Великолепие чести
Шрифт:
Когда они достигли вершины невысокой горы, возвышающейся как раз над тем местом, которое Дункан выбрал полем боя, барон схватил поводья Силена, дернул их и что-то прокричал своему скакуну. Тот немедленно остановился и замер как вкопанный. Свободной рукой Векстон приподнял подбородок девушки и повернул ее лицо к себе.
Серые глаза бросали вызов голубым.
— Не смей трогаться отсюда! — приказал Векстон, затем пришпорил своего коня и двинулся было прочь, но девушка схватила его за рукав.
— Если тебя убьют, я не заплачу, — прошептала она.
— Сомневаюсь. —
Не успела Мадлен и рта раскрыть, как барон умчался вниз, к подножию горы, где уже разгоралась битва. Девушка осталась совсем одна, наблюдая, как последние воины Векстона спускались вниз.
Шум битвы оглушал. Раздавалось клацанье металла, вопли ужаса мешались с победными криками. Мадлен не могла различить лиц воинов и видела лишь спину барона. Векстон размеренно махал мечом, и каждый его взмах попадал в цель, унося жизнь врага. Казалось, сам Господь благословил его на эту битву: воины Луддона даже не смогли окружить барона.
Мадлен на мгновение зажмурила глаза, а когда открыла их, то обнаружила, что серый конь исчез. Мадлен в ужасе озиралась вокруг, но не видела ни Дункана, ни Джиларда. Битва уже приближалась к ней.
Она не искала взглядом своего брата, зная, что тот и не подумает лезть в самую гущу дерущихся. В противоположность Дункану Луддон последним вынет свой меч из ножен. Сейчас было слишком рискованно вступать в бой. Да, ее братец ценил свою жизнь, не то что Векстон, который, казалось, вообще не думал о себе. Луддон предпочитал, чтобы дрались его воины. Если чаша весов потянет в сторону Векстона, он первым унесет отсюда ноги.
— Я совсем не собираюсь участвовать в этом сражении! — вскричала девушка. Она изо всех сил дернула поводья, намереваясь как можно быстрее убраться восвояси. Да, она оставит здесь всех дерущихся! — Но-о! Давай же, Силен, пошел! — понукала она коня, подражая барону.
Но Силен не двинулся с места. Девушка еще раз дернула поводья — опять напрасно. Надо было спешить: воины уже поднимались на гору, служившую ей убежищем.
Дункан был в ярости. Он так и не нашел Луддона, хотя искал его повсюду. Победа над врагом не принесет ему удовлетворения, если Луддону удастся сбежать. Обернувшись назад, Векстон в ужасе увидел, что дерущиеся воины подступили уже совсем близко к месту, где находилась Мадлен. Он проклинал себя за то, что, отдавшись мыслям о Луддоне, не подумал о безопасности своей пленницы. Черт возьми, он должен был оставить для ее охраны воинов! Он не выполнил своего долга по отношению к пленнице.
Бросив щит на землю, Векстон свистнул, моля Бога, чтобы конь услышал. Сердце барона гулко стучало в груди, когда он бросился вверх, на гору, громко выкрикивая проклятия собственной непредусмотрительности.
Силен услыхал свист и двинулся вперед. Сейчас он бы послушался Мадлен, но та с перепугу выронила из рук поводья.
Перескочив через двух воинов, взбиравшихся на горный кряж, где только что стоял конь, Силен ударил их по головам задними ногами. Закричав от боли, воины скатились вниз.
Мадлен оказалась
И вдруг она заметила Джиларда, пробивавшегося к ней. Молодой человек был пешим; в левой руке он держал щит, в правой — окровавленный меч, которым то и дело наносил удары по воинам Луддона.
Тут один из вражеских воинов занес свой меч над Мадлен. У него был совсем обезумевший взгляд; похоже, он вообще не понимал, где находится и что делает.
В ужасе девушка выкрикнула имя Векстона, хотя понимала, что спасение сейчас зависит от нее самой. Бежать было некуда, единственным выходом было спрыгнуть на землю, что она и сделала. Однако двигалась она недостаточно проворно, и меч врага полоснул ее по бедру. Мадлен закричала от боли и упала, но крик быстро перешел в хрип и затих — она задохнулась от страха.
Плащ свалился с Силена следом за ней и накрыл Мадлен с головой. Двигаясь как во сне, она принялась подтыкать ткань под себя; боль в ноге все усиливалась, а потом благословенное оцепенение охватило и ногу, и разум, и это придало Мадлен сил. Она поднялась, закуталась в плащ и, покачиваясь, стала наблюдать за битвой.
Вдруг скакун Дункана подтолкнул ее в спину. Девушка пошатнулась. Конь снова толкнул ее, заставляя упасть на землю. Но Мадлен удержалась на ногах и прислонилась к теплому боку Силена, который прикрыл собою ее спину.
Слезы внезапно брызнули из глаз Мадлен — это был первый неосознанный отклик на происходящее. Джилард что-то прокричал ей, но девушка не поняла его. Она могла лишь беспомощно наблюдать, как он продолжает пробиваться к ней. Джилард еще раз что-то громко крикнул, но слова потонули в клацанье оружия и в воинственных воплях.
Мадлен не могла больше смотреть на сражение. Собрав остатки сил, она побрела навстречу Джиларду, рассчитывая, что именно этого он хотел от нее. Несколько раз она спотыкалась о тела убитых, валявшихся на земле.
Мадлен была уже в нескольких футах от Джиларда, когда на того напали сзади. Он повернулся к нападавшему, оставив незащищенной спину, и этим тут же воспользовался другой воин Луддона. Он занес потемневший от крови меч над головой юноши, издав торжествующий вопль.
Девушка хотела закричать, но из ее груди вырвался лишь слабый стон.
Сейчас она была единственным человеком, который мог спасти Джиларда! Не долго думая Мадлен наклонилась над мертвым воином и вытащила из его застывших пальцев тяжелую булаву. Ухватив ее обеими руками, она подошла к Джиларду, почти касаясь того спиной, и подняла глаза на его противника.
Воин не обратил на женщину никакого внимания, не видя в ней опасности для себя. Он бросился вперед, к Джиларду, держа оружие наперевес.
Тогда девушка взмахнула булавой, описав ею в воздухе широкую дугу. Страх придал ей силы. Мадлен хотела лишь остановить нападавшего, но острые шипы проникли сквозь кольца кольчуги и вонзились в тело воина.