Вена. Роман с городом
Шрифт:
В 1563 году завершил работу Тридентский собор, положивший начало процессу Контрреформации, но после заключения Аугсбургского религиозного мира лютеранство распространилось на все немецкие государства. Вернуть Вене ее угасший было блеск попытались монашеские ордены. Битву против «ереси» возглавил кардинал Клесль, и в 1590 году был принят указ об изгнании протестантов. Духовной «реконкистой» занялись несколько конгрегаций, в том числе кармелиты ордена братьев Пресвятой Девы Марии (сегодня штаб-квартира ордена находится в народном квартале Леопольдштадт, во 2-м округе, на севере Вены, между каналом и Дунаем) и августинцы, построившие церковь Святого Роха. Францисканцы, доминиканцы и, разумеется, иезуиты выступили сторонниками обновления католицизма и привлекли к архитектурным и строительным работам итальянских мастеров. Вскоре городской ландшафт украсила первая барочная церковь. Город готической, если можно так выразиться, вертикальной архитектуры, постепенно «округлялся», а церкви заполнялись статуями святых и изображениями пухлых ангелочков; ярким примером перемен
Наконец в 1648 году был подписан Вестфальский мир, доказавший утопичность идеи религиозного единства. Снова вспомнили древнеримский принцип: «Каждому суверену – своя религия», что означало: император – хозяин на своей земле и волен выбирать веру себе по вкусу. В Вене подвели итоги кампании. Габсбургам удалось вернуть себе большую часть украденных шведами сокровищ: Фердинанд II получил назад все работы Дюрера и унаследовал от брата великолепное собрание картин Брейгеля Старшего. В скором времени – впервые в истории династии – обладателем шедевров из галерей Вены, Инсбрука и Праги стал один-единственный человек – Леопольд I. Правда, монарху пришлось признать некоторые свободы за германскими подданными Священной империи, отныне расколовшейся на множество княжеств. Хуже того, Вена потеряла Эльзас, перешедший под власть французов, и Габсбурги с горечью констатировали, что Людовик XIV и другие европейские монархи все чаще пытаются вмешиваться в дела империи. После Вестфальского мира соотношение сил в Европе изменилось, и Леопольд I, утративший влияние на западе, был вынужден укреплять свою власть на востоке. В конце концов, он с 1655 года носил титул короля Богемии и Венгрии! Между тем едва его избрали императором (в 1658 году), как над Венгрией вновь нависла османская угроза. Турки расширили свои владения за пределы Буды и захватили Трансильванию, навязав ей вассалитет.
Опять эти турки! Правда, их флот был дважды разбит – сначала на Кипре, затем в знаменитом сражении при Лепанто, но это лишь замедлило их наступление. В воздухе отчетливо запахло опасностью. Христианский мир, расколотый схизмами, должен был объединиться. Из Вены во все концы империи отправляются гонцы: пусть имя Сулеймана Великолепного кануло в историю, но его наследники не отказались от амбициозных планов султана. Эмиссары императора приезжали даже в Версаль! Дипломатическая обстановка оставалась сложной. Король-солнце, продолжая близорукую политику Франциска I, заботился лишь об охране своих восточных границ. Одновременно он искал союза со всеми, кто был настроен против Габсбургов – с Польшей, Венгрией и… Турцией! Он надеялся окружить владения Священной империи враждебными государствами, чтобы в итоге заполучить себе императорскую корону. После смерти Фердинанда III кардинал Мазарини, первый министр Людовика XIV, предпринимал попытки объявить Бурбона императором. В Центральной Европе, обескровленной тридцатью годами войн – некоторые области в ней полностью обезлюдели, – обострилось противостояние между Австрийским домом и французской монархией. Положение Габсбурга во многом зависело от финансовых ресурсов империи, которые на момент подписания Вестфальского мира оставляли желать лучшего.
И вот теперь Людовика XIV призывали на помощь против «врага христианства». Он принял посланцев Габсбургов и даже согласился предоставить войско численностью шесть тысяч человек, но не без задней мысли – его интересовала Рейнская область. Французские солдаты действительно сражались бок о бок с австрийцами, служа живым примером того, что в натянутых отношениях обоих монархов наметилось существенное улучшение. Справедливости ради добавим, что Людовика XIV ужаснул рассказ венцев о султане Мураде IV Кровавом, который был убит по приказу собственной матери – гречанки по происхождению – за то, что утопил в Босфоре 280 своих наложниц!
В 1663 году Вена снова оказалась под угрозой. Леопольд во главе 60-тысячного войска двинулся к Бургенланду – области, пограничной с Венгрией. Здесь он соединился со вторым 60-тысячным войском, которым командовал маркграф Леопольд Вильгельм Баден-Баденский. Таким образом, общая численность имперской армии составила 120 тысяч человек. Ее возглавил граф Раймунд Монтекукколи, уроженец Модены, и в битве при Сентготтхарде (местечке в Западной Венгрии, на реке Рааб) она нанесла сокрушительное поражение туркам. Людовику XIV сообщили, что шесть тысяч его воинов покрыли себя неувядаемой славой – особенно по сравнению с остальными частями императорской армии, явно уступавшими им в доблести. Османская империя поспешила заключить с Габсбургами мир, который и был подписан в городке Вашвар спустя несколько дней после битвы. Впрочем, это был не мир, а перемирие сроком на двадцать лет, и Леопольд явно совершил ошибку, принимая подобное
Османская империя за это двадцатилетие преодолела временное ослабление, возможно, благодаря назначению в 1676 году на пост великого визиря Кара Мустафа-паши. Подстегиваемые Людовиком XIV и при поддержке венгров, недовольных жестокостями Контрреформации, турки готовились к решающему штурму Вены.
