Веллоэнс. Восхождение
Шрифт:
себя – потому каждый из нас имеет высшую природу, душу. Мардук вложил многое
в первое творение, грубое, неоформленное. И хоть Высший перекрасил картину, первый слой остался. В нас – джунгарах, хуннах и ниятах живет желание убивать.
Других картин много. По сути, смерть – то, чего мы так боимся – лишь переход в
другую картину. Кто-то может переходить в них по желанию. Легенды говорят о
существовании переходов – вайгаров. Мы верим в то, что и время в разных
картинах
Авенир опешил:
– И много таких… картин?
Тулай пожал плечами:
– Боги знают. Некоторые рисуют своё, кто-то перекрашивает чужое. Все они
хотят внести что-то свое в первую картину… в наш мир. И люди вносят, все-таки
обитатели этого мира.
Хунн пожал плечами:
– Легенды, но хочется думать, что правдивая.
Волхв кинул взор на святичей. Кто-то шушукался, кто-то искал в ноздре
золотую монету, один остервенело чесал затылок . Самые деловитые разошлись
ставить палатки, да жарить припасенных коз. Не мужицкое это дело – в богах
разбираться. Надо конечно, знать пятерых, шестерых, которые для крестьянской
жизни важнее – и ладно.
– Как их в наш мир перетянуть? Обратно?
Тулай присел, взор затуманился. Пальцы чертили знакомые фигуры, в
Академии что-то подобное было. Когда-то давно, будто во сне. «Надо будет
покопаться в памяти, чай больше двух лет после побега прошло».
– Все, начертал. Знак для открытия перехода. Твоя сила вытянет их на этот
пустырь, заклинание подскажу.
– Под вечер вызовем.
Хунн удивленно посмотрел на юношу:
– Почему под вечер?
– Вечером природа отдыхает после дневных трудов, а значит можно больше
сил от нее приобресть. И еще Ягоду с Евлампией надобно кликнуть, их силы
пригодятся.
Глава 16. Жертва
Взошла луна, стрекотали кузнечики, изредка ухали совы. «Словно и не чуют
людских смертей». В Дольснее города перетекали в лес, крупных зданий было
немного, а если и встречались – стояли особо, угрюмые, кряжистые, свирепые. По
краю пустыря разожгли костры, Бидын подготовил онагр с пропитанным маслом
ядром – одна лучинка и огненный шар ударит в дворец. Авенир взял к пустырю
небольшой отряд, среди избранных были Корво и Ягода. Девице предстояло
обеспечивать тылы, следить, чтобы никакие чужие чары и волхвования не
отвлекали Нира от колдовства. Тулай шел с ними – сияние луны и уродливые
пляшущие тени костров делали и без того бледного хунна похожим на мертвеца.
Перевязанный с ног до головы Сивуш рвался идти с волхвом, но Авенир намертво
отсек – богатырь и без магии скоро в другой мир
Произнесли заклинание. Воздух над выжженной землей накалился, загустел.
Парень чувствовал, как греет лазурит в налобной повязке, свечение приятно
заливало глаза. В сумерках проявлялся силуэт здания, контуры становились четче.
Взору святичей предстало капище Линтша.
Авенир, не сводя глаз, спросил Тулая:
– Почему ритуал прошел так тихо?
– Дворец всегда здесь стоял, никуда переносить не надо было. Так, замазку с
картины отлупили. Настоящая магия всегда без шума, треска и выступлений.
Фиглярство – для начинающих.
Невысокое, в четыре людских роста, серое здание походило на скит великана.
Стены из камня грубой отделки, в рогах и трещинах, у входа присели две
массивные колонны, сдавленные огромной поперечиной. Внутри возвышалась
плотно сбитая дверь – красное дерево пропитанно вином и опаленно огнем, крепче
железа и долговечнее камня. По бокам дворца мерцали сферы, пламя в них
медленно перекатывалось, выплевывая в сгущавшиеся сумерки тусклые лучи
света. Юноше приметил узенькие черные окошки – бойницы.
– Тишина настораживает, – молвил Авенир.
Глаза изучали строение, искали ловушки, наконечники стрел, уши пытались
уловить хотя бы малейший звук по ту сторону ограды – все усилия тщетно
разбивались о безмолвную преграду.
– Им незачем стража.
Тулай иногда постанывал, придерживая бок рукой, прикладывался к меху с
настойкой. Акудник сбрасывал все на поганые ягоды, которыми хунн отравился в
походе.
– Никто в Дольснеях не мог противостать огнегради, да еще и иссушить ее до
самого корня. Земли крестьян окружены болотами и холодом, за сотни лет никто не
нападал – странно, что джунгары добрались. А уж вытянуть из небытия – как
помыслить – даже на ум никому не приходило.
– И вот пришло.
Волхв обернулся к святичам.
– Всем быть наготове. Костры разжечь, онагр зарядить. Тараны тоже
пригоните. Если что-то неладное приметите, уничтожьте дворец. Со мной пойдут
Тулай и Корво.
Кто-то из мужиков крикнул:
– Так зачем нас отбирал, раз теперь один идешь?
– Думал, воины будут. А там лишь пара захудалых магов. Незачем всем
помирать, если дворец рушить придется.
Авенир вскинул руку. Землю вспорол огненный змей, с визгом ударился в
дверь. Юноша вскинул левую. С пальцев сорвалась гряда синих игл, те с шипением
въедались в дерево, прожигая дыры, взрываясь и разлетаясь мелкими светящимися