"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция

Шульман Нелли

Натаниэль блеснул белоснежными зубами: "Рядовой, ко мне! Давайте попробуем".

Здоровенный детина вышел вперед. Дэниел, что стоял рядом с генералом, озабоченно подумал: "Он же на две головы выше Ната, и в плечах шире".

— Ты не волнуйся, — неслышно шепнул ему фон Штебен, — я это уже видел. Фримен молодец.

— Атакуйте, рядовой, — велел Натаниэль.

Детина метнулся вперед, раздался звон металла. Нат холодно сказал: "Если я сейчас нажму на свой штык, рядовой, то вы истечете кровью прямо здесь. Отделение, слушай мою команду! Сейчас будем упражняться на чучелах — Нат показал на соломенные тела, прибитые к доскам, — а потом разобьемся на пары. Шагом марш!"

— Еще всякие черномазые будут приказывать, — пробурчал кто-то из солдат. Дэниел увидел, как прямая спина сержанта чуть дернулась.

— Переведи, — велел фон Штебен. Дэниел замялся.

— Переведи, — раздельно, багровея, приказал генерал. Выслушав, он сочно выругался по-немецки и кивнул Дэниелу: "Говори, и без всяких обиняков!"

— В моей армии, — жестко сказал немец, — нет белых и черных, а есть солдаты, сержанты и офицеры. Кому это неясно, тот получит свой срок на гауптвахте прямо сейчас.

Дэниел перевел. Посмотрев в темные глаза Ната, он тихо добавил: "Мы же воюем за свою свободу, господа, так надо это делать чистыми руками".

— Ведите отделение, сержант, — буркнул фон Штебен. Расстегнув воротник мундира, генерал злобно подышал: "Четверть армии негры, проливают свою кровь, как и всякий другой, а эти свиньи…, - он махнул рукой и вдруг улыбнулся: "Смотри, тот индеец светловолосый, ты мне о нем говорил".

Джон сел на походную койку. Смотря за тем, как Дэниел складывается, он присвистнул: "Это такой договор длинный с ленапе?"

Юноша засунул тетради в суму, и, разогнувшись, улыбнулся: "Тут еще мои заметки, на будущее, Конституция и так далее. А что миссис Онатарио?"

— Сказала, меня в Бостон проводит, — Джон откусил большой ломоть хлеба. Дэниел подумал: "Он же мальчик еще совсем, шестнадцать летом будет. Пусть отправляется домой, нечего ему тут делать".

— Ты вовремя отплываешь, — Дэниел сел рядом и потянул к себе буханку: "Дай".

— Почему? — поинтересовался юноша.

— Потому, — сердито ответил Дэниел, раскладывая по тарелкам хлеб с мясом, — что летом король Людовик объявит вам войну, помяни мое слово. Твой дальний родственник, капитан Стивен Кроу, начнет топить вообще все французские корабли, без разбора. Ты не думай, у нас хорошие связи с Парижем.

— Да я и не сомневался, — Джон поднял бровь, и хмыкнул: "Странно, мы с тобой формально — враги, а на самом деле — друзья".

— Формально ты дезертир, приговоренный к смертной казни, — ядовито ответил ему юноша и тут же рассмеялся: "Хотя не думаю, чтобы тебя стали расстреливать. А вот Кинтейла мы заочно осудили".

Джон подпер подбородок кулаком: "В Бостоне снимешь с меня показания. Я хочу, чтобы наш парламент — тоже его приговорили. И чтобы оба приговора привели в исполнение".

— Ты не можешь убить его два раза, Джон, — мягко сказал Дэниел.

Светло-голубые глаза блеснули холодом: "Я могу убить его десяток раз, капитан Вулф, рассказать как? Только, — Джон поднялся и прошелся по палатке, — все это бесполезно. Никто не пойдет дальше озера Эри — ни белые, ни индейцы. А он там, я думаю".

— Вояжеры ходили, — заметил Дэниел, рассматривая карту. "Французы. И наши охотники тоже. Еще в прошлом веке с озера Верхнего вывозили меха в Квебек и Монреаль. И дальше на запад — тоже двигались, через Большой Волок. Мне мистер де Лу рассказывал, отец Марты, моей невестки, — его семья полтора века в Акадии торгует".

— Там леса, — мрачно сказал Джон, — а у Кинтейла — лошади. Он на равнине расположится, поверь мне, с суши к нему будет никак не подобраться.

— Значит, — спокойно ответил Дэниел, снимая мундир, надевая свежую рубашку, — мы к нему подберемся с воды, вот и все.

— У вас даже флота там нет, на озерах, — Джон поднялся и тяжело вздохнул.

Дэниел положил ему руку на плечо: "Появится. А ты езжай домой, ты у отца теперь один. Хотя, Меир должен был письмо уже прислать, с Кариб. Может, он и выяснит что-то о Джо".

— Да я ее и похоронил уже, — горько пробормотал Джон и буркнул: "Давай суму, я к лошадям отнесу".

— Плачет, — понял Дэниел, глядя вслед юноше. "Господи, никого нет — ни Мирьям, ни маленькой Мэри, ни девочки этой, индианки, Гениси. И Хаима больше нет, и Эстер вдовой осталась. И брат Эстер — тоже погиб, а Констанца круглая сирота. Господи, — он вдруг перекрестился, — не наказывай ты нас больше, прошу".

Он в последний раз посмотрел на палатку, и, задернув полог, пробормотал: "Вот я и штатский". Дэниел пошел к коновязи, откуда уже доносился веселый голос Фримена.

Бостон

Яркое, темно-синее море простиралось до горизонта. Белые барашки подкатывались к ногам девочки, — рыженькой, в шерстяной накидке.

— Так далеко, — подумала Констанца, бросая камушки, слушая плеск воды. "Какой мир огромный, даже представить себе не могу. Нет, могу, — она закрыла глаза и вспомнила карту, — Индия, — там дядя Питер, Африка, Новый Свет, Япония. И Ледяной Континент, только его никто еще не видел".

Девочка обернулась — Эстер сидела на перевернутой лодке, держа на коленях листок бумаги. Черное платье развевалось вокруг тонких щиколоток, прядь волос выбилась из-под черного чепца.

— Тетя плачет, — вздохнула про себя Констанца. "Каждую ночь, я же слышу". Она подобрала красивый камень, и, полюбовавшись им, сунула в карман накидки. Девочка медленно пошла по берегу, отламывая кусочки от горбушки хлеба. Чайки столпились рядом. Констанца, кормя их, вдохнула влажный, соленый воздух: "Никуда не уеду, пока тетя не перестанет плакать. Тем более, в "Бостонской Газете" пишут, что летом французы объявят войну Англии. Тогда через океан вообще будет не переплыть".

— Моя дорогая невестка, — читала Эстер ровные, аккуратные строки, — к сожалению, мне ничего не удалось узнать о Джозефине Холланд. Капер "Черная Стрела" был расстрелян у здешних берегов пиратом по имени Черный Этьен, но спасся ли кто-нибудь с британского корабля — неизвестно. Мне придется пробыть на Синт-Эстасиусе еще не меньше года, в связи с интересами нашего правительства. После этого я вернусь в Бостон, и мы с вами сможем съездить на раввинский суд в Филадельфию. Пожалуйста, не беспокойтесь, я каждый день читаю кадиш по моему брату и сестре, а также вашему брату, покойному Иосифу. Передавайте мой поклон маленькой Констанце, миссис Франклин и Дэниелу. С искренним почтением, ваш брат, Меир Горовиц.