Венец судьбы

Смолл Бертрис

— О мой господин, — прошептала она, лаская языком его ухо. — Вы так искусны. Я никогда прежде не испытывала такого.

Колгрим снял ее со своих колен и мановением руки вернул на них обоих одежду.

Он весьма приятно провел время, и девушкой она была красивой. Однако она определенно не была девственницей, а Книга Правления предсказывала, что его невеста должна быть непорочна. Его пальцы могли ошибаться, но его мужское орудие обследовало ее достаточно глубоко. Ее девственность была уже давно утрачена.

— Я очень приятно провел с вами время, госпожа Дивша, — сказал он и поцеловал ей руку, провожая к выходу. Он открыл дверь и деликатно препроводил ее. — Теперь

ступайте к своей бабушке. Пусть ко мне придет Йамка. Но уверен, мы еще встретимся, прежде чем я покину Хетар.

— Вам понравилось? — с жеманной улыбкой спросила она, заранее уверенная в ответе.

— Да, — подтвердил он и закрыл за ней дверь.

Едва Дивша приблизилась к гостиной своей бабушки, Йамка в мгновение ока исчезла из нее. Светловолосая девушка была расстроена тем, что у нее не было шанса поделиться с кузинами своими впечатлениями и позлорадствовать от души, вспоминая, какое невероятное удовольствие именно она доставила Повелителю Сумерек. Дивша отметила, что Йамка буквально выбежала из покоев, сгорая от нетерпения…

— Войдите! — пригласил Колгрим, услышав тихий стук в дверь.

Йамка ступила в комнату, и Колгрим снова запер дверь. Йамка лукаво улыбалась, глядя на него.

— Вы плотно пообщались с Дившей? — весело спросила она. — Мне рассказывали, что с ней в любви довольно скучно. У нас было несколько общих любовников.

— Ты плохая девочка, Йамка. С каким пренебрежением ты отзываешься о своей кузине! — стал укорять ее Повелитель Сумерек.

— О да, я очень плохая девочка, мой господин, — согласилась Йамка. — Вы собираетесь отшлепать меня за это?

Ее янтарные глаза загорелись золотым огоньком, который пылал в предвкушении страсти.

Он щелкнул пальцами, и ее платье исчезло.

— О! — воскликнула Йамка в изумлении и, чуть согнувшись, постаралась прикрыть руками свои груди и холмик между ног.

— Да ты и вправду плохая девочка, раз отказываешь мне в удовольствии увидеть твое соблазнительное тело, — сказал Колгрим. Йамка действительно была очень привлекательна и заманчива. Ее груди, так же как и у Дивши, были правильной круглой формы, но не такие большие. Бедра ее тоже были округлые, и Колгрим подозревал, что попка тоже круглая и мягкая. — Иди ко мне! — довольно жестко приказал он и, когда она мгновенно подчинилась, добавил: — Садись мне на колени, распутница. Если ты вынесешь свое наказание с достоинством, тебя ожидает хорошая награда.

Его большая ладонь с характерным звуком опустилась на ее ягодицы.

— О боже! — вскрикнула она. — О! О да! — Она стала извиваться у него на коленях.

Колгрим продолжал шлепать ее, пока ее попка не запылала. Затем он встал, резким движением уложил ее на мягкий подлокотник софы, схватил ее бедра, с силой впиваясь в них пальцами, и вонзил свой стержень сладострастия так глубоко, как это позволяла ее плоть. Она не была девственницей. Но он снова не был разочарован. Секс с ней был просто великолепен, и сама она дважды оросила его соками наслаждения. Вынув корень из ее лона, он направил его в ее заднюю пещерку.

— О-о! — застонала Йамка. — Там бывал прежде только один мужчина!

— И сейчас только один, — сказал Колгрим, входя в нее глубже и глубже, пока его мошонка не коснулась ее ягодиц. Он знал, что она солгала ему, слишком легко было проникнуть в ее анус. Он совершил в ней лишь несколько движений и кончил.

