Венец айтаны
Шрифт:
– Увринк пишет откровенную чушь! – заметил Джастин. – Вот, вы только послушайте: «Шарриты же, могучие северные колдуны, есть сгустки тумана, берущиеся от выплавления льда горячими подземными источниками, ибо под землей таится зло». Или вот еще: «Лесные ведьмы айтаны суть ожившие деревья, пробужденные к жизни небесным дождем звездной ночи». Где он все это взял? Или вы и вправду ожившие деревья? – Он вдруг стушевался.
– Нет, Живы не деревья, – мягко улыбнулась Лесси. Юный граф всеми силами пытался не бояться ее, обращаясь к ней просто, но подчеркнуто уважительно. Лесси ценила усилия юноши. В отличие от старого графа, относившегося к ведьме с легким оттенком брезгливости, Джастин искренне старался помочь ей в ее поисках. Вот принц Арман – тот совершенно не боялся Лесси, но сидеть в библиотеке мальчишке наскучило через первые десять минут, и он убежал к циркачам. С графиней же они практически не общались, ограничиваясь взаимными кивками за завтраком. Наверное, они с ней были ровесницами, Элина даже, кажется, немного постарше, но насколько свежее и прелестнее выглядела графская дочь, дитя совсем другого мира! Графиня казалась юным прекрасным цветком, созданным для того, чтобы очаровывать всех и вся. Ее изысканные платья не шли ни в какое сравнение с тем единственным, что было у Лесси, ее золотистые волосы служанка убирала в прихотливую прическу, а свои тяжелые темные пряди юной ведьме снова приходилось заплетать в толстые косы, чтобы они не мешали при чтении. Но главное различие было в глазах, точнее, в их выражении. Зеленые лукавые глаза Элины были беззаботны и ласковы, они были готовы в любой момент одарить собеседника лучистой улыбкой. Нет, конечно, у графини, несомненно, были и свои заботы, и свои тревоги и печали, но она никогда не знала настоящего горя. Она не видела смерти, не ведала рвущего душу отчаяния, над ней не висел тяжким приговором невыполнимый долг. По сравнению с Элиной ди Гордони Лесси иногда казалась себе старухой.
Девушка вздохнула и вновь сосредоточила внимание на «Записках о магических секретах, неведомых землях и мифических существах, составленных мэтром Тромисом на основе сказаний, легенд и материалов, собранных знаменитыми путешественниками». Джастин рекомендовал ей увесистый труд мэтра Тромиса как один из самых толковых, и Лесси была склонна согласиться с графом. Во всяком случае, про Жив (Тромис именовал их айтанами) тот наврал не так уж и сильно.
«Интересны свидетельства, приводимые герцогом Аффийским, знаменитым полководцем и ученым времен принцела Толдена. В своих трудах герцог упоминает о завоевательной войне правителя Аль-Гави Сантера, в которой принимали участие ккаргиры. По свидетельству герцога, воздействие означенных ккаргиров на людей имело несколько особенностей. Во-первых, при скоплении большой массы людей (величина ее якобы должна зависеть от силы конкретного колдуна) их сила теряет свою смертоносность (ведь общеизвестно, что отдельных людей или небольшие группы ккаргирам удается уничтожать без особого труда) и ограничивается только накладыванием на врага непомерной тяжести, которая, впрочем, делает победу над солдатами противника весьма легкой. Во-вторых, ккаргиры не могут долго удерживать человека в полном подчинении, такое под силу только сильным магистрам, да и то только на относительно небольшом расстоянии. В-третьих, если находится человек, наделенный либо достаточно сильной волей, либо высокой сопротивляемостью магии, то при большом скоплении людей означенный герой может успешно противостоять слабости и убить ккаргира обычным оружием, ибо физически эти колдуны довольно слабы. Именно таким образом, по свидетельству герцога Аффийского, были побеждены ккаргиры правителя Аль-Гави Сантера».
– Госпожа Лесси! – Такое обращение Джастина одновременно смешило и удивляло ее. – Смотрите, что я нашел!
Юный граф пододвинул к ней довольно потрепанный том, озаглавленный «Легенды о мифических предметах, оружии, каменьях и прочих артефактах, собранные братом Шупином усердно и прилежно».
– Лед-камни? – спросила Лесси, устраивая книгу поудобнее. Джастин покачал головой.
– Нет, смотрите вот здесь. – Юноша встал рядом с ней, показывая место.
«Среди горцев Интулака и Зойти существуют также предания о Серебряном Опале, именуемом еще в некоторых сказаниях Камнем Жизни. Мифический сей камень обладает способностью накапливать магическую энергию, имеющую в своей основе силу жизни, но не силу смерти. Оную способность издавна использовали колдуны горского племени, отдавая Серебряному Опалу силу, которая возвращалась многократно увеличенной. Сейчас, однако, Серебряный Опал считается утерянным. По последним легендам камень погрузили на корабль для сражения с невыясненным противником, и обратно он не вернулся. Досточтимый Гавлит утверждает, будто Серебряный Опал ныне находится на одном из островов юго-западного архипелага, именуемого Куччанг, основываясь на преданиях обитателей этих диких островов. Однако достоверность этого утверждения требует всестороннего изучения и проверки».
