Великий предводитель аукасов
Шрифт:
— Оах! Но зачем мой брат держит у себя Великого Орла белых?
Антинагуэль тонко улыбнулся. Пуэльх понял значение этой улыбки.
— Мой брат великий воин, — заметил он. — Кто может угадать его мысли?
Трантоиль Ланек встал. Он пошел будто бы осматривать стан, хвалил место, выбранное для ночлега, удивлялся порядку, но сам между тем незаметно подходил к пленникам. Антинагуэль был очень доволен мнением такого опытного воина, как Трантоиль Ланек. Не мог он удержаться и чтобы не похвастать перед гостем красотой своей невесты, и сам подвел ульмена
— Пусть мой брат посмотрит, — сказал он, — разве эта девушка не достойна стать женою предводителя?
— Она хороша, — холодно отвечал Трантоиль Ланек, — но я бы променял всех бледнолицых женщин за один мех огненной воды 24 , вроде тех, какие у меня за седлом.
— А они с водкой? — живо спросил Антинагуэль, и его глазки загорелись.
— Не хочет ли мой брат поглядеть?
Токи обернулся. Пуэльх воспользовался этим движением, чтоб бросить на колени доньи Розарио записку графа. Та быстро схватила ее в левую руку.
24
Водки.
— Вот что я подумал, — сказал он, чтоб отвлечь внимание Антинагуэля от пленников. — Солнце заходит, мавкавис 25 кричит в траве, если моему брату угодно, мы с его воинами разопьем один из этих мехов. Я рад, что могу отблагодарить его за гостеприимство.
Они удалились. Через несколько минут началась попойка. Индейцы еще не совсем оправились после недавнего кутежа и рады были опохмелиться.
Донья Розарио сначала не поняла, что за записка упала к ней на колени, и взглянула на отца, как бы желая спросить его совета.
25
Перепел.
— Прочти, Розарита, — сказал дон Тадео, — быть может, это от друзей.
Молодая девушка, дрожа, развернула письмо. В нем не было ничего особенного, но луч надежды загорелся в сердце девушки, когда она прочла его. Вот что было в письме: «Ободритесь, сеньора; мы надеемся скоро освободить вас».
Пробежав эти строки, она подала письмо отцу и сказала:
— Кто это пишет? Неужели мы можем надеяться? Дон Тадео также внимательно прочел его.
— Не следует отчаиваться, — серьезно сказал он. — Все в воле Божьей. Неужели ты не догадалась, кто это пишет? Или ты забыла наших друзей-французов?
Девушка улыбнулась сквозь слезы и склонила головку на грудь своего отца. Он нежно поцеловал ее в лоб.
Попойка между тем продолжалась. Окончив один мех, принялись за второй, а затем и третий. Большинство индейцев уже свалились наземь. Только Трантоиль Ланек и Антинагуэль продолжали пить. Наконец, токи закрыл глаза, выронил рог, из которого пил, пробормотал несколько несвязных слов и захрапел.
Трантоиль Ланек осмотрелся вокруг; все спали, кроме него и пленников. Убедившись в этом, он дал знак пленникам, чтобы они ободрились, и быстро исчез за деревьями, как дикая коза, преследуемая охотниками.
— Кто это? — прошептала донья Розарио.
— Я знаю этого человека давно, — отвечал дон Тадео, — у него благородное
Двадцать четвертая глава. УРАГАН
Луи не мог усидеть на месте. Вместо того чтобы терпеливо ждать, он уговорил Валентина и Курумилу пойти вперед. Все трое отправились и близко подползли к стану Антинагуэля. Трантоиль Ланек, выйдя оттуда, вскоре встретил их.
— Ну? — спросил граф.
— Дело идет на лад. Пойдемте!
Трантоиль Ланек повел их к пленникам. При виде этих четырех человек донья Розарио не могла удержаться и вскрикнула от радости. Дон Тадео встал, твердым шагом подошел к своим освободителям и горячо поблагодарил их.
— Сеньор, — сказал Луи, — поспешим, индейцы могут проснуться. Необходимо убежать подальше.
— Да, — добавил Валентин, — нас немного, мы не справимся с ними.
Курумила и Трантоиль Ланек привели лошадей пленникам. Дон Тадео и донья Розарио быстро вскочили на них. В это время один из пьяных индейцев проснулся и открыл было рот, чтобы закричать. Курумила быстро метнул нож ему в грудь. Все поспешили к пещере, где наши друзья остановились на ночлег и где остались их лошади. Когда они прибыли туда, Валентин дал знак остановиться.
— Здесь можно отдохнуть немного, — сказал он. — Ночь темная, через несколько часов мы отправимся. В пещере приготовлены две постели из сухих листьев.
Дон Тадео и донья Розарио пошли отдохнуть.
— Цезарь! — позвал граф собаку и, лаская ее, указал на уходившую девушку. — Слушай внимательно! Видишь эту девушку? Смотри же, сторожи ее как следует, слышишь?
Цезарь внимательно выслушал эти слова, глядя умными глазами на своего господина, повилял хвостом и отправился в пещеру, где и улегся у ног молодой девушки. Она поласкала его и поцеловала в толстую морду.
Наши друзья расположились у входа в пещеру. Граф скоро задремал. Валентин сидел задумавшись, размышляя, как лучше избавиться от преследования Антинагуэля. Он строил разные планы и незаметно просидел так два часа, не видя ничего вокруг.
— Наш брат спит? — спросил его Курумила.
— Нет, — отвечал он, проводя рукою по лбу, — я задумался. А что?
— Наш брат долго думал, — сказал с улыбкой Курумила. — А мы между тем сходили еще раз в стан Черных Змей и далеко отогнали их лошадей. Не скоро они сыщут их.
— О, значит, мы успеем далеко уйти, прежде чем они погонятся за нами? — спросил Валентин.
— Надеюсь, — отвечал Трантоиль Ланек. — Но Черные Змеи хитрый народ. У них собачье чутье. Надо обмануть их.
— Каким образом?
— Нужно проложить ложный след. Я возьму лошадей пленников и поеду, а вы все с Курумилой спуститесь в ручеек и идите вброд до островка Дикой Козы. Там вы подождете меня.
— Когда мы отправимся?
— Сейчас.
Трантоиль Ланек вырезал прутья фута в полтора длиною и привязал их к удилам лошадей, чтоб они не сходились слишком близко, и уехал. Валентин вошел в пещеру и сказал, что пора ехать. Луи приготовил лошадей. Он уступил свою донье Розарио, а дон Тадео сел на лошадь Валентина. Луи свел обоих лошадей в ручей и тщательно стер их следы с берегового песка. Курумила шел вперед и указывал дорогу, Валентин замыкал шествие. Ночь была чудная, звездная, месяц высоко стоял на небе. Воздух был напоен благоуханиями и так прозрачен, что видно было на большое расстояние.