Великолепие чести
Шрифт:
— Я видела, как изменился твой взгляд, когда я рассказывала о нем, — ответила Адела. — Правда не сделаешь? — настойчиво переспросила она, похоже, опять испытывая страх.
— У тебя слишком развито воображение, — заметила Мадлен. — Правда, в этом мы с тобой похожи, — добавила она, избегая говорить о Моркаре.
Ее уловка удалась — Адела вновь заулыбалась.
— Думаю, этой ночью кошмары не будут преследовать меня. Я слишком устала. И тебе лучше поскорее лечь, Мадлен. Ты должна хорошо отдохнуть перед разговором
— Ты думаешь, разговор будет таким трудным? — улыбнулась Мадлен.
— Да нет, — возразила Адела. — Мне кажется, ты можешь добиться у Дункана любого обещания.
Господи, его сестра говорила так уверенно!
— Я же замечала, как Дункан смотрит на тебя, — продолжала Адела. — И потом, ты спасла жизнь Джиларду, я слышала, как он рассказывал об этом Эдмонду. Напомни Дункану про этот случай, если он вздумает тебе отказать.
— Хорошо. Спи, Адела.
Мадлен уже хотела было закрыть дверь, как до нее опять донесся голос девушки:
— Дункан никогда не смотрит на леди Элеанор так же, как на тебя.
— А кто такая леди Элеанор? — не сдержала любопытства Мадлен.
— Это женщина, на которой Дункан собирается жениться.
По спокойному лицу Мадлен было трудно узнать, как она отнеслась к этому сообщению. Девушка лишь кивнула в знак того, что слышала Аделу.
— Что ж, хорошо, но мне жаль ее. У нее будет немало забот, когда она поселится рядом с Дунканом. Не обижайся, Адела, но по-моему, твой брат слишком высокомерен и характер у него трудный.
— Я сказала только, что он собирался жениться на ней, — добавила Адела. — Но теперь он не сделает этого, Мадлен.
Мадлен не ответила. Закрыв за собой дверь, она пересекла лестничную площадку и разрыдалась.
Глава 11
Лучше тому, кто прошел суровую школу воспитания.
Мадлен не хотелось, чтобы кто-нибудь увидел ее плачущей. Оставив Аделу в своей комнате, она еще не решила, куда отправится ночевать; к тому же ей хотелось в тишине все хорошенько обдумать.
Девушка пошла было в зал, но, подойдя к дверям, услышала голос Джиларда, который с кем-то разговаривал. Тогда она проскользнула к следующей лестнице, сняла с крюка свой плащ, приотворила тяжелую дверь и вышла из замка.
Стоял пронизывающий холод. Закутавшись поплотнее в плащ, Мадлен побежала по дорожке, ведущей к озеру. Все вокруг было залито таинственным лунным светом. Когда ей показалось, что она уже достаточно далеко от замка, Мадлен прислонилась к каменной крепостной стене и вновь горько разрыдалась. Слезы ручьями лились из глаз, сердце разрывалось на части. В конце концов от расстройства ее одолела икота.
Но злость не проходила.
Едва начав свою историю, Адела уже не
— Что ты здесь делаешь? — внезапно раздался громкий окрик.
Мадлен судорожно сглотнула: неожиданное появление Дункана напугало ее до полусмерти.
Девушка хотела отвернуться от него, но барон схватил ее за плечи, поднял вверх ее подбородок и заставил взглянуть себе в глаза.
Лишь слепец мог не заметить следов слез на лице Мадлен, и, едва Дункан дотронулся до нее, слезы с новой силой брызнули из ее глаз.
Векстон прижал Мадлен к груди — казалось, ему доставляет удовольствие обнимать ее и нежно успокаивать. Видно, он только что вылез из воды, потому что волосы его были мокрыми. Да и Мадлен, поливая его грудь слезами, добавляла сырости.
— Ты замерзнешь, если будешь разгуливать полуодетым, — пробормотала она всхлипывая. — И на этот раз я не сумею согреть твои ноги.
Если Дункан и ответил ей, девушка не слышала. Уткнувшись лицом в курчавую поросль, покрывавшую его грудь, она, сама того не замечая, нежно ее гладила. Векстон решил, что Мадлен даже не понимает, как действуют на него ее прикосновения.
Внезапно, попытавшись освободиться от объятий Дункана, Мадлен ударилась головой о его подбородок, подняла глаза и посмотрела на него. В этом была ее ошибка! Губы Дункана были так близко, что она не смогла отвести от них взор, вспоминая тот поцелуй в палатке.
Ей захотелось вновь ощутить вкус поцелуя барона!
Похоже, Дункан понял ее без слов, поскольку медленно наклонил голову и накрыл ее губы своими.
Он хотел лишь нежно поцеловать ее — чтобы успокоить. Но Мадлен обвила его шею руками, приоткрыла рот, их языки соприкоснулись.
Поцелуй был божественным, Мадлен так быстро воспламеняла барона. Он не мог целовать ее нежно и осторожно, нет! И хриплый стон, вырвавшийся из ее груди, заставил его позабыть все на свете.
Почувствовав, что девушка дрожит, Дункан прервал поцелуй, однако, взглянув в ее затуманившиеся глаза, не удержался от искушения и вновь прильнул к теплым губам Мадлен.
Все в Мадлен пылало. Она и не представляла, как может подействовать на нее страстный поцелуй, но, когда Векстон дотронулся рукой до груди Мадлен, жар желания с такой силой опалил ее, что девушка отпрянула от Дункана.
— Тебе лучше пойти в дом, пока ты не превратился в ледяную глыбу, — хрипло прошептала она.
Дункан вздохнул: его пленница опять взялась за свое, пытаясь командовать им. Подхватив Мадлен на руки и не обращая внимания на ее протестующие вскрики, он направился к замку.