"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция
Шрифт:
Вокруг раскинулась бескрайняя, покрытая стаивающим снегом равнина. Пригревало весеннее солнце, медленно оживал темный лес на горизонте, хлопали птичьи крылья, потявкивала лиса, в еловых лапах ворошился ветер.
— Вон там стойбище — показал Вассиан на опушку леса. — Они с оленями кочуют, куда олени, туда и остяки. Ты не смотри, что их мало, Тайбохтой сюда с большими стадами не ходит, они заради торговли тут стоят, вождь да еще два десятка человек, кучей через горы переваливать несподручно.
— А чем торгуют? — Марфа, прищурившись, вглядывалась в пяток чумов, над которыми курились сизые дымки. Олени паслись на лужайке, к деревьям были прислонены легкие нарты.
— Мех привозят, иногда — самоцветы с Большого Камня, а мы им — соль, крючки рыболовные, бисер для нарядов бабьих. — Вассиан спешился и захромал к самому большому чуму.
Вождь угостил их местным лакомством — шариками из толченой черемухи, смешанной с рыбьим жиром.
— Это за ваши блины, — вождь медленно, но внятно произносил слова чужого языка. — Хорошая еда, можно с собой на охоту брать.
Он оказался неожиданно высоким, выше Вассиана, смуглый, с миндалевидными, темными глазами и заплетенными в косу черными волосами. На нем была короткая охотничья парка, отороченная рысьим мехом. Мускулистые, обнаженные до плеч, руки украшали затейливые татуировки.
— Не видел я раньше его, — кивнул Тайбохтой на Марфу.
— Послушник новый наш, мне помогает, — небержно пояснил настоятель. — Ты сколько людей привел, Тайбохтой?
— Мало. Воинов привел. Дорога длинная, трудная, жены и дети не нужны. Дома еще воины есть, много.
Он махнул рукой и пожилая сгорбленная женщина принесла огромную рыбину. За ней двое остяков волокли внушительного размера котел из бересты.
— Мать, — сообщил Тайбохтой, и Вассиан, поднявшись, чуть поклонился. Марфа последовала его примеру. Темные узкие глаза старухи обшарили гостей с головы до пят.
— Хотела увидеть землю, где солнце заходит. — Тайбохтой стал ловко резать сырую рыбу.
В котле оказалась икра. Гости ели вырезанными из кости ложками, а вождь зачерпывал рукой. Рыба была такая, что даже Марфа, избалованная богатыми боярскими трапезами, не могла от нее оторваться.
— Завтра оленя зарежем, — Тайбохтой сыто потянулся. — Оставайтесь. — Он кивнул Вассиану. — С тобой хорошо, умный ты.
Настоятель улыбнулся.
— Покажешь, как вы с восхода солнца сюда шли?
— Покажу. Много дорог, все долгие и опасные. Как ходить, только я знаю. Зачем тебе за горы? Тут места много.
— Посмотреть хочется. От вас ведь можно и дальше идти на восход.
— Там тоже люди. И там, и наверх к большому морю, и вниз от него. Везде люди. — Он легко поднялся. — Чум вам поставим.
Чум поднялся быстро, главное было правильно расставить нарубленные жерди и натянуть на них покрышки из оленьих шкур. Тайбохтой ловко сложил посреди чума очаг из камней, принес огонь из костра и удалился. Притихшая, слегка осоловевшая от еды, Марфа долго смотрела на бьющееся пламя.
— Какой мир большой, страсть! Как я маленькой была, мы с матушкой ездили в Колывань, море видели, корабли по нему ходят, куда только не ходят, в Новый Свет даже. А тут свой Новый Свет, стоит за Большой Камень перевалить. Тайбохтой говорит, там даже море есть.
Ох, как охота его повидать!
— Спи давай. Завтра по-остяцки будешь говорить, зря, что ли, я тебя учил!
Среди ночи Марфа проснулась и прислушалась. Нет, это были не голоса, просто ветер.
Ветер в лесу.
Рыжее с просинью пламя пробегало по уголькам костра. Тайбохтой ворошил их палкой.
— Тан аща уркыка, ийяты. Ти? [12] — раздался сзади голос матери.
— Чанкы. — ответил вождь, не оборачиваясь. — Пун эля. [13]
12
— Ты был прав, сын. Сейчас?
13
— Нет, позже. Я подожду.
Он внезапно наклонился к костру и выхватил из него уголек. Вождь улыбнулся, глядя на гаснущий, бронзовеющий на смуглой ладони кусочек огня.
— Ты хорошо стреляешь. — Тайбохтой поднял с наста упавшую белку.
Вассиан рассмеялся и подмигнул Марфе. — Келейник мой получше будет.
Марфа натянула тетиву, и еще одна белка свалилась к ногам охотников.
— В глаз. — Одобрительно прищелкнул языком Тайбохтой. — Иди ко мне воином. — Говоря это, он умело освежевал белок и бросил тушки собакам. — Зачем в монастыре сидишь?
Мужчина воевать должен.
— А Богу служить? — Марфа помогла брату сесть на коня.
— У нас шаманы есть, если нужно что от духов, к ним идешь. Удачи на охоте просишь, или чтобы жена сына родила. — Табойхтой пошел рядом с всадниками.
— Духов нет, — привычно произнес Вассиан, — только Бог един.
Вождь нетерпеливо помотал головой.
— У вас один, а нам надо, чтобы много было. Для охоты, для рыбалки, у каждой реки свой дух есть. Надо вывести лодку на середину воды и бросить в нее что-нибудь хорошее, чтоб духа задобрить. Тогда он рыбу даст.
— Можно Богу помолиться, он и неба, и земли владыка, рыбы ему не жаль.
— Вас много, как он разбирает, кому первому отвечать?
Вассиан усмехнулся краешком рта.
— Умный ты человек, Тайбохтой. Ежели к шаману вашему двое зараз придут, кого первым к нему пустят?
— Вождь первый, — пожал плечами Тайбохтой. — А если равные, — того, кто богаче дары принес.
— А у нас того молитва доходна, кто больше добрых дел сделал, — наставительно сказал Вассиан.
Марфа вспомнила роскошные кресты и оклады для икон, что жертвовал церкви Матвей, да вовремя прикусила язык.