– Вы считаете это важным, граф? – усомнилась Лесси. – Даже если такой камень действительно существует, то у нас нет шансов им воспользоваться. Во-первых, острова Куччанг очень далеко. Во-вторых, нет никаких оснований полагать, что мне удастся использовать чужую силу. В-третьих, я вообще не уверена, что в ней есть необходимость. Ну и в-четвертых, все опять же упирается во время.
– К островам и обратно можно было бы добраться за пару месяцев, – не согласился Джастин. – А лишний источник силы нам бы не повредил. Тем более что сила этого камня представляется мне родственной той, что используют Живы. – Он вопросительно взглянул на Лесси.
– Возможно, – не стала спорить ведьма. – Но даже если мы попытаемся его найти, это нас задержит.
– Госпожа Лесси, – тихо, но настойчиво проговорил юный граф, – лично у меня создалось впечатление, что вам противостоит очень сильный ккаргир, или шаррит, как вы говорите. Лучше немного задержаться, чем проиграть всю войну из-за недостатка силы.
Лесси еще раз внимательно посмотрела на Джастина. Нескладный, долговязый, с мальчишеским лицом, молодой граф, несмотря на внешность, был очень неглуп, решителен и упрям. Если уж ему втемяшилась в голову эта идея, так просто он от нее не откажется.
– Что вы предлагаете? – спросила она наконец.
– Нужно ехать на острова Куччанг, – быстро ответил граф, как показалось Лесси, вздохнув с облегчением.
– И кто, по-вашему, должен это сделать?
– Конечно, вы, госпожа Лесси. Естественно, я тоже не смогу пройти мимо такого приключения, вы сами понимаете, – обезоруживающе улыбнулся он. А Лесси подумала, что она бы без подобных приключений прекрасно обошлась. – Потом, конечно, надо взять несколько слуг из замка. Доедем до Дундрута, наймем корабль. Делов-то!
– А принц Арман? – тихо поинтересовалась Лесси.
– Останется пока что в замке. – Джастин не понял ее вопроса.
– Я не смогу защищать его от шарритов на большом расстоянии, – напомнила девушка. – Либо я останусь, либо ему придется ехать с нами.
– Но вам нужно ехать, это же связано с магией, без вас мне не разобраться! – раздосадованно воскликнул Джастин. – Надо все еще раз хорошенько обдумать! Обязательно найдется какой-нибудь выход!
Он порывисто встал и выскочил из библиотеки. Ведьма грустно усмехнулась ему вослед.
Ночью Лесси опять снится кошмар. Он преследует ее уже несколько дней. Она снова стоит на центральной площади Гоуна. Она одна-одинешенька, рядом нет ни единой родной души. Зато вокруг ревет и беснуется пылающая жаждой крови толпа. Грязные оборванные мужчины и костлявые женщины со злыми глазами пихают ее, толкают, норовят побольнее ущипнуть. Лесси пытается вырваться из этих рук, всеми силами избежать мерзких прикосновений, но напрасно. Вдруг раздается треск барабанов, и толпа взрывается довольным воем. На эшафот ведут Донна. Лесси пытается прорваться к брату, обдирает руки в кровь, но толпа лишь глумится над ней, все плотнее смыкая ряды. Неожиданно Донн оборачивается, и девушка видит, что это Кен Дрогов.
– Он пират! Повесить его! – вопит толпа.
– Нет! Не трогайте его! Кен! Нет!!! – Ее сердце, кажется, сейчас разорвется от крика. – Пустите! Я люблю его! Нет!!!
Но капитана уже подтащили к эшафоту, над которым темной тенью возвышается неправдоподобно огромная виселица.
– Хорошо, – улыбается вдруг палач. – Я его не повешу. Я отрублю ему голову.
Он достает из-за пазухи здоровенный топор, каким пользуются северные дровосеки. Несколько помощников палача наклоняют голову Дрогова над плахой, коротко взблескивает на солнце серебристая сталь, и лезвие опускается на смуглую шею.
– Нет!!! – Лесси в отчаянии, ломая руки, оседает на землю, а черноволосая голова с живыми глазами катится, катится, катится к ней, силясь что-то сказать посиневшими губами…
Лесси с криком просыпается. Ее колотит дрожь, неудержимые слезы текут по щекам и никак не могут остановиться. «Я не могу без тебя, Кен, не могу, не могу!» – кричит все ее существо. Она не знает, что значат эти сны, она боится за него, она умирает оттого, что он так невозможно далеко от нее. Она тянется к нему, ей нужно хоть на секунду, хоть на самый краткий миг увидеть его, иначе она сойдет с ума, не выдержит этой пытки!