Венец Бога Справедливости
Шрифт:
— Он проснулся! — такую весть им принес слуга, которому вверили охранять покой принца.
Трое лекарей тут же встали и направились в соседнюю комнату, войдя в которую вынуждены были замереть. Последним шел Игнат, он едва не налетел на застывших в дверях Тихона и Людвига. Будучи ниже их ростом, он приподнялся на носках и попытался в просвете между плечами увидеть то, что их так поразило. Едва он увидел нечто сам, как тоже вынужден был открыть рот от изумления. В какой-то момент его даже пошатнуло — он невольно оперся руками на Тихона и Людвига.
На кровати сидел принц, он несколько удивленно смотрел
— Как себя чувствует наш господин? — спросила, наконец, нянюшка Роза, которая также сидела подле принца.
— Прекрасно, но я… не помню…. как вас зовут.
Такое заявление вновь ввергло всех присутствующих в молчание, на этот раз более продолжительное, чем только что. Слуги, лекари переглядывались между собой, беспомощно, с ужасом и непониманием.
— Господин, — сказал на этот раз Людвиг, — а меня вы помните?
— Кажется, да. Вы были подле меня, когда меня принес какой-то мужчина? Но имени… тоже не помню!..
По всему видно было, что принц ужасно сокрушается тем, что не может вспомнить имен эльфов, которые были с ним чуть ли не с рождения. Не менее сокрушались по этому поводу и сами эльфы. В душе Яромир холодно отметил: клюнули.
— Ваше высочество, а ваше имя вы помните?
— Мое? — Яромир изобразил глубокую задумчивость на лице. — Да, наверно, да, или…. Напомните, пожалуйста!
— Александр, вас зовут Александр, — говорила ему Роза, — вы — наследный принц Западной страны эльфов.
— Правда? — Яромир удивился почти искренне: слышать такое ему приходилось, правда, впервые.
— Да, конечно, ваш отец — король нашей страны, Александр VI.
— Здорово! А отец — этот тот эльф с большим медальоном, который тоже подходил ко мне? Он еще называл меня "Алек".
— Да, да, — закивали все чуть ли не в один голос.
— Значит, это мой отец, а вы, кто вы?
— Я — Тихон — главный лекарь при королевской семье. Это мои коллеги: Игнат и Людвиг, — все трое по очереди поклонились.
— Я — Роза — ваша няня.
— Няня? — резко оборвал ее принц. — Разве я маленький?
— Нет, но…
— Что но? Что вы скрываете от меня?
— Ничего, поверьте, — попытался заверить его Тихон, с ужасом отметив про себя, что смотрел сейчас на него юноша точно так же, как днем раньше король: очень недобро. Но откуда такой взгляд у незадачливого принца Алека? Если только… на него не снизошла какая-нибудь божественная благодать, исцелившая его от недуга. Тогда вполне могла сойти за правду и их ложь о болезни Иеронимуса.
— Господин, — продолжал Тихон. — Вы, конечно же, не нуждаетесь в услугах няни, просто, она растила вас, вот поэтому и пришла сейчас сюда, ведь она волнуется за вас.
— Да, да, — обрадовано закивала Роза, такой ответ при нынешней перемене принца весьма удовлетворял ее.
— Ну ладно, я уж думал…
Думал! Часто ли такое слово произносил принц! Все собравшиеся вновь переглянулись, но на этот раз никто не сомневался: на юношу, действительно, снизошла божественная благодать, и теперь никто уже не задаст пугающего вопроса: "Что было бы, если б на нашу страну обрушился гнев Богов?"
— Хвала Великому Богу Справедливости! — воскликнул Тихон, он смело подошел к кровати принца и сел на поставленный рядом стул.
Он ничего не заметил, но юноша изменился в лице при одном упоминании о Великом Боге Справедливости: он побледнел. В душе его вспыли воспоминания о визите к Богине Амнэрис, ее взгляд. То, над чем он еще совсем недавно смеялся с Балскове, совсем не смешило его и тогда и сейчас. Уверенно всплывали в голове слова Зору о том, что она отомстит. Что если и он сейчас — всего лишь орудие в ее руках? Она сказала ему, что хочет помочь, что вступила в соглашение с Сином, правда о последнем она сообщила Балскове сама. Что конкретно она сказала ему? Почему-то Яромир был склонен думать о том, что она передала ему тот разговор в нужном ей русле. И все-таки, как бы там ни было, он никому не собирался говорить о своих подозрениях, тем более искать встречи с Сином. Он быстро собрался с силами — возможно, именно поэтому никто из эльфов ничего не заметил — сейчас он играл роль, которая могла дать ему прочное положение, что бы там не происходило в рамках войны Сина с Богами. К тому же никто ведь так и не понял: почему внезапно пошатнулось равновесие. Почему Великий Бог Справедливости не являлся более никому из смертных, не помогал им, почему от любого применения магии, все волшебники погибали. Но, конечно, кто бы стал думать об истинных причинах всего происходящего — большинство расценило это как гнев великого Бога. Яромир отогнал прочь все печальные мысли и перешел к решению насущных вопросов.
— Я хочу встать.
— Господин, быть может, вам лучше остаться в постели? — осторожно предложил Тихон.
— Но я прекрасно себя чувствую! Плохо было вчера, но сегодня нет и тени того недомогания.
— Это просто замечательно. А не могли бы вы припомнить: что причинило вам вчера боль?
— Скорее, кто. Я видел прекрасную женщину, она улыбалась мне. А потом сказала, что теперь я здоров и направила ко мне руки. Я почувствовал резкую боль, в голове. Мне стало немного не по себе, потому я пошел к дому.
Его внимательно слушали. Естественно, с первых слов юноши никто не сомневался: его посетила сама Богиня целительного искусства Камилла.
— Потом меня подхватил тот мужчина…
— Питирим, — подсказала ему Роза.
— Да, Питирим, и он перенес меня в дом, ну а дальше вы все знаете.
— О, господин! Это… такая прекрасная весть — то, что вы теперь здоровы! — воскликнул Людвиг.
— Здоров? — удивился Яромир. — Разве я был чем-то болен?
— Нет, то есть, да…
— Так, да или нет?
— Скорее да, — тихо сказал Людвиг. — Позволите доложить об этом его величеству?
— Да, конечно. Но, может, я встречу его в саду?
— Нет, господин, вам лучше сегодня остаться в постели, — твердо сказал Тихон, — А сад… мы можем открыть окно? Как?
— Всего лишь окно! — разочарованно протянул Яромир, низко опустив голову. — Что ж, если вы настаиваете. Вы, ведь, как я понимаю, лекари?