Венец судьбы
Шрифт:
Некоторых из гостей просили следовать за старшими слугами. Семью Агасферус, Палбена и его жен, Повелителя Сумерек, Марцину, Калига и Лару отвели во дворцовые ванные, где они присоединились к гостям из Теры. Через открытую галерею они могли наблюдать, как в небе смешивались все оттенки цветов — бледно-розовый, персиковый, лавандовый и зеленый постепенно переходили в насыщенные красные, золотые, охристые и пурпурные тона. И вдруг над темным, окаймленным полоской света горизонтом появилось алое солнце.
С Ваклара и Йамки сняли их свадебные наряды. Служители ванн предоставили собравшимся гостям возможность осмотреть жениха и невесту, чтобы убедиться,
Йамку облачили в длинное платье белого шелка без рукавов. Юбка была плиссированной, испещренной множеством узких складок. Вырез едва скрывал ключицы, а талию ее опоясывала тонкая золотая цепочка. Длинные темно-каштановые волосы с золотистым отливом были убраны в одну толстую косу, переплетенную золотыми лентами, на ногах невесты были золотые, украшенные самоцветами сандалии. Наряд Ваклара соответствовал облачению его невесты. На нем была белая шелковая туника до колен, полы ее ниспадали мягкими изящными складками. На поясе — также золотая цепь, а на ногах золотые сандалии. На шее — массивная золотая цепь с рубиновой подвеской с высеченным на ней знаком наследника престола Теры.
Когда все вернулись в сады с чудесным видом на фьорд, домина Паулина украсила голову своего сына-жениха и его невесты венками из разноцветных осенних цветов. Она соединила их руки, и епископ Храма Великого Создателя начал незамысловатую церемонию.
— Ваклар, сын доминуса Кадарна и домины Паулины, внук доминуса Амхара, правнук доминуса Таджа, праправнук доминуса Магнуса и прапраправнук доминуса Эйнара из клана Хаук, и Йамка, дочь Кавы и его жены Аханы, внучка Груджина Агасферуса и его жены Камиллы, согласны ли вы принести клятву быть друг другу верными мужем и женой?
— Да! — громко ответил Ваклар.
— Да! — вторила ему Йамка.
— Перед лицом Великого Создателя и всех нас нарекаю вас мужем и женой, принц Ваклар и леди Йамка! — провозгласил епископ. — Великий Создатель благословляет ваш союз и дарует полный дом детей и много счастья на долгие годы вашей семейной жизни. А теперь поприветствуйте гостей!
Чета повернулась к гостям, которые тотчас встретили их всеобщим ликованием.
— Что ж, теперь вы объединились с Хетаром публично, хотя когда-то уже сделали это тайно, — шепнул Колгрим Ларе на ухо. — Вы только облегчили этим мою задачу, дорогая матушка. Спасибо вам за это.
— Я сделала все, что могла, чтобы спасти этих несчастных смертных, которых ты вот-вот поглотишь своей Тьмой. Но помни, Колгрим, Тьма не будет господствовать вечно.
— Вы говорите это, но даже сами не уверены в том, что ваши слова не пусты и хоть что-то значат, — сказал Повелитель Сумерек. — Я одержу победу над Светом. А когда придет время, я завоюю и Бельмаир и пойду походом во Вселенную в поисках новых миров, которые смогу подчинить себе.
— А как же твой сын, который уже живет во чреве Ниуры? Он будет терпеливо ждать своей очереди править, пока ты, Колгрим, играешь в великого завоевателя? — язвительно спросила Лара. — Помни, в венах этого ребенка течет кровь Юси от двух родителей и имеет двойную силу. Однажды он станет гораздо сильнее тебя, особенно если твоя прекрасная хетарианская жена сохранит дар Уллы. Ведь она не передала тебе свои силы, не так ли? Как и все хетарианцы, Ниура отличается алчностью, сын мой.
— Она не знает, как использовать свой дар, — возразил Колгрим.
— А это не будет иметь никакого значения, если ты этого дара не получишь, — парировала Лара. — Бедняжка!
Колгрим рассмеялся:
— Да, мама, вы фея, но жилка зла и жестокости в вашем сердце приводит меня в восторг.
— Это есть в каждой фее, Колгрим, а некоторые из них обладают весьма строптивым нравом, — ответила Лара, взяв его за руку и уводя в толпу гостей, подальше от Марцины.
— Значит, я могу надеяться, что в моих дочерях, которые уже зародились в лоне Дивши и Йамки и однажды появятся на свет, тоже будет эта чудная доля жестокости, — отозвался Колгрим.
— Ты зачал ребенка кузинам своей жены? — Лара даже не знала, что побеждало в ней — потрясение или гнев, вызванный таким откровением сына.
— Не бойтесь, мама. Сначала они родят своим мужьям по сыну. Дивша уже ждет ребенка. Разве вы не заметили, как холодна с ней сегодня леди Лорейн, с каким обожанием взирает на нее Палбен и с какой притворной стыдливостью ведет себя сама Дивша. А сегодня Ваклар жадно овладеет своей невестой, и зародится жизнь их сына. Лишь после этого я позволю своим дочерям расти и развиваться в утробе этих женщин. И в один прекрасный день дочь Йамки выйдет замуж за сына Дивши, а дочь Дивши объединится с сыном Йамки. Таким образом, я смогу сохранить свою власть над Хетаром. Ну что, вы по-прежнему считаете, что я не так прозорлив, как вы, мама? Я кое-чему научился у вас, не так ли?
— Да, ты многому у меня научился, — с удовольствием согласилась Лара. — Но когда ты сможешь достигнуть чего-то сам, Колгрим? До настоящего времени все, что ты делал, было лишь подражанием твоему отцу или мне.
Колгрим был оскорблен, лицо его потемнело от обиды, но, продолжая улыбаться, он произнес зловещим шепотом:
— Очень скоро, моя милая матушка, я буду обладать магической силой своей сестры. Вот тогда мы поговорим о моих собственных уникальных методах.
Вокруг них толпы гостей болтали без умолку, медленно продвигаясь к главному залу, где было организовано роскошное пиршество. Целые отряды слуг носились по нему, разнося широкие чаши с моллюсками, свежими и отваренными в вине, огромные блюда, полные жареной дичи и мяса. Там были и большие подносы с птицей и чуть поменьше — с рыбой, отваренной и уложенной среди съедобных водорослей. Глубокие миски, полные салатов, свежий хлеб, только что вынутый из печи, на полированных разделочных досках, большие головки твердого желтого сыра и маленькие круги сыра мягкого. Гости спешили занять места, так как серебряные бокалы, отделанные малахитом, слуги уже наполняли изысканными винами. Каждому гостю предлагалось забрать бокал с собой в качестве сувенира. Этот жест был призван продемонстрировать хетарианцам, что в Тере знают, как сделать незабываемым большое, значимое событие.
— Ты никогда не получишь ни моей дочери, ни ее сил! — с ненавистью прошипела Лара.
Колгрим ядовито рассмеялся.
Лара постаралась обуздать свою ярость, которая вот-вот могла выплеснуться в полной мере. Чрезмерный безрассудный гнев делал ее слабее, отнимая энергию. Вдруг ее слуха коснулся тихий мелодичный звук. Это напевала Андрасте. Лара сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Рядом с ней сидел Колгрим и так энергично поглощал яства, словно ничто на свете больше не заботило его.