Он одел ее тем же магическим способом и отправил к деду и бабушке. Колгрим даже не поцеловал ее в губы. Теперь он ожидал третью девушку. Как ее звали? Ниура? Да, Ниура. Он знал, что хетарианским девушкам разрешено заводить любовников с четырнадцати

лет. И Дивша, и Йамка определенно не теряли времени, пользуясь этим правом. Как же эта третья девушка могла остаться девственницей? И все же он никогда не слышал, чтобы Книга Правления ошибалась. Его похоть была удовлетворена сполна первыми двумя внучками Груджина Агасферуса. Что ж, он будет вести себя с третьей как с непорочной девушкой, и пусть она сама докажет, что является таковой.

— Войдите! — ответил он на стук в дверь.

В комнату вошла Ниура. По ее виду не было похоже, что она волновалась или нервничала, даже когда он запер дверь. Она не вскрикнула и когда он мановением руки разоблачил ее донага. Наоборот, она спокойно стояла перед ним, медленно поворачиваясь, так чтобы он мог разглядеть всю ее прелесть. Вдруг Колгрим ощутил, что в нем просыпается желание, которое, как ему казалось, он уже удовлетворил сполна.

— Я вам нравлюсь, мой господин? — тихим, мягким голосом спросила Ниура. — Боюсь, мои груди не так пышны, как у Дивши, а мои ягодицы не такие пухлые, как у Йамки.

Она была стройна и превосходно сложена. Такого совершенного тела он не видел за всю свою жизнь. Он поглощал ее ненасытным взглядом. Ее груди как раз заполнили бы его ладони.

Ее талия была так изящна, что, пожалуй, он смог бы обхватить ее пальцами. Половинки ее попки были подобны упругому спелому персику. Ее ноги был стройны и соблазнительны.

— Подойди и сядь подле меня, — пригласил он, и Ниура без колебаний подошла и села рядом, повернулась к нему с искренней улыбкой.

Он взял ладонями ее лицо правильной сердцевидной формы и прильнул к ее устам. Ее губы были мягкими и нежными, подобно лепесткам роз. Ее дыхание было сладким, и тут он в потрясении осознал, что ни один мужчина еще не касался этих губ. Поцелуй его становился все более пылким. Он не мог остановиться, не мог сдержать себя, но и Ниура решительно обвила его руками. Он провел языком по ее пухлым чувственным губам, и они приоткрылись. Сердце Колгрима бешено билось. Еще ни одна женщина не вызывала в нем такой реакции.

Набравшись решимости, он проник языком в ее рот. Ниура несмело коснулась его языка своим, и у нее вырвался сладострастный вздох. Колгрим начал нежно сжимать прекрасное тело в своих объятиях. Она не вздрогнула и не отстранилась, когда его рука стала ласкать груди, поглаживая их, сжимая маленькие соблазнительные соски, которые мгновенно стали твердыми в его умелых пальцах. Его руки торопливо и жадно метались по ее телу, пробирались вниз по спине, груди, животу, приближаясь к ее вожделенному холмику. Его палец легко заскользил вдоль входа в ее сокровенное лоно, и по телу ее пробежала дрожь. Снова целуя ее в губы, он слышал собственный голос, который старался ободрить, успокоить ее. Его палец прокрался меж складочек ее горячей плоти, и тело Ниуры сковало напряжение.

— Милорд? — взволнованно проговорила она.

— Я не причиню тебе боли, Ниура, — пообещал он. — Нет, радость моя, напротив, я подарю тебе тайну истинного наслаждения.

Его пальцы порхали стремительно и нежно вокруг маленького бутона ее лона.

Ниура тихо застонала, тело ее затрепетало, и новые сладостные ощущения стали неумолимо охватывать ее, пока наконец она не почувствовала, что не в силах более держаться, и попросила остановиться. Она отлично понимала, что он делает, так как, несмотря на то что она воздерживалась от связей с мужчинами, она все же оставалась истинно хетарианской девушкой. Никто из женщин в ее семье не отказывал себе в разговорах на эту тему, и обе ее кузины не уставали сравнивать достоинства своих любовников.