Великий поход
Шрифт:
— Ишь ты, зенки вылупила. — Аграв погрозил рыбе кулаком, а та, словно бы в ответ, покачала пилообразным носом.
— Ну что, ты попрощался, и с тобой тоже простились, пошли. — Вагру не терпелось покинуть колыхающуюся почву «сердца».
Отряд двинулся дальше, только колдун с ехидцей спросил эливенера:
— А чего же ты не вмешался в охоту, или у тебя силенок не хватает, чтобы сбить с курса Дневных Птиц?
— А почему, собственно, я должен вмешиваться в естественное положение дел в природе? Самые находчивые и сильные Гуси дойдут до северной Флориды и вернутся, дадут потомство, а слабые и глупые погибнут. То же самое можно сказать о Птицах… — Седобородый не стал говорить, что он удерживает ментальный кокон над отрядом из последних сил. Он ждал топей с не меньшим энтузиазмом, чем Вагр. В густом тумане, среди хвоща и папоротника, Дневные охотятся редко, предпочитая зеленые равнины. Когда-то Вельду пришлось пострадать от Птиц, умеющих скрытно подобраться к добыче в низкой облачности и упасть прямо на голову, словно метеоры. С тех пор он считал их одними из самых опасных тварей Внутренней Флориды. Умение сопротивляться убийственным солнечным лучам сделало их невосприимчивыми к ментальным полям — сквозь чешую и защитную смазку, вырабатываемую их кожными железами эливенеру никогда не удавалось добраться до двигательных центров Летающей Смерти. А поразить воображение Дневных с помощью мысленной картинки — дело совсем пропащее.
Обладая крохотным мозгом и удивительной отвагой, Птицы могли броситься на человека, прикинувшегося Ластоногим или стадом баферов так же точно, как и на двуногого путника или целую людскую группу.
Они уже приблизились к стене мерцающего тумана достаточно близко, когда Вагр предостерегающе хлопнул в ладоши.
— Вот это да… — протянул Аграв, уставившись, словно завороженный, на стену тумана. В ее толще вдоль края зеленого моря шествовали поистине титанических размеров спруты. Лесоруб медленно считал: — Один, два, три, четыре монстра! Кажется, влипли.
— Не паникуйте! — Эливенер сам первым улегся на колышущийся болотный покров. — Во-первых, они далеко, во-вторых, размеры имеют более скромные. Это мираж, порожденный испарениями и искривлением солнечных лучей.
— Это всадники Народа Хвоща, надо полагать? — спросил колдун, плюхаясь рядом с седобородым и начиная растирать икры ног яростными движениями человека, не привыкшего к боли от ноющих мышц.
— Да. И направляются они к Лошадиной Яме. У нас есть шанс подсмотреть за самым значимым в жизни обитателей хвоща событием. Сегодня один из мальчиков племени станет полноценным охотником, вступив в симбиоз с Конем.
Эливенер беспокойно заерзал, приложив ухо к зеленой корке:
— Прямо под нами ходит рыба, помахавшая Аграву своим пилообразным носом. Если мы не хотим, чтобы она проткнула пленку и добралась до нас, лежите тихо.
Но колдун не унимался. Он все теребил свои ноги, и при этом громко спросил:
— Неужели мы увидим процедуру приручения спрута? Значит, я уже не зря притащился в такую даль!
Но тут лежавший рядом Вагр вытащил нож и приставил его к горлу адепта, прошептав сквозь зубы:
— Помолчи, или я сделаю то, о чем мечтаю давно — избавлю мир от еще одного служителя сатаны.
— Эта мне молодежь!.. — вздохнул колдун, но замолчал и перестал растирать икры.
Спруты-гиганты стали съеживаться, и вскоре превратились в маленькие расплывчатые фигурки на сером фоне. Наступал вечер, и Дневной Убийца покидал свой небесный трон, чтобы дать Великой топи время прожить полной жизнью короткие часы ночи, слегка подсвеченной флюоресцирующими болотными растениями.
Глава 10
КАПИТАН ЮЛЛ
Мастер С'муга, ставший самым обычным вампиром, набросился на С'лорна и попытался его убить. Но существам мира теней далеко до мощи, которой обладал глава Темного Совета. Презрительно скривив губы, колдун сгреб своими неимоверно длинными руками брыкающую и визжащую от ненависти алую медузу, и прижал к земле. Сзади неслышно подошли молчаливые спутники некроманта. Один из них вытащил из складок зеленой одежды странно потрескивающий черный цилиндр. Колдовской прибор, подброшенный в воздух, почему-то не упал, а пустился вокруг бессильно барахтавшегося в объятиях С'лорна С'муги, кувыркаясь в воздухе и издавая тихие звуки, весьма напомнившие Юллу писк корабельных крыс. С каждым кругом цилиндр все увеличивался в размерах.
С'муга, издав серию горестных воплей, перестал биться и затих на траве бесформенной кучей, из которой торчал череп, следивший за перемещениями прибора. С'лорн разогнулся, вытер бледные ладони о полу плаща и знаком подозвал второго помощника. Тот положил на камни небольшой деревянный ящик, инкрустированный потемневшим от времени серебром.
— Полезай сам, С'муга, или я заставлю тебя отрыгнуть выпитую кровь, — глухо сказал некромант, раскачиваясь с носка на пятку и нависая над черепом, словно гриф над кучей падали.
Розовая медуза заструилась в сторону ящика и втянулась туда вся, без остатка. На почерневшей и съежившейся траве перекрестка остался лежать лишь череп, выглядевший теперь весьма обыденно. Странный блеск в глубине темных глазниц иссяк, пропало и легкое мерцание воздуха. С'лорн очень осторожно взял прямо из воздуха потрескивающий цилиндр, нежно его погладил и, откинув крышку, бросил его в ящик. Оттуда раздался протестующий рев, но колдун уже замкнул стальной замок и спрятал в рукаве маленький изящный ключ.
Капитан Юлл с трудом переводил дыхание и растирал грудь. Ему казалось, что воздух сделался плотным и им невозможно дышать. Уши пирата заложило, а из правой ноздри потянулась тонкая струйка крови. Вытирая лицо рукавом, морской волк с суеверным ужасом смотрел на безжизненный черен. Перехватив его взгляд, некромант ухмыльнулся одними губами, поднял череп, подбросил и поймал. Потом колдун вдруг уселся на мертвую траву, положил руку с черепом себе на колено, а ладонью другой подпер снизу свой подбородок. С поразившими до глубины души пирата интонациями он произнес:
— Бедный С'муга, я знал его…
Не зная, что сказать на этот почти человеческий порыв, пират тупо уставился на ящик, который слегка вибрировал, словно в нем бился тугой узел чудовищных сил, готовый в любую минуту разорвать хрупкую деревянную обшивку. Некромант, некоторое время вглядывавшийся в пустые глазницы, поднялся и сказал, швыряя череп помощнику:
— Отправляйтесь на корабль, и поместите его в силовой кокон. Ждите моих распоряжений. А мы с капитаном немного потолкуем.