Великолепный джентльмен
Шрифт:
Несомненно, Анна обладала большей глубиной характера, чем можно было обнаружить в течение вечера. Ее мечты вовсе не ограничивались потребностями в тысяче фунтов, собаке и домике в деревне, безусловно, Анна была гораздо сложнее и интереснее. Просто обязана была быть таковой. Альтернатива этому была слишком печальной, чтобы принять ее. Почти такой же печальной, как невозможность иметь друга, который не требует платы за свое расположение. Но этого, к счастью, можно было избежать.
Она не хотела оправдываться перед Максом, ведь время своего визита в Колдуэлл-Мэнор она могла посвятить тому, чтобы лучше узнать Макса,
Если бы она намеревалась находиться в уединении и без друзей всю оставшуюся жизнь, ей следовало остаться в Андовер-Хаусе. И если демонстрация доказательства ее родства с Хаверстонами поможет возникновению доверия между ней и Максом, что является непременным условием дружбы, – она готова пойти на это.
Анна несколько нервным движением оправила юбки.
– Доказательством прежде всего является контракт, кроме того, существует дневник и переписка между моей матерью и покойным маркизом. Я полагаю, что у поверенного сэра Эспли сохранилась копия этого контракта. Я думаю, вам позволят взглянуть на этот документ, во всяком случае, я возражать не буду.
– А письма и дневник?
– Они остались у меня, хотя поверенный сэра Эспли с ними ознакомился и может подтвердить существование этих документов, вот только вряд ли вы сможете с ними ознакомиться, в них слишком много личного.
– Вы хотите защитить свою матушку?
В этот момент ей больше всего хотелось этим самым дневником огреть свою матушку по заполненной коварными замыслами голове.
– Моя матушка не единственный человек, которому повредит, если содержимое дневника станет известно свету.
– Я не стану разглашать его содержание.
– Мой ответ – нет, лорд Дейн.
Ей не часто приходилось столь категорично настаивать на своем, и, конечно, Анна сожалела, что приходится отказывать именно Максу, человеку с которым они еще совсем недавно решили остаться друзьями, но ничего не поделаешь. В дневнике и письмах было такое, чем она ни с кем не хотела делиться.
Уголки губ Макса опустились, но он кивнул:
– Ну что ж, справедливо. Контракта будет достаточно. Но скажите мне одно – Хаверстонам могло бы повредить разглашение содержания писем и дневника?
– Это письма маркиза женщине, которая не была его женой, – сказала Анна. – Так что, помимо прочего, это будет и оскорбление памяти покойной маркизы.
– Я понимаю, – мрачно сказал он. – Есть ли надежда, что я смогу убедить вас уничтожить эти письма?
– Да. Я с радостью сделаю это при первой же возможности.
– Но не сейчас?
– Они служат доказательством моего родства, – ответила она.
– А доказательство необходимо, чтобы получить тысячу фунтов.
– Да, – коротко ответила Анна и подняла подбородок. Если он рассчитывает, что она станет извиняться за свое желание обеспечить себе будущее, то ему придется долго ждать.
Макс понимающе кивнул:
– Разумно.
– Я… Да… – Она оказалась не готова к столь быстрой уступке. – Разумно.
Его губы изогнулись.
– Вы ожидали
– Возможно.
– Как я уже говорил, мы плохо знаем друг друга.
– Верно, – согласилась она. – Скажите, вы намерены остаться в Колдуэлле?
– На некоторое время, – ответил Макс.
Ей потребовалась вся ее смелость и решительность, чтобы посмотреть ему в глаза.
– В таком случае у нас есть время узнать друг друга лучше.
За свою жизнь она сделала всего два предложения дружбы, и оба – Максу. Она надеялась, что второе окажется более удачным.
Он улыбнулся широко и открыто:
– Я жду этого с нетерпением.
На этот раз, когда он предложил Анне руку, она приняла ее без подозрений и возражений.
Глава 8
Вероятно, разумнее было немного поспорить, поскольку через две минуты Анна споткнулась, наткнувшись на острый камень, и Макс, тотчас нагнувшись, подхватил ее на руки и крепко прижал к груди. По-видимому, совершенно не задумываясь о том, как она воспримет эту помощь.
– Опустите меня, – потребовала Анна, при этом крепко обхватывая его за шею, чтобы не потерять равновесие.
– Чтобы вы еще раз споткнулись и сломали ногу или, падая в полной панике, ухватились за меня и ранили нас обоих?
Она лишь зашипела в ответ:
– Я… В полной панике?
– Как я сказал, я не настолько хорошо вас знаю.
– Это просто смешно. Если бы…
– Если вы будете продолжать сопротивляться, – невозмутимо заявил он, – я могу вас уронить.
– Сомневаюсь, что это падение окажется фатальным.
– Конечно, нет. – Он чуть подбросил ее на руках, словно прикидывая вес. – Хотя наверняка небезопасным.
Анна подумала, что если он отпустит ее прямо сейчас и она не успеет встать на ноги…
– Мудрое решение, – пробормотал Макс, когда Анна перестала извиваться и наконец успокоилась.
Она не верила, что это решение было действительно мудрым, но оно все же казалось предпочтительнее постыдного падения. И, если говорить откровенно, когда Анна перестала сопротивляться, то обнаружила, что весьма приятно находиться в его объятиях.
Исходящее от него тепло напомнило ей детство, когда она засыпала в библиотеке, сидя в своем любимом мягком кресле, и миссис Кулпеппер, осторожно взяв девочку на руки, относила ее в спальню.
В такие моменты Анна ощущала комфорт и легкость, словно лежала в очень большой и теплой ванне.
В остальном, конечно, все было совсем по-другому. В крепких объятиях миссис Кулпеппер ощущалась безграничная любовь и безусловная безопасность. Объятия Макса обещали совершенно иное тепло. И хотя Анна готова была признать это завуалированное обещание интригующим, она решила на время забыть об этих ощущениях и сосредоточиться на более простой и более осуществимой задаче – лучше узнать этого человека. «Я это сделаю, – сказала себе Анна. – Я ведь не матушка, чтобы так скоро и слепо поддаваться страсти. Я смогу отличить плотское влечение от влечения духовного и интеллектуального. Мы сможем стать друзьями». Приняв решение и мысленно кивнув ему в знак подтверждения, она, насколько возможно удобно, устроилась в объятиях Макса, решительно отказавшись слушать тонкий внутренний голосок, называвший ее отъявленной лгуньей и по большому счету дурой.