Великолепный джентльмен
Шрифт:
– Позвольте мне объясниться.
– Разумеется.
Она чувствовала, что заслуживает не только извинений, но и объяснения. Возможно, даже проявления некоторой покорности с его стороны, ведь его поведение и в самом деле было отвратительным.
Макс заговорил после короткой паузы.
– Не думал, что снова увижу вас, – медленно начал он. – Вчера, когда я приехал в Колдуэлл, я даже не догадывался, что снова встречусь с вами. Новость о вашем скором прибытии застала меня врасплох.
– Мой приезд в Колдуэлл настолько
– Наверное, вы правы, – ответил он, слегка пожав плечами. – Я сказал, что у меня есть объяснение, а не оправдание. Если бы у меня было оправдание, мне не было бы нужды извиняться.
Она несколько секунд обдумывала сказанное им и наконец мысленно признала, что в словах Макса есть логика.
– А вы всегда реагируете на неожиданность гневом и презрением?
– А вы всегда отвечаете на извинения подозрением и критикой?
На этот вопрос Анна не могла ответить, поскольку единственным человеком, с которым ей доводилось ссориться, была ее мать. А мадам никогда не извинялась.
– Я не намереваюсь усложнять вам жизнь. – Она ненадолго задумалась. – Или, возможно, намереваюсь. Не знаю, но что-то заставляет меня быть такой. Впрочем, так или иначе, я не понимаю, почему наша встреча вызвала у вас столь отрицательную реакцию?
– Если бы вы задали этот вопрос вчера днем, я бы сказал вам, что я просто пытаюсь защитить друга. Но истина заключается в том, что я воспользовался моими близкими отношениями с семьей Хаверстонов для того, чтобы предстать перед вами в самом неприглядном свете.
– И почему вам вдруг захотелось вести себя столь неподобающим образом?
– Потому что… Наша последняя встреча… – Он, явно пребывая в страшном смущении, потер рукой затылок и пробормотал: – Нельзя недооценивать сокрушительную силу раненого самолюбия.
– Вашего самолюбия? – «Какая чушь», – подумала она. – Почему ваше самолюбие вдруг оказалось уязвлено?
Внезапно остановившись, он обернулся и окинул ее пристальным взглядом. Лицо Макса сохраняло совершенно непроницаемое выражение.
– Что? – спросила она через мгновение. – В чем дело?
– Я пытаюсь понять: ты хочешь казаться вредной или глупой?
– Прошу прощения? – Она напряглась. До сих пор Анна никогда не была ни вредной, ни глупой.
– Значит, это случайная глупость?
– Если таким образом вы пытаетесь извиниться, то я обойдусь и без…
– Вы отказались меня видеть, – неожиданно произнес Макс обвиняющим тоном, в то же время он отвел взгляд, и Анне показалось, что он не только рассержен, но и смущен. – Вы взяли с меня обещание, но отказались меня видеть.
– Я… Я не понимаю. Прошлой ночью? Я ушла к себе рано, и у меня не было желания…
– Нет, не прошлой ночью, – прервал он, все еще избегая ее взгляда. – В Андовер-Хаусе.
Наступила долгая пауза, во время которой Анна пыталась осмыслить
– Я отказалась видеть вас в Андовер-Хаусе?
– Да, вы… – Наконец он посмотрел на нее. – Разве не так?
– Раньше? В Лондоне, вы хотите сказать? – «Конечно, в Лондоне, – подумала она с раздражением. – Разве есть какой-то другой Андовер-Хаус?» – Вы приходили с визитом?
– Именно. И не один раз. – Он опустил голову. Его светло-карие глаза изучали ее лицо. – Вы этого не знали, не так ли?
Она покачала головой:
– И все же я не понимаю. Наверное, вы заходили совсем недавно?
– О нет. Я нанес вам визит примерно через неделю после нашей первой встречи… как и обещал. – Смущение и раздражение на его лице постепенно сменило понимание. – Мне заявляли, что вы не примете меня и просите вас не беспокоить. Мне откровенно лгали, верно?
Она медленно и молча покачала головой.
Он приходил? Он все-таки приходил? Маленькая искорка небывалого возбуждения зажглась в ее душе, вот только искра была настолько мала, что в любой момент могла погаснуть.
– А кто вам это говорил? – спросила она, догадываясь, каков будет ответ. Это мог сделать только один человек.
– Ваша матушка.
– О… – Желудок Анны внезапно скрутило тугим узлом. – Я понимаю.
На самом деле она не понимала. Было множество вопросов, сполохи ярости и надежды, все это мешало ей понять произошедшее. Зачем мать это сделала? Неудивительно, что Максимилиан встретил ее с такой неприязнью.
Он приходил. Как и обещал.
– Были еще и письма, – сказал он.
– Письма, – тихо повторила она, совершенно потрясенная.
– Пара писем. Предполагаю, что вы их не получили.
– Я даже не знала… – Она снова в полной растерянности покачала головой. – Вы мне писали? Вы приходили с визитом?
– Да. – Он слегка наклонил голову, внимательно глядя на нее. – Вы действительно не знали об этом?
– Не имела ни малейшего представления. Честное слово.
Он должен поверить, что мадам лгала. Он должен поверить, что Анна не могла обойтись с ним столь бессердечно.
– Я верю вам, – сказал он.
О, хвала Небесам!
Выдержав короткую паузу, которая позволила Анне немного успокоить бешено бьющееся сердце, она тихо сказала:
– И я верю вам, верю, что вы приходили, как обещали.
– Благодарю вас.
На несколько долгих минут воцарилось молчание. Анна молча улыбалась, глядя на стоявшего перед ней джентльмена. Что еще сказать сейчас? Что будет потом?
– Вы готовы были встретиться со мной? – неожиданно спросил он.
Она помедлила с ответом. Не потому что была не уверена в нем, а потому что вопрос был более чем серьезным. Словно она могла признаться в чем-то более значимом, а не отделаться простым ответом: «Конечно, я сидела бы с вами субботним утром в гостиной моей матушки».