"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция
Шрифт:
— Смотрите, — сказал Вискайно, вставая, — что это? Земля?
Степан вгляделся и усмехнулся: «Вы уже один раз это видели, сеньор Вискайно. Забыли, как они выглядят?».
В лучах полуденного солнца он сверкал, будто драгоценный камень — огромный, величественный, белоснежный.
— Я ведь никогда раньше их не встречал, сеньор Куэрво, — медленно проговорил испанец.
«Мы же не плаваем на севере, откуда мне было знать? Да и никто ведь не думал, что их можно увидеть тут».
Степан подумал и велел: «Возьмите-ка западнее, сеньор Вискайно, и попробуйте подойти на полмили ближе к нему».
— Почему на полмили? — недоуменно спросил испанец.
— Потому, — Степан стал раздеваться, — что совсем рядом — опасно, вы уже один корабль потеряли из-за этого, а дальше, — он помедлил и хмыкнул, — вода холодная, я боюсь, не справлюсь.
— А если это морской лед? — Вискайно посмотрел на острые углы айсберга.
— В Гренландии они состоят из пресной воды, — Степан опустил руку за борт и поежился, — посмотрим, как здесь. Было бы досадно, — он вдруг улыбнулся, — если бы это было не так. Ну, посмотрим, — зажав в зубах кинжал, он оттолкнулся от борта шлюпки и нырнул в прозрачную, зеленоватую воду.
— А если он не доплывет? — подумал Вискайно, глядя на измученное, постаревшее лицо женщины. Она прошептала: «Ворон…»
— Тише, сеньора, — наклонился над ней испанец, — все хорошо. Ваш муж отправился за водой, сейчас вам станет легче.
— Мы. на земле? — она попыталась приподняться.
— Лежите, пожалуйста, — удержал ее Себастьян. «Пока нет, но скоро будем, — твердо сказал он, отчаянно желая, чтобы это было правдой.
Куэрво уцепился за борт шлюпки, и кинул на днище кусок льда. «Надо, — сказал он, растираясь парусом, одеваясь, — проболтаться здесь как можно дольше. Вы умеете плавать, сеньор Вискайно?».
— Ну, разумеется, — Себастьян даже обиделся.
— Прекрасно, — Куэрво отколол кинжалом маленький кусок льда и вложил жене в губы. «Тогда вы следующий».
К вечеру Степан сказал: «Ну, все, он уже далеко, незачем рисковать собой. Воды у нас на несколько дней хватит, а там посмотрим».
— А зачем вы оставили одну бутылку вина, капитан? — поинтересовался Вискайно, забрасывая удилище в море.
Ворон посмотрел на разгладившееся, спокойное лицо Эстер и, вздохнув, ответил: «Я намереваюсь распить ее на берегу, сеньор Вискайно — когда мы его достигнем».
На рассвете испанец разбудил его, тряся за плечо, и сказал еле двигающимися губами:
«Земля по правому борту, капитан, на юго-западе».
Степан потер лицо, и приказал: «Возьмите галфвинд и держите его, так она быстрее будет у нас на траверзе. Главное, чтобы рифов вокруг не было, не хочется получить пробоину в днище прямо у цели».
Эстер, поморщившись, приподнялась на локте и посмотрела вокруг — шлюпка чуть качалась на тихой, спокойной воде маленькой бухты. Вокруг были горы — высокие, с еще лежащим на вершинах снегом. Она увидела маленький пляж белого, мелкого песка, и, встав на колени, прижав к себе сверточек с Мирьям, плача, раскачиваясь, проговорила: «Девочка моя, прости, прости меня, пожалуйста, прости!».
— Не надо, — она почувствовала, как Ворон гладит ее по голове, и, вцепившись в его руку, просто стояла так — держа узелок из паруса, глядя на ручей, что, переливаясь под низким солнцем, звенел на серых камнях.
— Пойдем, — Степан поднял жену на руки и почувствовал, какая она легкая, — «как птичка», — подумал он, шагая в прохладные, мелкие волны залива. «Пойдем, похороним нашу дочь».
Он устроил Эстер у большой скалы и прикрыл плащом. «Хищников тут нет, — сказал Степан, отбрасывая кинжалом куски дерна, — только птицы. Тут, — он прервался на мгновение и посмотрел на темно-синюю гладь океана, — ей будет хорошо».
Он опустил сверток в крохотную могилку и погладил его. «Прощай, Мирьям, — проговорил Ворон.
— Помоги мне, — попросила Эстер, и, с трудом встав, положила камешек на маленький холмик.
«Вот так, — сказала она, и, повернувшись к мужу, добавила: «Я потом сделаю ей хорошее надгробие, как окрепну».
— Пойдем, — ласково обнял ее Степан, — тебе сейчас надо много есть, и пить. Ты оправишься, счастье мое».
Вискайно сидел у костра, горевшего в грубом, наскоро сложенном из камней очаге. «Вот так, — он протянул Эстер матросскую шапку, до верха полную яиц. «Только не торопитесь, сеньора Эстер, не бойтесь, их тут, — он улыбнулся, — тысячи тысяч, на наш век хватит».
— И воды много, — Степан поднял голову и посмотрел на горы. «Источники хорошие, не иссякнут. Дрова тоже есть, плавника на берегу достаточно».
— Где мы? — вдруг спросила Эстер, глядя на лица мужчин, на багровый, ветреный закат, что спускался на серые пики вверху. «Что это за берег?».
— Не знаю, — вздохнул Ворон и поворошил угольки палкой. «Но узнаю».
Вискайно взвел пистолет и направил его на цель.
Степан усмехнулся, и, подняв камень, бросил его в ближайшего пингвина. Тот упал.
Остальные продолжали стоять, как ни в чем не бывало.
Испанец опустил оружие и недоуменно спросил, глядя на черно-белую массу птиц, что покрывала склон горы: «А они на нас не бросятся?».
Степан поднял бровь и, свалив еще одного пингвина, ответил: «Нет, сеньор Вискайно, не бросятся. Мясо у них, конечно, жестковатое, но лучше уж это, чем тюлени».
— Я их никогда и не видел еще, — изумленно проговорил Вискайно, подбирая тушу птицы.
«Они всегда такие…, смирные?».
— Всегда, — Ворон улыбнулся. «Впрочем, вы сами знаете — тюлени здесь тоже — хоть палкой их по голове бей. Нам надо добыть больше — их шкуры отлично отталкивают воду, а жир пригодится для освещения. Странно, что вы не встречали пингвинов, на Галапагосских островах их много».
— Я там никогда не был, — буркнул Вискайно.
— Ах да, — Ворон тонко улыбнулся, — это же мы там отдыхаем, на пути в Панаму, или обратно.
Ваши корабли те воды обходят стороной, а зря. Таких огромных черепах вы нигде больше не увидите.
— Перегружаете добычу, а не отдыхаете, — кисло поправил его испанец.
— И это тоже, — легко согласился Степан, и, взглянув вниз, сказал: «Пойдемте, я хочу сегодня, наконец, поесть мяса».
Когда они спускались по заросшему весенней, свежей травой склону, Вискайно сказал: