Вена. Роман с городом
Шрифт:
Любопытство зрителей обернулось восторгом. Венцы постепенно привыкали к тому, что посещение художественных галерей становится для них обязательным, но от того не менее приятным занятием. В начале XX века собрание картин дворца Лихтенштейн считалось самой богатой частной коллекцией в мире.
В марте 1938 года, после аншлюса, княжеская семья покинула Вену и впервые поселилась в Вадуце. Княжество придерживалось нейтралитета – по примеру Швейцарии, с которой было связано многочисленными договорами, в том числе касающимися дипломатического представительства. Дворец был закрыт, а семейные архивы частично переправлены в окрестности Вены. Вплоть до 1945 года никаких опасений за судьбу здания и хранившихся внутри произведений искусства не возникало, но в апреле, когда начались бомбардировки союзнической армии, хранители музея поспешили эвакуировать коллекцию сначала на юг Германии, а затем в Вадуц. После войны княжеская династия утратила 80 процентов своих территорий и недвижимости, в том числе в Моравии. В 1950-е годы князь Франц Иосиф, правивший с 1938 года, был вынужден продать несколько наиболее ценных полотен. Так в США оказался «Портрет Джиневры де Бенчи» – единственная картина Леонардо да Винчи, хранящаяся за океаном. Отметим также, что княжеские архивы, после 1945 года очутившиеся в советской
III
Мария Терезия, или Венчание Вены
«При всей моей любви к семье и детям, я в первую очередь старалась быть матерью моим подданным и при необходимости всегда отдавала предпочтение им». Женщина, написавшая эти строки в своем «Политическом завещании» не позже 1780 года, являет собой одну из крупнейших фигур мировой истории. Если профессор Жан-Поль Блед писал, что «Мария Терезия занимает почетное место в пантеоне монархической Европы», а Наполеон перед ее усыпальницей в Капуцинеркирхе обнажил голову, то не только потому, что эрцгерцогиня Австрии и королева Венгрии и Богемии действительно оставила заметный след в истории Центральной Европы. В Вене ее тоже помнили и помнят. В 1888 году, в правление Франца-Иосифа, ей воздвигли величественный памятник, сооружение которого длилось 12 лет. И сегодня мать королевы Марии-Антуанетты снова взирает с постамента на город, преобразованию которого она отдала столько энергии и души.
Площадь Марии Терезии расположена между Музеем изобразительных искусств и Музеем естествознания, по пути от Оперы к зданию парламента. Императрица изображена сидящей на троне в окружении соратников – мать народов и мать собственных шестнадцати детей. Автор монумента – немецкий скульптор Каспар фон Цумбуш, родившийся в тот же год, что Франц-Иосиф, и умерший за год до него. Марии Терезии не удалось выйти победительницей из трех войн против Фридриха II Прусского, зато она сумела стереть многие границы между тогдашними сословиями. Наделенная энергией и волевым характером, она проводила политику, устремленную в будущее. Памятник вознесся ввысь на 20 метров. У подножия трона расположены фигуры четырех генералов, четырех канцлеров, в том числе двух выдающихся – Кауница и Лихтенштейна, а также 16 знаменитых деятелей искусства, среди которых Моцарт и Гайдн. Но ни одной женщины! И правда, если не считать российскую императрицу Екатерину Великую, надо признать, что достойных соперниц у Марии Терезии просто не было.
После снятия с Вены турецкой осады облик города быстро изменился. Средневековая эстетика растворилась в барокко, словно сплавившись с ним как в архитектуре, так и в живописи и в скульптуре. Бурное развитие театра и музыки шло в том же направлении. В правление императора Карла VI законодателем мод в области новой эстетики стал Иоганн Бернхард Фишер фон Эрлах, родившийся в 1685 году. Он несколько лет прожил в Италии, где в то время блистал скульптор Бернини, посвятил немало сил изучению, пусть чисто теоретическому, французского искусства, а затем построил в Зальцбурге церковь Троицы. Ему тогда исполнилось 33 года. С именем Эрлаха связывают зарождение австрийского национального стиля в искусстве. И действительно, Вена его приняла. Почерк Эрлаха легко узнается в архитектуре церкви Святого Карла Борромея и Императорской (сегодня – Национальной) библиотеки, которая выходит на дворцовую площадь Йозефплац – бесспорно, самый гармоничный архитектурный ансамбль центральной части Вены. Под гигантским овальным куполом сегодня хранится, помимо миллионов томов книг, примерно восемь тысяч инкунабул и более 35 тысяч манускриптов, в том числе – автограф партитуры «Реквиема» Моцарта. Большую часть грандиозных замыслов Иоганна Бернхарда завершил его сын Эммануэль Фишер фон Эрлах, доживший до 1742 года. Таким образом, Хофбург XVIII века явно отмечен «фамильным клеймом» этой семьи, особенно в том, что принято называть Крылом императорской канцелярии, где до 1806 года заседало австрийское правительство, и в знаменитом Зимнем манеже, где находилась легендарная Испанская школа верховой езды. Обязательно туда сходите! Только не забудьте заранее забронировать места и не перепутайте представление с репетицией. Вы не только получите неописуемое удовольствие при виде великолепных липицианов [8] , лошадей белой масти, выведенных в результате скрещивания арабских скакунов с конями андалусской породы (не зря школа именовалась Испанской), но и прикоснетесь к истории. Дело в том, что Школу задолго до строительства Манежа, еще в 1572 году, основал Максимилиан II Габсбург – зять Карла V и один из редких в этом семействе протестантов.
8
Название «липицианский» появляется с начала XIX века и происходит от конного завода в Липице, в области Карниола, неподалеку от Триеста, который в XVI в. входил в состав Австрийского дома.
Строительство Зимнего манежа продлилось 16 лет, с 1719 по 1735 год, то есть большую часть правления Карла VI. Сохранился конный портрет императора – сегодня он украшает в Манеже императорскую ложу. Отца Марии Терезии написал Георг фон Гамильтон, а его коня – разумеется, белого, – Иоганн Готфрид Ауэрбах. С портрета на нас строго смотрит мужчина в кирасе с золотыми пластинами и орденской лентой через плечо – Карл VI был кавалером ордена Золотого Руна и в сущности последним немецким императором, способным проводить в Центральной Европе политику сдерживания абсолютистских амбиций королей и принцев. За 31 год царствования он, порой действуя вопреки собственным принципам, сумел осуществить давнюю мечту Карла V о создании подлинно австрийского государства. Белая лошадь под красным седлом символизировали цвета Австрии – вечной, имперской и
20 октября 1740 года император Карл VI скончался, и Марии Терезии, которой исполнилось 23 года, пришлось столкнуться с вероломством европейских правителей, которые при жизни ее отца признали за ней право на имперский трон, но теперь вдруг резко изменили мнение. Франция Людовика XV, извечного врага Австрийского дома, сколотила коалицию, в которую вошли курфюрсты Баварский и Саксонский, а также король Испании и король Сардинии. Но самым опасным противником Марии Терезии оставался воинственный прусский король Фридрих II.
После нескольких военных кампаний, завершившихся неудачей и потерей части территорий, Мария Терезия решила заняться благоустройством Вены, которая казалась ей недостаточно импозантной. Как раз закончилось сооружение Зимнего манежа, что стало поводом для устройства пышных увеселений. Представим себе, что происходило в тот день, 2 января 1743 года. 25-летняя Мария Терезия празднует окончание Первой Силезской войны (юг Польши) и вывод из Праги французских и прусских войск. В белоколонном зале Манежа устраивают конные состязания. Впереди – сама эрцгерцогиня. Традиция подобных конных парадов восходит к Италии начала XVII века; всадники передвигались группами, согласуясь со строгими правилами. В манеже длиной 55 и шириной 17 метров толпилась избранная публика; из конюшен, рассчитанных на 600 лошадей, главный конюх торжественно вывел лучших жеребцов. Восемью роскошными каретами, запряженными парой лошадей, правили мужчины. Мария Терезия по-мужски сидела верхом на липицианской лошади под восхищенным взглядом матери, вдовствующей императрицы Елизаветы Кристины. На картине Мартина ван Майтенса, написанной 22 года спустя, запечатлена эта величественная сцена. Картину и сегодня можно видеть в одном из залов Шёнбрунна.
