Великое единство
Шрифт:
авиазавода спрашивали, как в Москве, давно ли я оттуда. Я рассказывал, что сейчас в
Москве остались те, кто должен остаться. Москва обеспечена всеми видами оружия, и
враг не пройдет. Спрашиваю, как у них дела. Оказавшийся поблизости начальник цеха
рассказал, что делается сейчас в этом корпусе. Состоялась беседа с рабочими
Воронежского завода. «Не сумели, — говорю я им, — закончить строительство завода
до вашего приезда. Очень трудно вам будет и с жильем и с питанием, особенно
первое время». Они меня успокаивают: «Это ничего, главное — завод хороший, скорее
бы выпускать самолеты...»
3
Вывозка оборудования с территории завода № 18 в Воронеже подходила к концу. Обезлюдел заводской
поселок, пустыми и неуютными стали заводские корпуса. И только в цехе, где стоял громадный
гидропресс «Бердсборо» было людно и шумно. [73]
Здесь шел демонтаж пресса-гиганта и погрузка его на железнодорожные платформы.
Вес отдельных узлов этого пресса достигал восьмидесяти тонн при соответствующих габаритах.
Поэтому в операции разборки и погрузки «Бердсборо» принимал участие специальный
железнодорожный кран с замечательной бригадой специалистов-путейцев.
Командовавший операцией демонтажа пресса Б. М. Данилов дал указание подорвать цеховую стену.
Затем автогеном подрезали и обрушили вниз перекрытия и крышу над прессом, и гигант оголился.
Бригада мастера А. И. Талтынова — та, что три года назад вела монтаж этого уникального пресса, —
начала быстро и аккуратно его разбирать, заботясь о том, чтобы не растерять ни одной гаечки.
Такелажники во главе с К. К. Ломовских тут же готовили блоки пресса для погрузки, а путейцы своим
краном бережно укладывали их на платформы.
Вот в разгар этой дружной работы над заводом и появился немецкий самолет-разведчик. Сперва он
прошел стороной, видимо, опасаясь зениток. Затем осмелел и пролетел над местом погрузки пресса.
Возвратившись, он принялся обстреливать работавших из пулеметов — заходил раза три...
К счастью, никто от обстрела не пострадал, но все поняли, что следом можно ожидать
бомбардировщиков. Темп работ возрос до предела, и ночью платформы с блоками пресса были выведены
за границы завода.
Итак — теперь можно было сказать, что все оборудование заводских цехов, лабораторий и отделов было
полностью с завода вывезено. В это время в Воронеж на денек прилетел с новой площадки А. А.
Белянский — лично проверить обстановку. Сказал, что секретарь обкома В. Д. Никитин подсказывает —
если будет возможность, забрать с других заводов Воронежа и из городского хозяйства ценное
оборудование. Так и сделали.
Поехали на завод имени Ленина, который изготавливал оборудование для хлебозаводов, и погрузили два
комплекта на занаряженные для завода № 18 платформы.
кислородного завода — их вывезли с завода «Автоген».
У себя на заводе дотошные механики выкопали и погрузили в эшелон несколько километров
электрокабелей. Словом — забрали по-хозяйски все, что могло пригодиться на новом месте. В том числе
было вывезено из Воронежа сорок новеньких трамвайных вагонов.
Многие подробности перемещения головного завода № 18, описанные здесь, в значительной мере
повторялись при эвакуации [74] и завода № 24 имени Фрунзе и завода имени Орджоникидзе и других
предприятий.
Перебазирование авиамоторного завода № 24 имени М. В. Фрунзе из Москвы на новую площадку
началось в середине октября 1941 года, когда враг вплотную подошел к столице. Погрузка заводского
оборудования и людей в эшелоны производилась круглосуточно и в очень высоком темпе. Все понимали, что вынужденное перебазирование завода на новую площадку должно быть выполнено в кратчайший
срок, так как его продукция очень нужна фронту.
Обстоятельства не дали возможности фрунзенцам совместить с эвакуацией завода выпуск моторов на
московской площадке, как это сделали воронежцы на заводе № 18. Испытания, а следовательно, и выпуск
моторов АМ-38 прекратились с началом эвакуации завода. Отсюда одной из главных задач перед
коллективом было всемерное ускорение перевозки на новую площадку всего задела моторов, а также —
испытательной станции и цеха главной сборки. Это мероприятие должно было обеспечить ускорение
начала выпуска моторов на новом месте.
Хотя москвичам на новом месте «повезло» больше, чем воронежцам — готовность корпусов их нового
завода была несколько выше, — но в целом и моторный завод в октябре 41-го также был еще в большей
степени строительной площадкой: недостроенные заводские корпуса без отопления и освещения, а то и
без окон.
Руководство завода во главе с директором Михаилом Сергеевичем Жезловым — старым большевиком, участником гражданской войны, опытным, энергичным человеком, партком с парторгом ЦК на заводе
Петром Николаевичем Лысовым, налаживая работу на новой площадке, много заботились и о быте
рабочих.
Очень важно было то, что во всем этом кажущемся хаосе при ближайшем рассмотрении виделись и
действовали четкая техническая линия, единый план, проводимые специалистами завода под
руководством главного инженера А. А. Куинджи и его помощников — начальника производства В. В.
Чернышева и начальников заводских технических служб.
Работы по вводу в строй испытательной станции на заводе возглавлял талантливый инженер Александр