Леопольд, всегда мечтавший о церковной карьере и лишь из-за смерти брата Фердинанда оказавшийся во главе империи, проводил политику агрессивного католицизма. Он действовал безжалостно и беспощадно. В 1670 году он издал указ об изгнании из Вены евреев. Парадокс истории заключается в том, что после своего возвращения в город и вплоть до 1939 года евреи займут квартал, носящий имя того, кто подверг их гонениям, – Леопольдштадт.
Между тем Вену ждало новое испытание. Не успели закончиться празднества в честь рождения у императора Леопольда I сына, как на город обрушилась эпидемия чумы. Снова чума! Это была катастрофа. На улицах лежали неубранные трупы; жители в панике покидали свои жилища. Лишь немногим хватило мужества попытаться противостоять страшной болезни, и в их числе был князь Шварценберг. Он предпринимал всевозможные меры и призывал горожан пользоваться элементарными средствами гигиены, чтобы снизить риск заразы, но минул целый год, прежде чем эпидемия пошла на спад. В память об этом бедствии на Грабене, на месте чумного рва, воздвигнута колонна, которую можно видеть и сегодня. Ее поставили в 1682 году в благодарность Деве Марии или Святой Троице, по мнению венцев, избавивших их город от чудовищной напасти. Эпидемия унесла жизни 10 тысяч человек.
Не успела Вена прийти в себя, как грянула новая беда. Стало известно, что посол Людовика XIV дал султану слово, что не станет помогать императору в случае нового турецкого наступления. Франция переметнулась в другой лагерь. Султан ликовал. Король-солнце фактически спровоцировал новую кампанию Османской империи. Вена поняла, что надо готовиться к новой войне.
Осенью 1682 года османское войско двинулось от Стамбула к Андрианополю (ныне – Эдирне) на зимние квартиры, откуда 31 марта 1683 года начало поход на запад. Оно насчитывало 100 тысяч воинов. Великий визирь вез с собой гарем, размерами и блеском не уступавший султанскому. Врагу был объявлен джихад – «священная война». Посол императора в Стамбуле и его представитель по особым поручениям тоже участвовали в походе, но, увы, не по своей воле – взятые в плен, они должны были присутствовать при взятии Вены, наблюдая за гибелью родного города, так сказать, из «первых рядов партера»…
Перед лицом угрозы император Леопольд и король Польши Ян Собеский немедленно заключили оборонительный союз. Папа Иннокентий XI оказал союзникам финансовую помощь – на эти деньги было собрано войско, командование которым поручили герцогу Карлу Лотарингскому. В Вену пришло известие о том, что союзники Турции – боснийцы, славяне, венгры и татары – 13 мая достигли Белграда, чтобы соединиться с османской армией, общая численность которой составила 310 тысяч человек: 250 тысяч воинов и 60 тысяч солдат вспомогательных войск. В обозе двигались огромные стада домашних животных. Сам султан провел торжественный смотр войск. Целью Кара Мустафы-паши были Вена, Прага и Рейнская область. Решалась судьба не только Священной империи, но и всей христианской Европы. Вена, несмотря на скудные ресурсы, спешно организовывала защиту города. Была возведена куртина 12 метров высотой, соединившая между собой 12 бастионов, перед которыми были прорыты контрэскарпы. В принципе этого должно было хватить, но доделывать оборонительные сооружения пришлось наспех, потому что закончились средства, а страны, входившие в состав империи, не спешили финансировать Вену. А ведь еще каких-нибудь десять лет назад некий французский путешественник писал: «Вена – это город удовольствий. Не будь я французом, захотел бы стать немцем. Да, я с радостью остался бы жить в Вене, если бы не Париж…» То есть уже в те времена иностранцы оценили чисто венское умение наслаждаться жизнью!
Защитники города – их насчитывалось 24 тысячи человек – поступили под командование графа Эрнеста Рудигера Штархемберга, человека не слишком здорового и израненного в предыдущих сражениях. Его помощником назначили бургомистра Андреаса Либенберга. Народным ополчением численностью пять тысяч человек командовал особо избранный орган – нечто вроде тайной коллегии под председательством 72-летнего графа Гаспара Зденека Каплира. Ополченцы, не имея никаких боевых навыков, очевидно, не могли участвовать в сражении. Им поручили охрану крепостных стен, тушение пожаров и рытье оборонительных рвов. Еще сформировали так называемый Академический легион – отряд студентов под предводительством ректора Университета Лоренца Грунера. Их вооружили мушкетами с фитильным замком, к каждому из которых был приделан кинжал для рукопашного боя – своего рода предшественник штыка.