Для женщины, вынужденной оспаривать у мужчин свое право на власть, Школа верховой езды была хорошим способом самоутвердиться. Тогда же возник и закрепился обычай, согласно которому всадники, появляясь в Манеже, снимают шляпу перед портретом Карла VI. Мария Терезия внесет в этот ритуал свою ноту: занимая место в монаршей ложе, она тоже станет снимать шляпу, приветствуя особо отличившихся мастеров конной езды. Закончив очередное упражнение, ученики обычно отвешивали наставнику церемонный поклон, после чего покидали манеж. Эта традиция сохраняется до сих пор, разве что с XVIII века изменился фасон шляп. Еще в 1960-70 гг. было принято напоминать посетителям, что, вступая под своды Манежа, следует снимать шляпу; сегодняшние туристы почему-то удивляются, когда слышат об этом. Неужели мы стали менее вежливыми?
В 1744 году Мария Терезия открыла в северной части конюшен императорскую аптеку, над которой надзирал ее личный врач. Этот самый доктор, которого звали Герард ван Свитен, был довольно странным персонажем: например, он объяснял мужу Марии Терезии Францу Лотарингскому, что тот должен делать, чтобы в семье появились дети. Очевидно, он давал правильные рецепты, потому что у супругов родилось аж шестнадцать детей! Чтобы отучить Марию Терезию от переедания, доктор однажды устроился рядом с ней за обеденным столом, прихватив с собой золотое ведерко. Эрцгерцогиня уминала блюдо за блюдом, а ван Свитен отправлял в ведерко точно такое же количество яств, после чего перемешал его содержимое и показал пациентке, чтобы она поняла, что творится у нее в желудке. Судя по всему, этот совет был воспринят с меньшим энтузиазмом. Справедливости ради отметим, что просвещенному для своего времени врачу все же удалось значительно обогатить тогдашнюю медицину новыми идеями. Аптека просуществовала до 1995 года. К счастью, даже после ее закрытия барочная отделка помещений полностью сохранилась; сегодня здесь располагается музей липицианской породы лошадей.
Год спустя после открытия Манежа эрцгерцогиня устроила здесь же бал-маскарад по случаю замужества своей сестры Марии Анны, которая была младше ее на год. Зал освещали 130 канделябров, отражавшихся в 52 стенных зеркалах, что производило на присутствующих чарующее впечатление и позволяло рассмотреть каждый маневр и пируэт. В тот вечер все всадники были одеты в одинаковые костюмы; гостей насчитывалось восемь тысяч человек. В качестве развлечения был предложен тир, причем мишенями служили «турецкие головы» – слабое подобие мести за новую проигранную двухлетнюю войну… Вообще с внешней политикой дела в империи обстояли неважно. В ноябре 1741 года французское войско под командованием маршала Бель-Иля вошло в Прагу; в следующем году Карл-Альбрехт Баварский, претендовавший на имперскую корону, добился своего избрания во Франкфурте под именем Карла VII. 1742 год выдался для Габсбургов крайне неудачным: они впервые почувствовали, что империя ускользает у них из рук. Подобное положение вещей сохранялось на протяжении трех лет. В 1745 году супруг Марии Терезии Франц Стефан Лотарингский (они были женаты уже девять лет) становится императором Францем I. Следующие 20 лет он будет носить этот титул, но Мария Терезия так и не сделается императрицей, оставаясь супругой императора.