться, но это пока плохо ей давалось: спирт ещё не вполне выветрился.
— Так и понимайте. Я покорён вами.
— Я замужем.
— Ну, я не думаю, что это может быть препятствием.
— Для меня — может.
Альварес немного отстранился и окинул её взглядом. Ему определённо нравилось её смущать.
— Хорошо… Погодим с этим. — Он сменил тон с бархатно-обольщающего на деловой и холодный. — Если вы думаете, что обводите особый отдел вокруг пальца, под носом у него шпионя в пользу Ордена, то ошибаетесь. Я обманул вас: вам не стало плохо на улице, вы были пойманы на попытке позвонить Авроре. Номер установлен.
Альварес выдержал паузу, наслаждаясь её замешательством. Безумно хотелось впиться поцелуем в эти растерянно приоткрытые губы, но он себя сдерживал.
— В прошлый раз вам удалось уйти от наших сотрудников, но сейчас этот номер у вас не прошёл. Признаюсь, я даже немного разочарован. — Альварес усмехнулся. — Теряете хватку, доктор. Как же вы могли так проколоться? Впрочем, я преклоняюсь перед вашей смелостью, каковы бы ни были ваши убеждения. Вы достойный противник. Но, к сожалению, на сей раз вы попались, милая Гермиона.
— И что теперь? — спросила она, вызывающе сверкнув глазами. — Отправите меня на гильотину?
— Уверен, смерти вы не боитесь, — ответил Альварес, откидывая волосы с её плеча и ощутив её каменное напряжение. — Этим вас не взять. Но вот судьба близких вас должна волновать гораздо сильнее, чем собственная…
Попадание в точку, с удовлетворением отметил Альварес про себя. Как она сразу насторожилась!
— Гермиона, ваши дети у нас. Не беспокойтесь, с ними всё в порядке. И будет в порядке, если вы будете вести себя благоразумно. Всё зависит от вас.
Удар волной опрокинул кресло и сорвал картину со стены. Альварес был готов к этому и успел уклониться в сторону.
— Полегче, дорогая! — усмехнулся он, глядя в горящие холодной яростью глаза доктора Гермионы. — Я ведь могу и позвонить сотрудникам, находящимся сейчас рядом с вашими детками…
— Если упадёт хоть волос с их голов, тебе не жить, — прорычала она.
Простыня соскользнула с неё, волосы рассыпались каштановым водопадом по спине и плечам, кончиками касаясь постели; оскалившись, она изогнулась, как готовая к прыжку пантера, опасная и великолепная.
— Повторяю, всё будет зависеть от вас, — сказал Альварес беспощадно. — Пока ваши дети у нас, вы будете делать всё, что вам скажут, иначе… Вы можете их никогда не увидеть.
Доктор Гермиона глухо зарычала, но обуздала себя.
— Вы блефуете, — сказала она, снова натягивая простыню.
— Отнюдь, — спокойно возразил Альварес. — Вот, можете убедиться сами.
Он набрал номер.
— Это Мигель Альварес. Дайте трубку девочке.
С этими словами он передал телефон доктору Гермионе. Она жадно выхватила его.