Великое Равновесие
Шрифт:
Соня совсем не жалела, что отдала желудь Лизе, так как свобода Зойки была ей дороже, и ей не жалко было подарить сестре то, что так дорого было ей самой. Соня только переживала: не сломает ли Лиза такой прекрасный и, определенно, необычный желудь, ведь найти еще такой же вряд ли удастся. В этом Соня была уверена.
– Ох-ох, ну что же это делается, – причитала бабушка, стоя напротив телевизора.
– Мы, когда строили этот дом, так радовались с Митей, что вокруг поселка – лес. Здесь всегда был такой чистый воздух, и столько белок и птиц! – Аглая с грустным лицом смотрела на
Из телевизора бойкой скороговоркой неслось:
– Из-за аномальной жары и отсутствия осадков во многих регионах России возникла сложная пожарная обстановка, продолжительная жара и засуха, начавшиеся местами ещё в мае, привели к высыханию лесов и приобрели масштабы бедствия. В Подмосковье тоже произошло массовое вымирание леса. Из-за резкого изменения климата, потепления и уменьшения влажности в лесах Московской области, начал распространяться с устрашающей скоростью вредитель короед. Деревья не в силах самостоятельно справиться с массовыми атаками короеда, хвойный лес сохнет и погибает повально. Необходимо срочное вмешательство человека и лечение деревьев!
– Какой ужас! – всплеснула руками бабушка. – Нужно же что-то делать!
– Каждый должен заниматься своим делом, мама, это забота работников лесных хозяйств. Не думаю, что они ничего не делают. Так, девочки, все за стол, за мной скоро приедет такси, очень хочу с вами позавтракать.
Все уселись за большой круглый стол. Надежда Ивановна с услужливым удовольствием кружила вокруг:
– Лизочек, клубничного сиропчика подлить? Тебе чайку или какао? – Надежда Ивановна любила своих внучек, хлопотать вокруг них для нее было высшим удовольствием, главным в ее жизни.
– Сонечка, что ты будешь: кашу, запеканку, тосты с клубникой? Чай, какао? – щебетала бабушка.
Мама Аглая сидела за столом, стройная и величественная, она никогда не суетилась, даже когда спешила в аэропорт.
– Девочки, обязательно слушаться бабушку! – строго посмотрела она на дочерей, – Лиза, ты старшая, поэтому приглядывай за Соней.
– Мама, не позволяй им, пожалуйста, есть много сладкого и долго смотреть телевизор. – улыбаясь, посмотрела на мать Аглая.
Со двора раздался сигнал автомобиля.
– Такси, – спокойно сказала Аглая и взяла со стола мобильный телефон, – через пять минут выхожу, ждите! Все встали из-за стола и направились к выходу.
– Я первая, – как всегда крикнула Лиза и припустила к двери.
Аглая обняла Соню и шепнула:
– Приглядывай за своей сестрой, детка, ты у меня умница!
Затем обняла мать:
– Не спускай глаз с Лизы, мама, я буду часто звонить. – Поцеловала она Надежду Ивановну.
– Все будет хорошо, – отозвалась бабушка.
Лиза уже выскочила во двор. Схватив чемодан, она катила его к воротам.
Рагдай, встав на задние лапы и упершись в сетку вольера, лаял, поскуливал и размахивал хвостом.
– Пока, дорогой, береги их! – помахала ему рукой Аглая.
Догнав Лизу, она взяла у нее чемодан, опустилась на одно колено, обняла девочку:
– Слушайся бабушку!
Лиза послушно закивала.
– Беги домой! – скомандовала Аглая и покатила за собой чемодан, последний раз повернулась ко всем у калитки, еще раз помахала рукой и вышла со двора.
Грустные и молчаливые возвращались девочки в дом, глядя на них с нежностью, шла следом Надежда Ивановна.
– Бабуль, а давай по зефирке в шоколаде, а? – сложив ручки в молящем жесте, попросила Лиза.
– Ты слышала, что мама сказала: не позволять вам есть много сладкого, – бабушка погрозила пальцем в такт каждому слову.
– А мы и не много, – возразила Лиза, глядя на бабушку такими очаровательными глазами, что та таяла и плавилась от этого взгляда.
– Ну, ладно, по одной, чтобы грусть подсластить, – сдалась она почти без боя.
Покончив со сладким, девочки отправились на улицу.
Соне нравилось вот в такие свободные дни приводить в порядок свое маленькое хозяйство: покормить кур, налить воды Рагдаю, насыпать семечек в кормушку для белок и птиц. Она вышла во двор, Зойка плелась рядом, кошка была такой большой, что пятилетняя Соня на ходу, не наклоняясь, легко касалась рукой ее спины. На площадке у высокой стены летней веранды Лиза, ловко управляясь с теннисной ракеткой, отсчитывала:
– Двадцать два, двадцать три, двадцать четыре…
Точным ударом посылала она мяч в стену, тот отскакивал и возвращался обратно. Лиза ловко ловила его ракеткой и с силой снова отправляла в стену. Соня подошла к курятнику. Она высыпала все зерно в кормушку, куры окружили свой лакомый островок со всех сторон. Петух Петр Петрович забрался в самый центр кормушки и, ловко поворачиваясь по кругу, отбрасывал горстки зерна к краям, словно распределяя Сонин дар на всех своих пернатых товарок. Из курятника Соня направилась к вольеру с огромным, лохматым псом. Рагдай был преданным и ответственным псом. Он мог отличить званых гостей от незваных, приглашенных гостей он всегда встречал приветственным звонким лаем:
– Р-р-рад, р-р-рад вам! Пр-р-риветствую вас, – говорил Рагдай.
Для незваных гостей-злоумышленников у Рагдая тоже было приветствие. Для таких случаев Рагдай выучил страшный звериный рык, молниеносный прыжок и сшибающий с ног удар. Никогда не приходилось ему применять эти свои навыки, но он их не забывал и частенько тренировался в своем вольере, нападая на вымышленного злодея. Увидев, что Соня направляется к его вольеру, Рагдай радостно завилял хвостом, встал на задние лапы, отчего стал совсем уж великаном. Чем ближе подходила Соня, тем громче он тянул щеняче-скулящую нежную песенку:
– И-и-и, Со-о-оня, и-и-и, р-р-рад!
– Рагдаюшка, – отзывалась на его песенку Соня, – иду, песик мой, иду, мой хороший.
Соня открыла тяжелую калитку вольера, огромный пес, размахивая пушистым кольцом хвоста, затанцевал вокруг нее. Он поскуливал, подталкивал ее нежно своей лохматой головой, иногда неуклюже наступал ей на ноги своими огромными лапами и … улыбался. В глазах огромного пса светилось счастье. Соня обняла его за шею, ей не пришлось наклоняться, ведь голова Рагдая была вровень с головой Сони. Она с удовольствием обвила крепкую холку пса руками, прижалась ухом к его лохматой голове, Рагдай послушно замер, позволяя Соне немного повисеть на своей шее, и поскуливал.